Весёлый Роджер (СИ) - Вечная Ольга. Страница 16

     - Ты о существовании гондонов, вообще, в курсе?!

    Я тоже в оборонительной позиции, наготове, если он кинется давать сдачи. Мы сверлим друг друга полными ненависти взглядами.

    - Че, она уже поплакалась тебе? - брезгливо поджимает верхнюю губу, морщится. - Побежала вприпрыжку жаловаться? Почему к тебе-то?! - кажется, он поражен. - Вот шлюха, да еще и воровка! Советую пересчитать деньги после ее ухода!

    - Черт, ты вообще осознаешь, что натворил?!

    - Еще не до конца, - рычит он, ощупывая лицо, сосредотачиваясь на ране, видимо, понимая, что дальнейших нападений не планируется.

    - Ладно, твоя жизнь, ты взрослый мужик, подыхай от чего выберешь сам. Но девка-то не виновата ни в чем! Любила тебя, детей от тебя хотела, ноги раздвигала, доверяя.

    - Иди ты к черту, Белов. И так паршиво, ты еще с траханной претензией. Считаешь, я сейчас о ней беспокоюсь? Ты, вообще, в курсе, чего мне навыписывали гребаные врачи и о чем рассказали? Какая жизнь мне теперь предстоит, какое будущее ждет? Да об этой шалашовке я думаю в последнюю очередь! - выплевывает слова так, что слюни долетают до меня.

    Качаю головой, отступая. Говорить с ним больше не о чем. Этот спор ни к чему не приведет, свое отношение я высказал, его мнение услышал.

    - Мать бы пожалел, - бросаю через плечо.

    - Подобрал ее, да? - кричит мне вслед. Я уже на середине зала. Замираю, но не оборачиваюсь. Люди в дорогих костюмах и платьях отрываются от своих дел, недовольно таращатся на нас. Охранник направляется в мою сторону. - Ты вечно все за мной подбираешь: одежду донашиваешь, в игрушки доигрываешь, баб моих пользованных трахаешь. Сначала Настя, теперь Вера. Прешься, что ли, от этого?

    Руки сжимаются в кулаки, тело напрягается так, что едва не болит. Я стискиваю зубы и губы, огромным усилием воли удерживая себя на месте. Да, я с ним был жесток, но он ударил словами ниже пояса, наотмашь, без шанса достойно ответить. Понимаю, что в бешенстве. До такой степени в бешенстве, что готов кинуться на него и бить, бить, пока не размозжу череп, или пока не размозжат мой.

    - Давай, трахай ее! - слова бьют в спину, когда я открываю дверь на улицу. - Она мне больше не нужна. Бревно - оно и есть бревно!

    И прежде чем официанты и охранники приходят в себя и добегают до меня и него с целью прекратить эту душераздирающую и никому не нужную семейную сцену на глазах у дорогих гостей, я показываю ему средний палец и закрываю за собой дверь. Ему уже хватит, расплатится за все сполна, - уговариваю себя по пути в машину, но чувствую, как трясет от желания вернуться немедленно. Хочу заткнуть ему рот, поставить на место, отомстить, причинить так много боли, как только смогу. Мне надо подраться, немедленно; куда девать эту злость, от которой распирает, голова вот-вот лопнет?

    Да, в этот момент я его ненавижу всей душой. Рука онемела, болит, только сейчас заметил кровь на костяшках пальцев. Давненько я не дрался. Возможно, выбил ему зуб или сломал нос. Левой рукой, уже в машине, набираю сообщение: «Если нужны деньги - помогу». Он отвечает не сразу, коротко: «Знаю».

Часть II

Отчеты непотопляемого пирата. Запись 6

Чистый голос Дэнни режет перепонки из колонок «Кашкая», заполняет машину, разносится по улице из окон - у меня отличная аудиосистема. Дэнни, как и всегда, чувствует мое настроение, орет в уши о гребаной гравитации, которая тянет к гребаным воспоминаниям, которым нет конца. Как Артем вообще мог припомнить Настю?

Малые транквилизаторы, подобранные для меня врачом, практически не обладают седативным действием, а тревожное состояние прогоняют на раз. Отличная вещь, выдается по рецепту, иначе легальным способом не достать. Проблема в том, что, зараза, вызывают привыкание, поэтому, дабы не сторчаться, приходится частенько включать мозг. Иначе, единожды вкусив счастье посредством таблеток, то и дело тянет их глотать по поводу и без.

