Ритуальные грехи - Стюарт Энн. Страница 11

К счастью для тебя, я не люблю ждать, это один из моих недостатков. Поэтому когда в назначенное время ты не пришла на урок, я послал за тобой. И весьма своевременно, иначе Анжела размозжила бы тебе голову.

Казалось, такая перспектива вовсе не пугала Люка.

— Зато это решило бы все твои проблемы, — попыталась сказать Рэйчел. Вместо этого из горла донеслись резкие хрипы.

— Можешь не стараться, — проворчал он. — Ты только сделаешь хуже, все равно никто не сможет тебя понять.

Ты бы смог, дерзко подумала она. Ты прекрасно знаешь, о чем я думаю.

В ответ он холодно улыбнулся.

— Ложись, Рэйчел, и закрой глаза. Опекуны сказали, что тебе следует поберечь голос в течение суток. Тебе дадут травяные отвары от боли и ушибов. Сейчас тебе нужен отдых.

При мысли о том, что Люк Берделл подразумевал под травяными отварами, в глазах Рэйчел появился ужас. Хотя в комнате царил полумрак, он тут же заметил, как девушка отреагировала на его слова.

— Не бойся, Рэйчел, большинство из тех, кто выбрал для себя новый путь и ухаживает за больными, имеют профессиональную подготовку. У нас здесь целый штат врачей, физиотерапевтов и медсестер. Все они находятся в ведении Альфреда. Он направляет их и осуществляет общее руководство. Их заботливый уход вкупе с целебными силами верующих творят настоящие чудеса. А теперь ложись.

Она бросила на него вызывающий взгляд.

— Ложись, — терпеливо повторил он. — Иначе мне придется тебе помочь, а ведь тебе этого не хочется, верно?

Страх на ее лице был красноречивей всяких слов. Рэйчел снова легла на подстилку. Немного погодя она с удивлением отметила, что ноющее от боли тело неплохо себя чувствует на жалком подобии матраса.

— Ты боишься не того, что я могу причинить тебе боль, — продолжал Люк проникновенным голосом, самым мощным оружием из его арсенала. — Для этого ты слишком умна. Тебя страшит прикосновение совсем другого рода.

Он поднял руки и посмотрел на них отрешенным взглядом, будто они принадлежали кому-то другому. Рэйчел тоже посмотрела на них. Такие красивые, сильные руки, окольцованные татуировкой из колючего терновника. И на один безумный миг ей захотелось узнать, каково это, почувствовать прикосновение столь прекрасных рук.

Она подняла глаза и встретилась с тяжелым, непроницаемым взглядом Люка. Ему ни за что не узнать, о чем я сейчас думаю, твердо решила она. Он чуть заметно улыбнулся, спокойно и без насмешки, и это ее встревожило.

— Тебе нечего бояться, — сказал он. — Я обещаю, что никто не причинит тебе вреда.

Ее тело налилось свинцом, перестав служить верой и правдой своей хозяйке. Она потеряла все средства защиты, — даже голос, и тот ее покинул. И Люк об этом знал. Она лежала, словно колода, не в силах пошевелить рукой или сказать слово. Веки отяжелели и мешали Рэйчел метать в Люка грозные взгляды. Она откинулась на подстилку, мысленно проклиная Люка, отраву, которую ей дали сердобольные опекуны, безумную Анжелу, а больше всех саму себя за свое поведение. За то, что вела себя, как самонадеянная дура. Ведь ее предупреждали, что Анжела опасна…

Конечно, теперь она понимала, что предупреждение было частью хитроумного плана. Каждый, мало-мальски знакомый с психологией человеческой натуры, особенно такой самоуверенной, как Рэйчел Коннери, сразу смекнул бы, что она не устоит перед соблазном. Нужно найти в себе смелость и признать унизительную правду — ее провели, как последнюю дуру. Преподнесли психопатке Анжеле в виде жертвенного агнца.

Рэйчел не верила, что ее собирались убить, иначе она уже была бы мертва. Скорей всего, ей хотели преподать урок. Она нисколько не сомневалась, что приказ исходил от человека, сидящего возле нее в дымном сумраке. Кальвин лишь выполнял приказ.

Разумеется, помощь поспела в нужный момент. Как говорят в таких случаях? Пускай ты потерпел поражение, но не сдался врагу.

