Принц и Принцесса 2. На китайских берегах (СИ) - Ли Ева. Страница 1

========== Глава 1. ==========

Сколько же лет прошло? Десять? Двадцать? Я не считала. Но я помнила о нем каждый день.

После того, как я вернулась домой, мы с отцом решили, что я буду жить среди людей, на земле. Так мне будет легче выполнять свой долг.

Я поселилась на юге страны, в небольшом городе, где было большое скопление и магглов, и волшебников. Жила я в не большой, но удобной квартирке с большим балконом, откуда было удобно поздними вечерами взмывать ввысь. Днем же, когда я гуляла по улицам города, свои крылья я полностью убирала.

Местные волшебники знали, кто я. Вначале они благоговели передо мной, но я им сразу сказала, чтобы вели себя со мной как обычно. Мне не нужно было ни почестей, ни признания, ни восхищения. Мне нужен был только он. Северус. Упрямый, самодостаточный мужчина с императорским самообладанием.

Поэтому с самого начала своей жизни среди людей я сделала две вещи. Первая: я вела себя с волшебниками, как обычный человек. Где-то помогала им, где-то предостерегала, но в основном просто наблюдала за ними, по-дружески относясь к ним, не ставя себя выше их.

И вторая: я запретила себе подсматривать за Принцем. Это было бы низко и нечестно по отношению к нему. Да и мне не так больнее. Я не писала ему. Он мне. Будто ничего и не было.

Каждый день, когда просыпался город, я выходила на его улицы, гуляла в толпе людей, наблюдала за их жизнями и тщательно отслеживала, чтобы все шло так, как следует. Как заведено.

Вечером я возвращалась домой, анализировала свои ощущения, то, что увидела и засыпала спокойно. В мире все шло своим чередом. Если бы…

Если бы я засыпала спокойно. Ни черта! Когда я заканчивала с ежедневным отчетом для себя, я наливала бокал красного сухого, включала джаз и начинала выть. От боли. От любви. От долга. От тоски.

Я очень скучала по нему, по этому гордому волшебнику, который отказался от бессмертия, будто это было прокисшее сливочное пиво.

А на следующий день все повторялось. И так из года в год.

Раз в неделю я летала к своему отцу с отчетом, что в мире ничего не изменилось. Люди все так же рождались, влюблялись, рожали детей, старели и умирали. Солнце все так же вставало на востоке и садилось на западе. Луна все так же была на своем месте. Все так же в положенное время шли дожди, и умирали звезды. И рождались новые. Ничего не изменялось.

Отец внимательно выслушивал меня, благодарно кивал и начинал заниматься своими делами. А я возвращалась к себе. И так год за годом.

Лишь однажды он меня спросил:

– Скучаешь?

Не было нужды спрашивать по кому. И так было все ясно.

Я не ответила.

– Он тоже скучает.

– Зачем ты мне это рассказываешь? – чуть зло посмотрела я на отца, сидящего на троне.

Но он лишь улыбнулся мне. Тогда я слегка поклонилась и вышла из зала, чтобы улететь домой.

Представляла ли я нашу совместную жизнь? Хм, почти каждый вечер, когда медленно цедила вино, стоя на балконе и смотря в небо. Интересно, смотрит ли он тоже в него? Прямо сейчас? Что он там видит? Что у него сейчас вообще происходит? Все так же учит студентов, мечтая о большем? Все так же выполняет свой долг, ненавидя свою жизнь?

Совсем, как я. Я горько усмехнулась, ставя пустой бокал на перила балкона. Затем я чуть наклонилась и вперед и посмотрела вниз.

А здесь все же красиво. Ни зимы тебе, ни снега. Море рядом. Магглы и волшебники живут вместе, вон бегает стайка полукровок. Никто никого не травит и не ставит выше себя из-за одной только крови.

Я улыбнулась этому вдруг настигшему меня умиротворению от увиденной идиллии. Все же здесь хорошо. Я на своем месте. Дома. Еще бы с ним…

Я взяла пустой бокал, чтобы отнести в раковину, и уже направилась к выходу, как я услышала:

– Айва…

Бокал еще не успел упасть на пол, как я, резко взмахнув крыльями, сорвалась в пустоту, навстречу тому, кто меня позвал.

Навстречу Северусу.

