Прошу, позволь тебя ненавидеть (ЛП) - Премоли Анна. Страница 23

— А если твои видели газету? — отваживается внезапно Лаура, указывая на фото в ежедневнике.

На секунду пытаюсь представить эту сцену, но, к счастью, эта идея быстро вылетела из головы.

— Невозможно, последний раз, когда такая общественно бесполезная газета, как эта, попала в дом моих родителей, мы были в разгаре Второй Мировой Войны. И думаю, что они это позволили только потому, что искали зашифрованные послания.

* * *

— Ты хорошо себя чувствуешь, Дженни? — спрашивает меня в сотый раз мама.

Что я могу поделать, я буквально обливаюсь холодным потом уже около двух часов. Иначе говоря, с того момента как я вошла и увидела пару самых общественно бесполезных журналов в мире, лежащих на столе в столовой моих родителей.

Если это проклятый кошмар, то я хочу проснуться! Сейчас!

— Все хорошо, мама, — убеждаю ее в сотый раз. И в сотый раз у меня это не выходит. Она смотрит на меня с сомнением, не скрывая свою досаду, что до сих пор не смогла узнать причину такой моей жажды.

Майкл смотрит на меня скучающим видом с другого конца стола. Ханна, наоборот, посылает мне несмелые улыбки. В такие моменты я даже готова забыть, что она происходит родом из народа маниакально одержимого борьбой с инфляцией, даже если это повредит росту целого европейского региона!

— Дорогая, ты уверенна, что между тобой и Чарльзом все хорошо? — спрашивает мама. — Уже сто лет его не видели, у вас случайно не наступил кризис в отношениях?

Тон из тех, которые приберегают для похорон, либо для нового взрыва мятежей по всему миру.

Вот он, верный момент, поданный на серебряном блюде.

— Да, на самом деле, мы взяли небольшой перерыв, чтобы подумать. Мы оба очень заняты работой сейчас.

После моих слов все перестали есть и начали разглядывать меня. Кажется, прошла целая вечность в глухом молчании, которое бессмысленно, знаю, но что я могу сделать?

— Но ничего серьезного... — спешу добавить едва слышным голосом.

Стейси должна вставить свои пять копеек, как обычно.

— Но, конечно же, это серьезно! Чарльз — идеальный мужчина для тебя! Ты не должна его упустить! — излагает она с пылкостью свое мнение.

Если он ей настолько нравится, то пусть сама за него выходит замуж...

Решаю не отвечать и продолжаю есть салат из пшеницы. Даже еще хуже, чем последний суп, для справки.

Майкл продолжает злобно на меня смотреть.

— Что-то не так? — спрашиваю его в этот раз.

Вижу, что он не решается это сделать.

— Нет, почему же? — отвечает он мне, но очевидно, что явно его что-то очень сильно беспокоит.

После обеда мы помогаем нашим родителям убрать со стола и вымыть посуду. Затем я и Ханна вытираем бокалы.

— Не знаешь, что с Майклом? — спрашиваю ее взволнованно.

По ее выражению понимаю, есть что-то, из-за чего стоит волноваться.

— Ох, Дженни, это все моя вина! — вскрикивает она покорно.

— О чем ты? — спрашиваю ее, пытаясь не казаться слишком обеспокоенной.

— О твоих фотографиях в газете! Я всегда читаю секцию о мировых событиях, нам, немцам, ужасно нравятся новости о королевской семье... — уточняет она. — Ты же знаешь, у нас таких нет.

— И ты натолкнулась на мое фото, — подвожу итог вместо нее.

— Да, и Майкл увидел его прежде, чем я успела перевернуть страницу. Ты даже не представляешь, как мне жаль.

— Ничего страшного, — убеждаю ее, пытаясь понять, что делать дальше. Черт возьми, этого еще не хватало.

— Это что-то серьезное? — спрашивает меня заботливо Ханна.

Я смотрю на нее, не совсем хорошо поняв смысл вопроса, но затем зажглась лампочка.

— Конечно же, нет! — сразу же отвечаю ей. — Я была с самым желанным холостяком этой «благословенной» страны. Это же ясно, что ничего серьезного, — по крайне мере, это правда.

Ханна ставит бокал на стол и смотрит на меня своими прекрасными зелеными глазами.