Ей так хотелось спать. А все из-за проклятых лекарств. Она попыталась разжечь в себе гнев, чтобы быть начеку, но все напрасно. Доносящиеся издали звуки флейты проникали в ее сознание, вместе с кровью неслись по венам. Едкий дым жег глаза и ноздри, очищал легкие.

Наконец, Рэйчел перестала сопротивляться и медленно погрузилась во тьму. Придет завтрашний день, и с ним вернутся силы. Исполненная праведного гнева, она продолжит борьбу. А сейчас можно расслабиться и просто плыть по течению…

Люк задумчиво глядел на Рэйчел. Он предупредил, чтобы ей дали умеренную дозу болеутоляющих, и наблюдал, как она безуспешно пыталась побороть эффект от их воздействия. Она нуждалась в лечебной помощи его врачевателей. Но она также нуждалась в целебных силах его дарования.

Впервые этот необычный дар проявился у Люка в тюрьме. В то время он посчитал его первым шагом на новом поприще мессии. Он всегда вспоминал об этом с улыбкой. Он не находил объяснения тому, что случалось, когда он направлял свою энергию на раненое существо. Именно таким образом он спас жизнь Кальвину, когда в тюрьме Жольет того жестоко избили и подвергли насилию. Он возложил на несчастного руки и сфокусировал всю свою волю на том, чтобы к его другу вернулись прежние силы.

Рэйчел не умрет, хотя заслуги Кальвина в этом не было. Люк не сомневался, что Кальвин был главным виновником драмы. Ведь именно он сопровождал Рэйчел в психиатрическое отделение, и если бы Люк не заподозрил неладное, то все могло закончиться очень плачевно.

Скорей всего, Кальвин не чувствовал себя виноватым. И чтобы ни сказал ему Люк, он не смог бы вызвать у друга-коротышки угрызений совести. По мнению Кальвина, Рэйчел представляла угрозу для Люка. Кальвин чувствовал себя обязанным защищать Люка, это чувство превратилось у него в наваждение. Если он считал, что Люку угрожала опасность, он действовал молниеносно, порой прибегая к самым жестоким средствам.

Рэйчел нужно было обезвредить, а потом быстро от нее избавиться. В этом Люк был полностью солидарен с Кальвином. У них просто был разный подход к средству достижения намеченной цели.

Каждый старался действовать в соответствии со своей натурой. Так как они были совершенно не схожи, то Кальвин, конечно, выбрал убийство, а Люк — обольщение. И судя по всему, времени в запасе у него оставалось немного.

Ее дыхание было глубоким. Когда Рэйчел доставили в травмотологическое отделение, ее переодели. Под свободной хлопковой одеждой она была совершенно нагой — последователи не носили нижнего белья, чтобы тело отдыхало и ничто не сковывало движений. Девушка была очень худой, и все же Люку хотелось посмотреть на ее груди. Ему не составляло труда потянуть за поясок и выставить их на Божий свет.

К несчастью, в углу комнаты расположилась группа последователей, усердно медитировавших за выздоровление Рэйчел. Ему нужно дождаться удобного случая и остаться с ней наедине, вот тогда он сможет смотреть на нее и касаться ее кожи. Люк нагнулся над Рэйчел, его длинные волосы упали на лицо, скрыв его в темноте. Он медленно провел пальцем по ее щеке.

Она лежала совершенно неподвижно, полностью погруженная в наркотический дурман. Люк надеялся, что ей снятся эротические сны.

Казалось, ее кожа пылала под его холодной ладонью. Кончики тонких пальцев легко коснулись сомкнутых век, затем прошлись по затылку и спустились чуть ниже к основанию шеи. Губы Рэйчел были слегка открыты, он провел по ним пальцем и удивился, до чего они нежны.

Даже в дымном сумраке он ясно различал ссадины на ее шее. Рэйчел на время потеряла голос — обстоятельство, которое ее страшно злило. Зато Люк получил неожиданное преимущество. Лишенная возможности говорить, Рэйчел не сможет причинить вреда, потому что останется здесь, в его полной власти.

Ах, да она уже была в его власти, но пока этого не понимала. Она попала в ловушку. Но ему не хотелось, чтобы все произошло легко и просто. Он обхватил рукой ее израненное горло и слегка его сдавил, пальцы полностью накрыли следы сильных рук Анжелы. Люк ощутил, как поток его телесной энергии устремился в тело Рэйчел.