Любимый…

========== Глава 2. ==========

Он был весь в крови. Она текла из его огромной раны на шее. Я, приземлившись в каком-то здании недалеко от Хогвартса, сразу же упала на колени рядом с ним, одной рукой зажав его рану, другой обняв его за шею.

Он умирал.

Мой мужчина умирал от чудовищной раны. От своего долга. Это была его цена.

Я закрыла глаза, сосредоточилась и, призвав всю свою силу, остановила кровь и залатала рану. Северус был очень слаб, но его глаза были по-прежнему очень глубокими и очень живыми. Единственное, что давало признаки жизни. Вся его кожа посерела от потерянной крови. Он не мог пошевелиться. Он не мог говорить.

Колдун смотрел только на меня, очень внимательно, словно пытаясь запомнить меня навсегда. Словно прощаясь.

Ага, как же!

Я поднялась, оторвала кусок от своей туники и перевязала ему рану. Затем с огромным трудом подняла мужчину и медленно взлетела вверх. Когда земля оказалась далеко внизу, я направилась к своему брату, который летал неподалеку.

– Айва, – начал было говорить он.

– Все потом. Помоги мне, он умирает, – мотнула я головой, затыкая его.

Потом. Потом можешь проклинать меня. Обвинять меня. Ненавидеть меня. Но сначала просто помоги мне.

Дракон все понял, аккуратно взял когтями Северуса, и мы быстро направились ко мне домой. Счет шел на минуты. Колдун мог не дожить до моего дома.

Я, как могла, поддерживала в нем жизнь, молясь Дракону, моему отцу, чтобы мы успели. Вдруг пошел дождь, но я, взмахнув рукой, оградила нас от него.

Быстрее. Еще быстрее… Дракон, задержи время, хоть ненамного. Дай мне шанс. Дай нам шанс. О большем не прошу.

И он услышал меня: пара взмахов крыльями, и мы уже спускались на мой балкон. Брат, превратившись в человека, помог мне занести и уложить на кровать Северуса.

– Спасибо, – бросила я, осматривая рану колдуна, – дальше я сама.

– Ты точно справишься?

Я неопределенно пожала плечами: вызывать сейчас кого-то на помощь было уже поздно. Черт! Время стремительно уходило. Северус был очень слаб и почти не дышал.

Я рванула к холодильнику, распахнула его настежь, быстро схватила пару пакетов с черной жидкостью, надорвала их по очереди зубами и разлила в две разные чашки.

Вернувшись в комнату, я села на край кровати, брат забрал у меня кружки. Я приподняла своего мужчину, взяла одну чашку и поднесла к его губам.

– Пей, – мягко, но настойчиво сказала я.

Северус сделал маленький глоток и, едва поморщившись (на более выразительную мимику он просто не был в состоянии), проглотил.

– Даосские пойла никогда не бывают вкусными. Тебе нужно выпить все.

И он начал пить. Медленно. С отвращением. С ненавистью смотря на меня.

– Будто твои зелья со вкусом клубники, – слегка огрызнулась я, заметив его очередной укоряющий взгляд. – Пей. Тебе еще вторая кружка предстоит.

Северус, закатив глаза, хотел лечь.

– Нет, нельзя. Сначала выпей все, – сказала я, беря вторую чашку из рук брата, отдавая ему пустую первую.

И началась вторая пытка. Очень маленькие глотки. Очень злой взгляд. Очень мало времени. Я молча молила Северуса только пить, больше ничего. Потом хоть Авада Кедавра.

Не зря же он меня позвал, а!

Все! Вторая кружка тоже опустела. Тогда я аккуратно положила Северуса на подушку, накрыв его одеялом.

– Теперь тебе надо поспать, – я погладила его по щеке, не смело улыбаясь ему.

Его губы едва дрогнули в ответ, и он заснул.

Убедившись, что с ним все в порядке, я поднялась, забрала чашки у брата и направилась на кухню. За все это время он не сказал ни слова, лишь молча наблюдая за мной.

Я поставила кружки в раковину и открыла воду. Вылила на губку немного моющего средства и начала мыть чашки.

– Как думаешь, он выживет? – едва слышно спросил дракон.

После смерти Сяо Луна он стал правой рукой отца. Ах, простите, левой. Правой была я.