На углу Пскопской и Йеллопуху (СИ) - Абалова Татьяна. Страница 61

Макар бежал по коридорам. Луч захваченного из тайной комнаты фонаря то путался под ногами, то исчезал в провалах, которые заставляли студента перепрыгивать через них или сворачивать в сторону.

Выбравшись на открытое пространство, он согнулся вдвое, чтобы отдышаться. Так страшно ему еще никогда не было. Оглянувшись на чернеющую за спиной громадину здания, Макар заставил себя двигаться дальше. Он шел к беседке — месту не столь отдаленному от Заставы, но достаточно пустынному, чтобы раскачиваемые ветром деревья, готовые в любой момент рухнуть, не погребли его под собой.

— Привет! — сказал Макар, присаживаясь на корточки у могилы Крошки Пиу. Бумажных цветов, что принесли с собой Петра и Мурила, видно не было. Видимо, их унес ветер. Погладив пальцем камень, бывший когда-то частью Точильщика, Макар тихо добавил: — Если что, я рядом.

Он грустно улыбнулся. Дюймовочка и Бугер всегда ему нравились. Хорошая компания для вечного сна.

От невеселых мыслей отвлекли нарастающий грохот и усиливающееся дрожание почвы. Поднявшись на ноги, Макар затаил дыхание.

Увиденная картина потрясала.

Здание Заставы медленно проседало, поднимая в воздух частицы пепла и пыли, а из его недр рвались наружу сухие ветви исполинского дерева. Они тянулись ввысь, словно пальцы рук, сложенные чашей. В самом центре гиганта лежал кокон из сплетенных прутьев.

— Мэя! — Макар попытался перекричать гул. — Мэя! Прощай!

Вдруг все деревья в саду разом загорелись. Кровоточащие ссадины на лице и руках обдало жаром.

Макар попятился. Запнувшись о ступени беседки, чуть не упал. Сохранив равновесие, нашел ближайшую скамью, не в силах оторвать взгляд от погребальных свечей, в которые превратились яблони. Вытерев в волнении руки о штаны, неожиданно наткнулся на прямоугольный предмет.

Как он мог забыть о мобильнике?! Последняя ниточка, что связывала его с прошлым.

Макар достал телефон из кармана. Промокнул рубашкой пот со лба, боясь, что в ответственный момент капля упадет на сенсорный экран и украдет драгоценное время. Несколько раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться и унять дрожание рук. Точным движением вставил батарейку в корпус.

— Ну и бог с ней, с крышкой, правда? Мы и без нее обойдемся, — уговаривал он мобильник, молясь, чтобы тот заработал. Прижимая пальцами батарейку, повернул аппарат экраном к себе. Через несколько бесконечных секунд он ожил, но тут же осветился предупреждением, что требуется источник питания.

У зеленой иконки горела цифра три. Три пропущенных звонка.

— Хоть бы успеть, — прошептал студент, находя в меню сообщение от мамы. Он не ругал себя за то, что выключил телефон перед важным разговором с Натой. У него сейчас просто не было сил на самобичевание.

Как ни странно, последнее сообщение датировалось тем же днем, когда он ушел на свидание. Мелкие буквы текста сливались, поэтому Макар скользнул по едва светящейся поверхности двумя пальцами, увеличивая шрифт.

Волнение сыграло злую шутку. Шрифт увеличился настолько сильно, что все поле заняла последняя строка с указанием времени, и экран погас. Не веря, что все кончено, Макар поправил батарейку и до боли в пальце нажал на кнопку включения. Телефон молчал.

— А-а-а! — закричал Макар, швыряя бесполезную вещь в горящую траву. Его оглушил открывшийся факт — мама писала ему в то самое время, когда похитители везли его на Заставу.

Макар медленно, будто каждый шаг давался с трудом, вышел на луг и раскинул руки. Вокруг бушевало пламя, летал пепел, с громкими хлопками лопались стволы, посылая ввысь снопы искр, а Макар смотрел на исполинское дерево, в центре которого лежал саркофаг для двоих, и шептал обветренными губами:

— Мама, Наташа, Крошка Пиу, Бугер, Хочь, Мэя… Мне так жаль, что я не спас вас!

Он запрокинул голову, собираясь завыть от бессилия, но подавился криком.

