Попадалово, или Любовь по-драконьи (СИ) - Ягушинская Вероника. Страница 33

— Марина, по кому оно мну передавать? Мну же выбранный, а оно зубоскастый лошшад! Оно… Оно…

Кто про что, а лысый про бантик! Но объяснять переселенке особенности обращения с чиркашами я не стала, сосредоточившись на защите, которая с каждой секундой становилась все слабее. Долго я так не продержусь, надо что-то делать. Вот только что я могу в такой ситуации?! Единственное, что приходит на ум, это уничтожить кружащих над нами гаргар, пока они своими воплями не перебудили остальную стаю, иначе от нас даже костей не останется. На словах-то все просто, а на деле…

Я же водник! У нас в принципе набор одностихийных атакующих заклинаний минимален, и все они рассчитаны на наличие источника влаги поблизости. Тут бы больше помогла воздушная или огненная магия, земля на худой конец, но из всего вышеперечисленного огонь по принципу квадратуры круга мне был недоступен абсолютно, земля тоже не особо давалась, а воздушные заклинания второго порядка(Все заклинания делятся на порядки. Третий — это низшие, простейшие заклинания, доступные даже непрофильному магу, обычно бытовые. Второй порядок — это более сложные, но энергоэкономичные заклинания, рассчитанные на магов смежных по квадратуре стихий. Ну, и заклинания первого порядка — это профессиональный арсенал мага. Обладателям иных стихий они недоступны чисто физически, потому что для их создания у других стихийников попросту нет нужных потоков в теле.)

я выучить не успела. И что делать?

С тихим хлопком мой шаткий щит лопнул, и первая же гаргара больно саданула меня когтями по лицу. Отклониться я успела лишь в последний момент, замешкайся хоть на миг, и однозначно осталась бы слепой, потому что целилась эта тварь прямо мне в глаза. С горящей щеки на шею потекла теплая кровь, но отвлекаться я себе не позволила, поспешно выстроив еще один щит. Увы, но новый был не прочнее предыдущего.

Единственным в данной ситуации решением было поджечь гнездо бытовой «зажигалкой» третьего порядка, а потом направленным потоком сдуть пламя на птиц, но план этот был из той же серии, что и полет в обнимку с Аленкой в начале нашего путешествия: утопия (от «проще утопиться»), но может и сработать. Не раз и не два моя переселенка доказывала мне, что дуракам действительно везет!

— Гар! Гар! Гар!

Выбора особого и нет. Самым сложным оказалось уговорить Аленку вылезти из укрытия и перебраться на ствол дерева ближе к скале. Это стоило мне еще двух щитов и клока волос, но все-таки дрожащая, как осиновый лист, Аленка угнездилась среди тонких корней жалкой сосенки и, крепко зажмурив глаза, прижалась к холодной каменной поверхности.

Я, устроившись вплотную рядом с ней, старалась, не то что вниз не смотреть, а даже не думать о том, что сейчас происходит, и на какой высоте!

«Ясный ум и чистое сознание — вот тот минимум, который необходим для победы, — учил нас в свое время в Академии преподаватель по основам ведения боя. — Ну, и определенное мастерство, конечно же», — любил добавлять он, швыряя на мат очередного студента.

Еще один щит лопнул, и на этот раз гаргара улетела с добычей. По счастью, это оказался всего лишь рукав моего жакета, зато теперь в случае чего правая рука однозначно пострадает, но об этом лучше не думать, потому что чистое сознание! Ом-м-м-м-м.

— Гар! Гар! Гар!

— Марина, мну страхать!

— Тьерш! Алена, заткнись хотя бы ты! — грубо гаркнула я на — хочется сказать ни в чем не повинную девчонку, но, увы, это было бы наглым враньем, потому что во всем этом… гнезде мы оказались только благодаря ей! — С тобой я потом поговорю, — пообещала попаданке и тихо себе под нос добавила: — если выберемся.

С третьей попытки с моих дрожащих пальцев все-таки сорвалась маленькая искорка, что, едва коснувшись дна, тут же погасла, завязнув в остатках яиц, которые своим задом подавила Аленка. Пришлось снова щелкать пальцами.

Истошные вопли птиц и дрожание переселенки за моей спиной спокойствия и умиротворения мне явно не добавляли, но вскоре гнездо заполыхало. Громко конечно, сказано, но все же огонь неохотно принялся за угощение, поглощая сухие ветки и поднимаясь все выше. Легким воздушным потоком я помогала ему разгораться до тех пор, пока высота пламени не достигла полуметра.

