Последнее, что ты сказал (ЛП) - Бирен Сара. Страница 34

Она обняла меня, и я повернулась и зашагала по склону к ресторану. Это был второй полный рабочий день – мама хотела вернуться к арбузным дням, но ещё не сделала свой большой праздник к открытию. Там было не так уж и много людей, как я ожидала – большинство уже шагало на фестиваль или озеро.

Я проскользнула к маме. Отсюда виднелась витиеватая цитата Трикси на грифельной доске у стены. "Жизнь для меня – не просто свеча. Это пылающий факел, который я заполучила и хочу зажечь его как можно ярче".

Мама отставила в сторону заполненный столбиками цифр блокнот. Она наполнила чашку из чайничка и предложила мне. Я покачала головой.

- Что-то случилось? – спросила я. – Мне надо работать или что?

- Ты сразу так подумала, да? – нахмурилась она.

- Что ж, - я пожала плечами. – Да. Ты ж этого обычно хочешь.

Она кивнула.

- Прости. У меня есть просьба, но это подождёт.

Джейлин поставила передо мной стакан с водой.

- Что вам принести, девочки? – спросила она.

- Мне ничего, - покачала головой мама. – Люси? Пирог?

Я сегодня ничего не ела, кроме бананов и печенья у Джейн и Тома, но сочетание адвила, солнечного света и Ханны сработало, в животе урчали.

- Дикий рис и гамбургер с кольцами лука. И колу. И кусочек лимонного пирога.

Мама удивлённо изогнула бровь.

- Тебе явно лучше?

- И да, и нет, - я пожала плечами. – Папа тебе сказал?

- Да.

- Так почему я здесь? За лекцией? Поверь, папы хватило.

Я не ожидала, что она рассмеётся, но мама сегодня удивляла.

- Уверена, что да.

- Ну, так что тогда?

- Ты в порядке, милая?

- О чём ты?

- Ну… Я имею в виду, что это для тебя трудный год, и мы так отдалились за лето, что я просто хочу убедиться, что с тобой все в порядке.

Я от удивления раскрыла рот. И ничего не могла с собой поделать. Я могла многое ей сказать, но она продолжила, не дав вставить и слово:

- Я знаю, что дома случилось слишком многое с той поры, как я застряла здесь. Клейтон, школа… Мы с твоим отцом разбирались с финансами. И это было нелегко.

- Я знаю.

- Я ценю твою помощь по дому, Люси, и тут… Ты одна из лучших моих официанток.

- Я?

- Да, люди тебя любят. Ты хорошо работаешь, не треплешься, когда занята, ко всем относишься, как к своим гостям. Я горжусь тобой, пусть говорю об этом недостаточно часто.

- Вау. Я… Я хотела сказать, спасибо.

Она рассмеялась, а потом грустно улыбнулась.

- Нам тоже было трудно потерять Трикси, Люси. Трудно представить, что кто-то из ваших близких потерял ребёнка. Мне легче было уйти в ресторан. Но когда он сгорел, и я поняла, что это можно восстановить, решила начать заново. А другое незаменимо. И когда Шэй спросила, как ты себя чувствовала на годовщину, а я не смогла ответить, мне стало жутко.

Сколько всего, Господи…

- Шэй?

- Да, - она сделала большой глоток. – Саймон рассказал ей о Трикси и годовщине, и она спросила, как ты это перенесла, а я не смогла ответить. Люси, мне так жаль… - когда я не ответила, она продолжила. – Это нормально – грустить, Люси. Хорошо, что ты скучаешь. Я надеюсь, ты знаешь, что мы с папой можем дать тебе всё, что тебе будет нужно.

Приятно было слышать эти слова после всех тех бесед, что был у нас летом. Я кивнула.

- Да, знаю.

Джейлин поставила еду – и рассмеялась, когда я первым делом потянулась к пирогу.

Мама улыбнулась и перегнулась через стол, чтобы погладить меня по руке.

- А теперь… Просьба. Можешь поработать в понедельник? У нас переоткрытие, перерезание ленты и всё такое. Конфетти. Клейтон даже для этого приедет.

- Шутишь?

- Да, и у папы свободный день. Хочу, чтобы была вся семья.

- Но мне надо поработать?

- Но ведь ты часть этого места.

- Нет проблем, - ответила я. – Сколько?

- Нет проблем? – повторила мама. – Кто ты и что сделала с моей дочерью?

- Ха-ха.