— Я знаю, что твоя семья не чтит знатных и богатых, но мне можешь сказать. Если он тебе действительно нравится, и если захочешь поговорить с кем-то, я всегда готова тебя выслушать.

Майкл никогда об этом не узнает. Я тебе это обещаю.

И сейчас я понимаю, почему мой брат так сильно любит эту девушку, я почти расплакалась от того, какая она милая.

— Спасибо тебе, но действительно ничего серьезного.

Она собралась добавить еще что то, но передумала.

— Окей, но если передумаешь, Майкл и я будем в Лондоне еще несколько дней, прежде чем уехать.

— Спасибо тебе, Ханна, — заверяю я ее.

И затем, как только представится возможность, я потихоньку смоюсь. В случае, если кому-то придет в голову по ошибке открыть эту газету.

ГЛАВА 12

Телефон в офисе звонит угрожающе. Этого только не хватало, мне нужно закончить чтение доклада о недавних нововведениях в финансовом поле. В момент экономического кризиса новшества изобретаются за секунду. Политики состряпывают их дома, стоя под душем, прогуливаясь с собакой... и, следовательно, не стоит удивляться, что даже законы появляются случайно.

— Да? — отвечаю раздраженно, так как хочу, чтобы было ясно, что я очень занята.

— Дженни, возле входа твой брат, — сообщает мне секретарша с ресепшена, ни как не впечатленная моим тоном.

— Кто? — спрашиваю удивленно. За все девять лет, что я здесь работаю, никто из моей семьи никогда не приходил ко мне. Я думала, они избегают это место и вычеркнули его на карте.

— Твой брат Майкл. Я могу позволить ему подняться? — спрашивает так, как будто говорит с идиоткой.

— Конечно, жду его у лифта. Большое спасибо, Эмили.

Пытаюсь быстро выйти из состояния удивления и в спешке направляюсь к холлу. Через несколько мгновений вот он здесь, мой братец, во всем своем блеске.

— Привет, Майкл! — удивленно приветствую его, потому что я действительно не ожидала этого визита.

— Привет, Дженни! — говорит он в ответ, выходя из лифта и целуя меня в щеки. Вижу несколько любопытных взглядов, адресованных нам. Как кажется, в последние время я предоставляю немало информации для офисных сплетен.

— Каким ветром тебя занесло? — прямо спрашиваю, учитывая то, что мой брат хорошо меня знает и знает, что со мной притворяться не стоит.

— Завтра мы с Ханной улетаем, и я хотел зайти попрощаться с тобой.

Для внесения ясности, Майкл никогда ни с кем не прощается. У него всегда куча дел, либо же несколько человеческих жизней, которые необходимо спасти.

— Могу предложить тебе кофе? — спрашиваю его, потому что не хочу продолжать этот странный разговор перед всеми.

— Конечно, — соглашается он.

Хотя Майкл не пьет кофе. Этот визит начинает меня серьезно напрягать.

— Итак, сколько времени вас не будет на этот раз? — спрашиваю, пытаясь придать непринужденность беседе.

Он, смирившись, пожимает плечами:

— Кто знает. Три-четыре месяца...

— Не то, чтобы я не оценила твой визит, Майкл, — сознаюсь ему, нажимая кнопку кофе-машины. — Но я умираю от желания узнать, почему ты здесь. Если я хорошо помню, мы попрощались в воскресенье, — напоминаю ему.

Он уставился на меня в смущении. Хорошо.

— Я увидел субботнюю статью, — говорит он тихо, как будто это может объяснить все загадки вселенной.

— Очень хорошо, что ты следишь за новостями. И? — спрашиваю невинно. У меня нет никакого желания упрощать ему этот разговор.

— И я волнуюсь! Это нормально, ты моя сестра и я обнаруживаю твое фото в журнале ... вся накрашена, одета, прямо говоря....

— Да, я поняла твою мысль, — сразу же останавливаю его. — Но сколько мне лет? — спрашиваю его с колкостью.

— Тридцать три, — отвечает сквозь зубы, прекрасно зная, к чему я веду.

— Хорошо, и ты, правда, думаешь, что я в моем возрасте должна объяснять то, что делаю?

Майкл не любит, когда его застают врасплох.

— Речь не идет о том, куда ты идешь, а искренне говоря, даже не как ты идешь. А с кем ты идешь, — решительно говорит он мне, подчеркивая каждое слово.