Прошу, позволь тебя ненавидеть (ЛП) - Премоли Анна. Страница 28

— Мой сын должен был показать замок, — говорит леди Сент Джон, как будто раздраженно.

— Он уже показал, – чувствую, что должна отметить это, хотя затем у меня появилось желание откусить себе язык, так как защищать Йена перед его мамой не входит в мои обязанности. — Это я опоздала этим утром.

Она смотрит на меня, как будто все поняла.

— Я пройдусь с тобой и, пользуясь случаем, снова покажу тебе дом, — и так говоря, она решительно повела меня к выходу первой комнаты.

— Не хотелось бы показаться тебе нескромной, но чем ты занимаешься?

Вот, она сразу же начала с вопросов. Тем не менее, идеальный допрос для пустого желудка. Теперь это вызов.

— Ничего страшного, – говорю ей, улыбаясь, потому что в этих играх я идеальна. — Я адвокат. Налоговый адвокат.

Мама Йена останавливается и смотрит на меня так, будто впервые увидела только сейчас.

— Действительно? – спрашивает она озадаченно.

— Конечно. По крайней мере, так написано в моем дипломе, когда я в последний раз, на него смотрела, – говорю со смехом для эффекта.

Что сделал свое дело, потому что леди Сент Джон тоже смеется, и ее смех в точности такой же как и у ее сына.

— Ты меня прости, но знаешь... похождения Йена в основном..., – она застыла в трудности.

Благородно решаю избавить ее от смущения.

— Более броские? — наконец рискую

— Ох, не только, – подтверждает она с облегчением. – Осмелюсь сказать, определенно более пустые.

— Хотя думаю, что перейти от моделей до пиар-агентов – хороший шаг вперед.

Окей, возможно я преувеличила.

Напротив, мама Йена сочла эту шутку прекрасной, потому что рассмеялась искренне. Думаю, что с такими людьми такое бывает редко.

— Как давно ты знакома с моим сыном? – спрашивает она меня, потому что, очевидно, что я слишком раскрылась.

Лучше голая и суровая правда.

— С того дня как он устроился в банк, другими словами — семь долгих лет.

— Стало быть, коллега? — спрашивает она удивленно.

— Именно так, — подтверждаю. Думаю, я уже сказала слишком много. И кто знает, что еще бы вылезло наружу, если бы не пришел Йен.

— Вы уже подружились? – спрашивает он, видя, как мы смеемся. У него во взгляде любопытство, как будто он, правда, удивлен.

— Конечно, дорогой, — подтверждает его мама. — Твоя коллега очень занимательная женщина.

Ясно, что она думает о другом, так как в принципе я только что вышла из комнаты Йена, но было бы не вежливо подразумевать слишком много перед завтраком.

— Только если она этого хочет, — убеждает ее сын. — А в основном не хочет.

Что он хотел сказать?

— Всего лишь с теми, кого заслуживает, — добавляю.

Йен стал серьезнее.

— Я должен был предугадать, что вы споетесь. У вас очень похожие характеры.

Не было до конца ясно, это был комплимент или нет. Я склоняюсь к последнему.

Кажется, его мама не была задета таким проникновением. По крайней мере, ее улыбка не дрогнула.

— Однако, мы здесь по общественным делам, — подытоживает Йен. — Мы здесь по работе. Беверли наш клиент и он хотел использовать повернувшийся случай с охотой, чтобы поговорить с нами.

Мама Йена повернулась ко мне.

— Лорд Беверли? Моя дорогая, мне так жаль.

— Ничего страшного, правда, – убеждаю ее.

— Но с другой стороны, думаю, что ты привыкла вращаться в этих кругах. Наверное, твоя семья тоже такая...

Конечно же, допрос продолжается: итак, сейчас речь идет о моем генеалогическом древе.

— Не совсем. Напротив, я и подумать не могла бы о чем-то другом. Даже если все семьи по-своему, за исключением замков и охот, похожими друг на друга.

Ранена и загублена. Мама Йена бледнеет, но тут же приходит в себя, чтобы попрощаться с нами, ее позвала одна только прибывшая синьора.