Мама вновь потянулась через стол, на сей раз за луком.

- А теперь расскажи мне о Саймоне.

Я закатила глаза и съела немного пирога.

- Не приглашай Саймона и Шэй на грандиозное открытие, окей? – пробормотала я. – Я хочу с ним порвать.

- Мне кажется, ты была в него влюблена.

Мой телефон загудел – Саймон!

- Лёгок на помине… - пробормотала я.

"Сегодня умер мой дедушка. Мы едем домой, меня не будет".

Я тяжело вздохнула, испытывая и вину, и облегчение.

- Ох…

- Что случилось? – спросила мама.

- Умер дедушка Саймона.

Её глаза наполнились слезами.

- Это ужасно.

Я быстро напечатала ответ – "Саймон, мне так жаль". И отложила телефон в сторону, потому что больше мне нечего было ему сказать.

47 · Бен

Когда я вернулся с кладбища, мама вымывала тарелки и убрала печенье со стола.

- Эй, - сказал я, и когда она отвернулась от раковины, то поразительно широко улыбалась.

- Спасибо, Бен, - она отложила тарелку в сторону и крепко меня обняла. – Большое тебе спасибо!

За что? Я посчитал чашки – четыре.

- Хм, у тебя были гости?

- Да, - она наконец-то меня отпустила. – Люси и её восхитительная подруга, Ханна.

- Что?

- Зашли после парада. Бен, спасибо, что помирился с Люси. Надеюсь, вы опять подружитесь…

Я ошарашенно посмотрел на неё.

И возвращался к прошлой ночи. Разве я что-то сказал Люси? Извинился? Я был пьян, но не настолько, чтобы такое забыть…

Или то, что мне сказали.

- Она сказала, что я извинился? – спросил я.

- Нет, дорогой, уверен, ей было бы неловко… - мама улыбнулась. – Но это была замечательная встреча.

Я так давно не видел её счастливой!

Господи, какой же я дерьмовый сын! Все эти дни она с постели встать не могла, сидела в комнате Трикси и плакала часами, сидела в саду со своей мёртвой дочерью, а всё стало бы лучше, если б я не натворил такого с Люси?

Я тяжело вздохнул. Я должен сказать, что ни слова не промолвил, не извинился перед Люси и не сдержал обещание.

Люси сама вернулась.

- Да, это хорошо, мама, - прошептал я.

- Ты в порядке, Бен? Ты, уходя, так расстроился…

В порядке? Ну что ж, теперь получше.

- Мам, я буду у себя, ладно?

Но я не пошёл туда. Дверь Трикси была открыта, солнце заливало комнату, а на столе стоял свежий букет в вазе.

Я не заходил сюда со дня её смерти.

А сейчас зашёл.

Я прошёл в комнату, шагнул к её кровати, решительно коснулся полудюжины декоративных подушек, прислонившихся к спинке кровати. Её будильник, пустой стакан, риски, раскрытая книжка в мягкой обложке – там она остановилась. Брошенная на кровать – Люси всегда ругала…

Я повернулся к окну, провёл по подоконнику – пыли не было.

На столе Трикси творился хаос – бумаги, карандаши, книги. Над столом полочка была забита билетами в кино, открытками, фотографиями – она и Люси, много лет подряд. Школа танцев, Эмили, пляж, понтон.

На всех этих фотографиях Трикси светилась игристо и дико, а Люси – как-то по-домашнему.

Я присмотрелся к одному из Дулута, с прошлого лета – и понял, как ошибался. Я помнил волнение Люси, помнил её радость и видел свет её улыбки.

Они были так хороши.

И Люси так хороша сама по себе…

Блокнот лежал на самом углу заваленного стола Трикси. Я узнал в нём тот, в который Трикси и Люси постоянно что-то записывали.

Слово "Цитатник" было растянуто на обложке синими пузырящимися буквами.

Я сел за стол и осторожно перевернул оборванную обложку. Красочные буквы заполонили страницы – каждая цитата была написана другим маркером или фломастером. Тексты песен. Фильмы. Забавные вещицы, что они говорили друг другу. Громадные отрывки из Остин или "Великого Гэтсби". Наброски на краях страницы, цветочки, звёздочки, сердечки.

Я касался слов, которые моя сестра любила достаточно, чтобы их записать. Так я становился к ней ближе – в этой комнате, словно прошёл день, как она нас покинула, словно вчера прожила последнее утро.