Вот и сейчас, после разговора с Артемом, так и хочется закинуться, но я этого делать не стану. Лучше покурю, послушаю музыку, подумаю о чем-нибудь приятном. Достаю мобильный, листаю в нем фотографии Веры с задранной майкой, сделанные украдкой в тот странный день, когда она прибежала ко мне вымокшая и расстроенная. Смелая. Да, именно такой она мне показалась в мокром белье с грязными разводами по лицу и телу, и это выбило опору из-под ног. Захотелось творить с ней разные вещи, проверить границы этой самой смелости. Так сильно захотелось, что не получилось отказаться от этих желаний за столько времени. Это пугает, потому что отказываться я умею очень хорошо. Я спец в деле обламывания себя.

У меня очень хороший врач, с которым мы здорово общаемся уже восемь лет. Однажды он после очередных новомодных курсов в Штатах решил с помощью гипноза победить мою психотравму. И, действительно, достучаться до истоков проблемы у него получилось. А потом я едва не подох от болевого шока прямо на его дорогущем индийском ковре у покрытого лаком стола из цельного дерева. Причем боль пришла сама по себе, без какой-либо физической причины, потому что все, что могло зажить - давно зажило, что могло истлеть - развеяно по ветру. С тех пор мы не экспериментируем, а просто следим за тем, чтобы я не увеличивал дозировку, периодически меняем препараты, чтобы не подсел окончательно.

Любите секс, друзья, он прекрасен! - барабаню пальцами по ноге в такт музыке. - Ради него хочется жить, дышать, просыпаться утром. Любите свою работу или хобби. Если вы достаточно смелы, чтобы привязаться к кому-то надолго, полюбите женщину. Вкусная еда, хорошая музыка, спорт - все это поможет радоваться жизни без психотропов. Мне помогает, по крайней мере.

Пожалуй, стоит заехать на объект и посмотреть, как идет ремонт в отеле, курирование которого мне передали полностью, хотя изначально шла речь только о СПА-комплексе. С Маратом Эльдаровичем кипит война не на жизнь, а на смерть. Он то и дело присылает мне фотографии золотых гобеленов, малахитового цвета обоев и картин в резных рамах, я же каждый раз все это мягко отметаю, терпеливо объясняя, что международный бизнес-отель должен быть обязательно выдержан в строгих тонах, определенном, принятом во всем мире стиле. Мы работаем на конкретную аудиторию, точнее - бизнесменов, прилетающих к нам по делам, а богатство-шелка-ковры - это худшее, чем мы можем их встретить. Но, бесполезно! В холле, прямо напротив конференц-зала, все же будет фонтан и статуя в виде обнаженной девицы с ангелочками и кувшином. Отстоять удалось только отсутствие позолоты.

А вечером я заеду за Верой и снова отвезу ее к себе домой. У меня есть неделя, чтобы продвинуться с ней дальше поцелуев. Пожалуй, не стоит терять зря время. К черту транки.

Виктор Белов ведет себя как джентльмен. Кто бы мог подумать, что этот невозможный мужчина, в гардеробе которого из обуви только пять пар кедов разного цвета, не сделает ни одного действия, которое бы могло как-то обидеть или испугать ее. Он с ней нянчится, не иначе.

Как они провели вчерашний вечер? Купили две бутылки шампанского, сели на кровать: она - в его длинной зеленой майке, без лифчика, в одних крошечных трусиках, он - в спортивном костюме «Найк» с доверху застегнутой молнией. Вик облокотился на спинку кровати, удобно раскинув ноги, она между них, на коленях.

- Сегодня я собираюсь поступать подло, - подмигнул он. - Мы будем пить либо пока ты не разрешишь раздеть себя, либо пока не закончится выпивка, - объявил, подмигнув. С громким праздничным хлопком открыл первую бутылку, сделал глоток. - Неплохо, но я знаю способ, чтобы улучшить этот вкус. Попробуй шампунь, Вера. Только не проглатывай. А теперь иди ко мне.

Он поцеловал ее, приоткрывая губы своими, выпивая сладкое шампанское прямо из ее рта. Первый раз получилось неудачно, они пролили половину на одежду, темное постельное. Вера поспешила оценить зону поражения.