Теперь лицо у меня горело не только от царапин, но еще и от жара. Противный запах паленой шерсти ударил в нос — это опалились мои брови, ресницы и челка, выбившаяся из прически. Опасно, очень опасно!

Убить птиц таким маленьким пламенем не получится, это я уже поняла, но можно попытаться их хотя бы отвлечь, чтобы мы успели забраться на уступ, где я привязала своего чиркаша, который уже с превеликим удовольствием забил двух птиц, посмевших покуситься на его драгоценную шкуру. Спасаться бегством вдвоем на одном чиркаше от целой стаи разъяренных гаргар — не лучшая идея, но дуракам же везет! Может, встретим наших охотников.

Несмотря на то, что резерв у меня увеличился, использование чужеродной стихии высосало все силы, поэтому в моем распоряжении осталось не более десяти-пятнадцати инлар. Последний шанс! Собрав волю в кулак, я осторожно, по капельке начала вливать силу в управляемый поток воздуха. Надо было охватить довольно большой участок пространства, поэтому, сосредоточившись, я не заметила, что дерево, на котором мы умостились начало медленно накреняться. Хлипкие корни, хоть и цеплялись надежно за скалу, но на то, чтобы долго удерживать вес двух девушек были явно не рассчитаны.

— Марина! Нам бахать! — заскулила Аленка, сбив мне всю концентрацию.

От этого поток ушел чуть левее запланированного, и огненная струя с обломками горящего гнезда накрыла практически всех птиц, минуя лишь одну. Гаргары заорали громче прежнего, перейдя, кажется на ультразвук. Вонь от паленых перьев разнеслась по округе, а горящие птицы начали беспорядочно носиться туда-сюда, врезаясь во все подряд в попытках сбить с себя пламя.

— Быстро лезь наверх! — приказала я переселенке и за шкирку подняла ее, пока наша опора окончательно не рухнула.

Девчонка молча схватилась за уступ и слегка подтянулась. Я толкала ее под зад снизу. В следующий миг она животом перевалилась на маленькую площадку, а за край схватилась я, и вовремя. С жалобным хрустом, знаменующим окончание жизни этой конкретной сосны, тлеющее дерево рухнуло в пропасть. Мои ноги, оставшиеся без опоры, повисли в воздухе.

Не думать! Не думать! Не паниковать!

Носками сапог я медленно нащупала выступы, за которые зацепилась, и слегка подтянулась, уложив на край уступа уже локти. Почти. Еще немного и…

— Гар!

Это была та самая, единственная не подпаленная, птица, и эта тварь, налетев на меня, как гарпия, вцепилась когтями в спину и начала с остервенением драть, при этом хлопая крыльями и долбя своим загнутым клювом меня в темя. Самое ужасное в данной ситуации было то, что я даже отмахнуться от нее не могла, вися над этой чертовой пропастью, простите, на соплях!

«Финал моей комедии!» — с трагической ясностью осознала я, закрывая глаза.

— Га… — очередной птичий крик оборвался на середине смачным ударом.

Я в удивлении распахнула глаза. Неужели чиркаш решил вступиться за хозяйку?! Они же скорее добьют и дотопчут, нежели придут на выручку! А! Все в порядке, картина мира не рухнула. Мой чиркаш стоял, прижавшись боком к скале, и с интересом наблюдал за необычным зрелищем, а прямо надо мной возвышалась Аленка. Глаза девчонки горели безумным огнем, а в руках она держала окровавленный металлический хлыст, которым, по-видимому, и проломила череп напавшей на меня птице.

— Помоги! — пропыхтела я, и только тут Аленка отмерла.

Брезгливо выбросив хлыст в пропасть (дура, как я теперь с чиркашем без него справлюсь?!), она упала на колени и, схватив меня за остатки жакета на спине, помогла забраться на небольшой уступ. Мы повалились на холодный камень и, тяжело дыша, уставились в небо. Я позволила себе лишь пару секунд отдыха, а потом резко поднялась и поставила на ноги все еще находящуюся в шоке переселенку. Хорошо хоть не сопротивляется, потому что времени на пререкания у нас нет. Разбуженные шумом, в воздух начинали потихоньку взмывать другие гаргары.