Принцесса Цезарии (СИ) - Ярославская Инесса. Страница 13

Появление Дженевьевы должно объединить народы, разобщённые за время многолетней открытой угрозы нападения тёмной армии, укрепить верность Королевству. Возвращение пропавшей принцессы- это часть древнего пророчества, что сулит всей стране окончание войны и процветание на многие сотни лет вперёд.

— Мы уже на месте. — произнёс Арманд, ведя девушек по бесконечно вьющемуся вдаль коридору.

Минуя очередной изгиб выстланного красным ковром холла, уже отчётливо доносились звуки музыки и гул голосов, напоминающий жужжание пчелиного роя.

— Только одна единственная просьба. — внушительным тоном строгого наставника проговорил принц, остановившись перед огромной золочённой стеной, обставленной целым рядом жутчайшего вида статуй.

— Пожалуйста, постарайтесь сохранять невозмутимость, что бы ни случилось. — и, слегка кивнув головой в сторону каменных истуканов, Арманд отступил назад, увлекая за собой девушек.

Статуи внезапно распахнули каменные глаза, обнажив чёрные пропасти глазниц и, отделившись от бетонного основания, отряхнув гипсовую пыль с наполнившихся жизнью тел, распахнули появившуюся в стене массивную дверь.

Как только троица нырнула в разразившийся столп света, издав глухой хлопок, волшебная дверь захлопнулась, растворившись в искусно украшенной позолотой стене бесследно.

Размером с небольшую городскую площадь, приёмный зал встречал своих гостей светом гигантских хрустальных люстр, застывших стеклянными фонтанами. Во всю его длину тянулись ряды заставленных необыкновенными яствами столы. Посуда сверкала золотом, винные кубки пестрели разноцветными каменьями, а хрустальные графины радужно мерцали, переламывая свет игривых язычков пламени настенных факелов. В центре зала, на небольшом возвышении, стоял обитый красным бархатом золочённый стол. Левитирующие у самого потолка, грациозно маневрируя средь хрустальных громадин, играли праздничный гимн симфонические инструменты. Огромные, ряженные во фраки летучие мыши порхали вдоль и поперёк, разнося графины, подливая кроваво — красную жидкость в пустые кубки. Красные бархатные занавеси, драпировавшие грубо сложенные каменные стены, будто живые — колыхались, меняли форму, раскачиваясь в такт музыке.

— Сир, всё готово! Гости уже волнуются. Пора начинать! — прокряхтел подбежавший навстречу принцу мертвецки бледный, скрюченный человечек.

— Тогда начинаем. — ответил Арманд, окинув царственным взглядом оживший волшебством главный зал замка.

— Тогда начинаем! Хе-хе… — полебезил, потирая скрюченные синие пальцы, человечек, обнажая ухмылкой жёлтые длинные клыки.

— Мое почтение. — будто только заметив девушек, клыкастый нехотя поклонился и, издав странный кряхтящий звук, пододвинулся вплотную к своему хозяину, что-то бормоча в полголоса.

— Кто это ещё такое? — прошептала Нат своей подруге, картинно вытаращивая глаза.

— Даже гадать не буду… — ответила Джи, окидывая зал любопытным взглядом.

— Клыкастый… Похож на засушенного сморчка с вампирским налётом. Хе-хе… Мне кажется — он старше, чем панталоны моей прабабушки… — не унималась злорадствующая Натали, с неприязнью поглядывая на подлизу.

— Следуйте за мной, Сир. — отчеканил громким важным голосом клыкастый подхалим и, поклонившись Арманду, повёл троицу вглубь зала.

Как оказалось, им полагались самые главные места: за тронным красно-бархатным столом в самом центре. Арманд занял место посередине, как хозяин замка и глава правительства Объединенного Королевства. По правую руку от Арманда усадили Дженевьеву, Натали устроилась чуть поодаль, уступив место остальным членам правления — предводителям правящих династий.

Представителем династии эльфов Серебряной Горы был высокий статный блондин с небесного цвета глазами и слегка заострёнными ушами, облачённый в серебристое облако одежд. Его высокомерно задранную голову венчала изумительной красоты бриллиантовая корона.

Оборотней-Волфбергов представлял смуглый коренастый брюнет с буйной курчавой шевелюрой, красовавшийся синим костюмом идеального кроя, увешанным множеством разноцветных медалей.