На черном бархате небесного купола горели миллиарды созвездий. Удивило не то, что их легко можно было рассмотреть, хотя казалось, что огонь достает до свода, а то, что они двигались, складываясь в затейливую фигуру. Не веря себе, Макар поднес руки к лицу, загораживаясь от света пламени.

Над ним пылал гигантский знак бесконечности.

— Не может быть! — произнес Макар, когда знак медленно развернулся и стал похож на огромные песочные часы, где песчинками служили звезды. И они начали свое движение снизу вверх.

— Мэя, Хочь, Бугер, Крошка Пиу, Ната, мама! — закричал Макар, дав сигнал к обратному отсчету времени. Перед глазами завертелись картинки из прошлого — от событий минутной давности до первых мгновений на Заставе. Поток воспоминаний проносился с такой скоростью, что сливался в цветную ленту. Макар едва успел выхватить из него одно важное происшествие. Когда попаданка исчезла в мешке, а студентки Магической академии втащили его назад в эльфийский портал, парень лихорадочно зашептал:

— Надя! Надюша! Надежда!

С ужасом поняв, что нижняя чаша небесных часов уже опустела, а вверх летит последняя звезда, он торопливо выкрикнул:

— Пятое июля две тысячи шестнадцатого года! Псковская область! Деревня Швары! Холм у древнего городища!

Макар всем сердцем жаждал, чтобы последняя песчинка улетающего времени вынесла его на склон горы, где он встретит свою Надежду. Он должен ее спасти.

Глава 30. По ком плачет дурка

— Макар, я не поняла! — По щеке Наты медленно ползла слеза. Красивые губы дрожали. — Ты меня бросаешь?!

— Я хочу взять перерыв… — непонятная слабость накатила волной и прибила к стулу. Разговор получился тяжелым. И не объяснить, что сейчас не до развлечений. Каникулы — отличный сезон для подработки. А ему позарез нужны деньги.

— В самый разгар отношений? — Ната пальцами смахнула слезу. — Я думала, мы отдохнем на море, и что теперь? Забил на все — прощай? Знала бы, согласилась поехать с Арчи!

— Давай, пока не поздно! — Макар злился. Зря Ната упомянула имя засранца, который подкатывал с предложением «жарко провести каникулы» почти ко всем однокурсницам. — Арчи еще не выбрал подружку месяца.

Ната взвилась.

И выбила из рук официанта поднос.

Он летел на удивление медленно.

Вот оторвалась от гладкой поверхности чашка с кофе, следом взмыли блюдце и крохотная ложечка. Темный напиток широким языком лизнул воздух и устремился к блондинке с аккуратной прической, сидящей спиной и не подозревающей о диверсии.

— Ой! — Ната закрыла ладонью рот. На белоснежной блузке незнакомки расплывалось кофейное пятно.

Макар лишь на секунду поймал разгневанный взгляд женщины, но этого оказалось достаточным, чтобы ощутить животный страх. Иррациональное чувство опасности заставило полезть в карман, не считая, бросить деньги на стол и, схватив за руку извиняющуюся на все лады Нату, кинуться из кафе вон.

— Куда ты меня тащишь? — возмутилась девушка, когда они оказались на улице. Но обернувшись и увидев, что жертва подноса и ее подруга быстро идут к двери, Ната уже сама шагнула в сторону.

— Простите еще раз, — залепетала она, когда недовольная происшествием пара поравнялась с ней.

— Бес тебя подери, — кинула ей блондинка, спускаясь к машине, водитель которой шустро распахнул перед ней и ее спутницей дверцы шикарного салона.

И опять у Макара появилось ощущение беды, когда мужчина с усами, как у Сальвадора Дали, скользнул по нему заинтересованным взглядом.

— Но я же не специально! — топнула Ната ногой и капризно надула губы.

— Пойдем, я посажу тебя в такси, — Макар, не оглядываясь на подругу, ждущую утешения, направился в сторону стоянки. Каблучки красных туфель укоризненно застучали по асфальту.

— Что? Так и расстанемся? — Ната, задыхаясь от быстрой ходьбы, кидала ему в спину злые слова. — Уж не бросаешь ли ты меня ради Надьки Котовой с параллельного потока? Говорили мне, что эта сучка на тебя запала, а я, дура, не слушала!

Макар резко остановился.

— Надька? — он смутно вспомнил черноволосую студентку, которую встречал у доски с расписанием и перекидывался парой слов. Привет — пока. Не больше.