— Ты больше не церемонишься, — смеется Йен, наконец, указывая мне гостиную, где, действительно, очень много еды. Я наливаю себе горячий кофе в чашку, которой, по крайней мере, двести лет и накладываю яичницу-болтунью с хлебом.

— Не получив никаких указаний, я ограничилась правдой. До этого момента никто меня не спрашивал о природе моих отношений с тобой, но могу себе представить, что еще будет. Ну, правда, Йен, ты не сделал ничего хорошего, привезя меня сюда.

Он цинично смотрит на меня.

— Ты ошибаешься. Полчаса назад я с трудом отвязался от Кэти и ее мамы. Твое присутствие в моей комнате определенно помогло в этом.

Кофе действительно превосходный и я наливаю себе вторую чашку.

— Почему ты не женишься на ней? – спрашиваю, глядя на него в упор.

— Ты шутишь? И подумать, что ты ее знаешь.

— Точно, я говорю это именно потому, что знаю ее: вы оба зацикленные на себе эгоисты, гордящиеся своей голубой кровью и убежденные, что вы лучше всех. Мне кажется, вы бы были идеальной парой.

Йен не очень счастлив от такой картины и нервно ерзает на стуле рядом со мной.

— Что же заставило тебя думать, что я сторонник классового разделения? – спрашивает он, немного раздраженно.

С легким нервозом, я жую хлеб с маслом, пока он напряженно смотрит на меня таким взглядом, который мне совсем не по душе.

— Давай продолжим эту беседу в более подходящее время, если тебя не затруднит. Ненавижу прерывать прием пищи.

Йен пожимает плечами.

— Как пожелаешь.

— А где остальные члены семейки? – спрашиваю его с любопытством.

— Моего отца не будет, он занят на работе, а дедушка во дворе проверяет лошадей для будущей охоты. Я представлю тебя сегодня вечером на балу. Я прошу тебя, он очень строго придерживается формальностей.

Его предупреждение звучит как угроза.

— Вообще-то, я знаю как себя надо вести, — говорю ему ни капли не задетая его скрытой инсинуацией¹².

Йен поднимает в сомнении бровь.

— Правда, – убеждаю его.

Смирившись, он вздыхает. И, возможно, он хотел бы добавить еще что-то, но вошла Элизабет Беверли и Кэти. Ах, это можно определить, как действительно прекрасный дует. Даже в этот раз Элизабет более обнажена, чем одета, но хотя бы кажется искренней когда улыбается подходя к нам.

— Доброе утро, Йен! Доброе утро, Дженнифер! – приветствует она нас, и мы отвечаем тем же.

Кэти же – это прекрасная восковая статуя или лучше, ледяная. Сказать, что она не рада меня видеть, ничего не сказать. Ее лицо настолько гостеприимно, что я начинаю переживать за нее. Злость старит преждевременно.

Одета она в платье, которое как по мне больше подходит для коктейль-вечеринки, чем для завтрака, но если для нее это значит быть в тренде...

Хотя, если она решила не замечать меня, я с успехом могу сделать тоже.

— Привет, Элизабет, – приветствует ее Йен и затем здоровается с Кэти. Я забыла, они уже виделись до завтрака.

Возникла неловкая пауза. Йен смотрит на нас, Кэти пялится на меня, не отводя взгляда, в то время как Элизабет хотела бы сбежать. Я же, напротив, очень медленно жую, выигрывая необходимое мне время. Если эта блондинка хочет меня запугать, то пусть забудет об этом.

С непринужденным жестом кладу руку на ногу Йена, который взглядом подтвердил, что понял мои намерения.

— Я закончила с завтраком, – говорю ему спокойно. — Можем вернуться в комнату, если хочешь.

Глаза Йена светились от веселья, Кэти была на грани обморока. Клянусь, она настолько неприятная и нахальная, что я думаю о том, как бы продлить ее мучения. Не учитывая еще и то, что я передумала, никто не заслуживает такой жены, даже Йен.

— Конечно, идем.

Он встает и протягивает мне руку, которую я сжимаю безо всяких церемоний.

Мы прощаемся с девушками и направляемся в нашу комнату. Пока мы шагаем, я вспоминаю, что моя рука все еще крепко зажата в руке Йена и пытаюсь освободиться, но он мне не позволяет.