Главный колдун, облачённый в тёмный бесформенный балахон, сидел молча, бездвижно. Лишь водопад седых волос, торчащих из рёва огромного чёрного капюшона, скрывающего лицо, говорил о том, что за этой горой серой ткани действительно кто-то есть.

Представителем лесных династий был старейший друид, своим румяным моложавым лицом не оправдывающий звания старейшего.

Так же, как особый случай, связанный с очень важной гостьей, в первый раз было дозволено присутствовать за тронным столом советнику-практиканту, только начинающему свой путь в династийные представители.

Под гул барабанов распахнулся главный вход. Флейты и трубы, вмиг слетевшись и выстроившись в два ровных ряда над центром зала, заиграли государственный гимн. Гости небольшими группами двинулись к столам. Каждую группу представляли во всеуслышание, уточняя династийную принадлежность, а особенно знатных — по имени. Огласили прибытие ведьм и нимф Тёмных и Светлых Лесов, эльфов Серебряных Гор, магов Четырёх Стихий, оракулов Медного Озера, оборотней Волчьей Горы, джинов Великой Пустыни, вампиров трёх разных династий, гоблинов и гномов. Будто ожившие персонажи детских сказок, жители волшебной страны, один за другим, рассаживались по отведённым им секторам зала.

Усевшись по местам, гости, ожидая начала пиршества, перешёптываясь, поглядывали в сторону тронного стола, не стесняясь разглядывая виновницу давно шумевших по королевству слухов.

— Мне кажется, или все разглядывают именно меня? — не удержалась от вопроса Джи, чувствуя на себе обжигающие взгляды сотен любопытных.

— Тебе не кажется. Ты тут главное событие года — легендарная принцесса, которой предназначено изменить ход истории. В этом году на бал собралось больше гостей, чем за последние пять лет вместе взятых. Советую расслабиться и наслаждаться минутой славы. — ответил Арманд, шутливо подмигнув озадаченной девушке.

— Нда, как будто от этой новости мне должно стать легче. — иронично бросила Джи, пододвигая вазу с горой фруктов поближе.

— Чтобы облегчить бремя внезапно свалившейся на тебя славы, могу предположить, что они просто давно не видели людей… — проговорил принц, с интересом наблюдая за реакцией своей гостьи.

— Как не видели людей? Они же все вполне выглядят как люди. Нууу, почти все. Как люди, разодетые на бал-маскарад. Ты вот — очень даже похож на обычного человека. Ничем не отличаешься. — парировала Дженевьева, забавно приподняв правую бровь.

— Ха-ха-ха! — в ответ Арманд лишь раздался громким заливистым смехом.

— Ну серьёзно! Ну вон те вот, вполне человеческий у них вид… Ни рогов, ни копыт, ни шерсти, как у некоторых других… — Джи кивнула в сторону сидящего поблизости многодетного семейства вполне благопристойного вида.

— Это семейство Вулфберг, они оборотни… — нарочно пренебрежительно бросил Арманд, улыбаясь лишь краешком губ.

— Кто бы мог только подумать.- пробормотала рыжевласка, задумчиво разглядывая самую шумную группу в зале.

— Им не надо думать — они чувствуют друг друга. Они и тебя чувствуют, ощущают твой человеческий запах. Некоторые даже слышат биение твоего сердца и видят, как течёт кровь по твоим венам. Они чувствуют ауру Земного Мира, плотно сгустившуюся над тобой и только единицы способны разглядеть твою истинную сущность, дремлющую глубоко внутри. — Арманд торопливо отвёл взгляд в сторону.

— А ты? Ты тоже всё это можешь почувствовать? — спросила тихим голосом Джи, округлив, в трепетном ожидании, блестящие изумрудные глаза.

— Намного больше, чем все остальные вместе взятые… — ответил сдавленным голосом принц, бросив на девушку потемневший, затуманенный взгляд и, склонившись над самым ухом, добавил бархатным томным голосом: — Тебя я чувствовал даже на той стороне…

Вмиг вспыхнувшие щёки Дженевьевы запылали в тон её огненной шевелюре. Чтобы хоть как-то отвлечься от всплывших в памяти воспоминаний о поцелуе Арманда из сна, девушка принялась изучать содержание тарелок. Угощения выглядели странно, если не сказать невообразимо отвратно. Джи была уверенна, что в одном из блюд были совершенно живые, активно ползающие дождевые черви. А сидящий неподалеку, вполне безобидной наружности гость, только что проглотил целиком живого воробья, смачно причмокнув и облизнувшись длинным раздвоенном на конце языком. Аппетит пропал мгновенно.