Чёрная Вдова, или Королева Смерти (СИ) - "АПОЛИЯ". Страница 111
С этой колыбелью было связано много воспоминаний… Ее детство, рождение и «смерть» Андира… Андир… Пытки в подвали и убийство не родившегося ребенка. Их с Аро ребенка.
Аро…
Нагайну скрутило от нахлынувшей боли, и она, покинув комнату, что стала теперь комнатой Эрика, взлетела по лестнице на самую крышу замка, где они когда-то были с Эдвардом…
Эдвард…
Это имя не приносило ей больше ничего, кроме безразличия.
Боль…
Боль была запечатлена в другом имени.
Имени ее вампира.
Ее мужа.
Уже, казалось, бывшего мужа.
Аро…
Нагайна обессиленно села на холодный камень и свесила ноги с крыши, вдохнув в легкие, отяжелевшие от свинцовой боли, вечерний аромат…
На девушку нахлынули воспоминания о вечерах, проведенных с любимым… Их вечера…
Когда она играла ему на рояле, и он, совершенно неожиданно для нее, мягко убрал ее руки с клавиатуры и, развернув, поцеловал… Как после этого они мгновенно, с помощью телепортации, оказались в своих покоях, и предавались страсти до самого рассвета…
То было уже после рождения Эрика…
Нагайна зажмурилась и, до боли укусив свой кулак, закричала от отчаяния…но этот крик резко оборвался, ведь она испугалась разбудить сына, которому тоже пришлось сегодня натерпеться.
Девушка поняла, что не сможет прокричать в ночную тишину пустыни свою свинцовую боль, поэтому ей лишь оставалось горько глотать едкие слезы коллапса, что стал с ее жизнью, сердцем и душой.
Нагайна не выдержала и, притянув к себе коленки, прилегла на холодный камень, сжавшись на нем, и стала плакать, стараясь не издавать громких звуков. Слезы душили, и ее хрупкое на вид тело трясло уже не мелкой, а крупной дрожью, и от этого непроизвольного сокращения мышц Нагайне становилось только хуже. Тремор рук изводил Нагайну еще больше, и она сжимала кулаки до побеления костяшек, чтобы остановить этот процесс, но ее начинало трясти еще сильнее.
Боль заполнила все. Каждую клеточку тела, каждую клеточку разума и души, если от нее вообще что-либо осталось, после того, как Аро забрал ее и разорвал на куски, выгнав Нагайну, выставив за порог с сыном на руках.
Нагайна чувствовала себя разрубленной на части, убитой окончательно, убитой тем, кому она доверяла больше, чем себе.
Нагайна не винила его…
Она просто не понимала, как так могло получиться…
В голову Нагайны помимо боли стали пробиваться и другие мысли и чувства, и она осознала, что у Аро есть телепортирующий талисман, напрямую связанный с ней. Нагайна не хотела видеть Аро в своем замке. Не хотела, ведь он сам разрушил то, что любил и боготворил. Он разрушил любимую женщину.
Нагайна решила снять чары с талисманов всех Вольтури, чтобы никто не смог с ней связаться, но… Тут она поняла, что не может «разорвать связь» с Джейн, которая была ее лучшей подругой, почти что родной сестрой… Нагайна не хотела разрываться с ней, понимая, что Джейн не виновата в их с Аро…расставании…
Поэтому, она разорвала связь со всеми, в том числе и с Аро, кроме Джейн.
Пусть ее маленькая Джи изредка навещает ее.
Нагайна бы иначе загнулась.
Разорвав связь со своей бывшей семьей, Нагайна опять задумалась.
Слезы будто закончились, хотя плакать отчаянно хотелось.
Сколько еще раз ее будут отвергать?
Она пережила то, как ей изменил Каллен, как ее предал собственный брат, но здесь… Аро… Мужчина всей ее жизни, которому она останется верна навсегда, несмотря ни на что.
Зачем он так поступил? За что?
— Мы не должны уничтожать то, что любим, — сухими искусанными губами прошептала Нагайна, и ее фраза утонула в шелесте ветра вечерней Иордании.
***
Аро неподвижно сидел в кресле и кусал губы.
В рубиново-винных глазах не было искр огня, которые были всегда, особенно, после Её появления в его жизни. Аро, как и тогда, когда физически потерял супругу, не позволял себе даже в мыслях называть возлюбленную по имени.
Это доставляло невыносимую боль.
Звуки ее имени отдавались нестерпимым едким ощущением отчаяния и ненависти…ненависти к самому себе.
Аро неподвижно сидел в кресле и кусал губы.
Перед его потускневшими глазами проносились бесчисленные воспоминания, связанные с Ней, хотя это еще больше убивало его, но не вспоминать он не мог.
Бесконечная лавандовая долина. Её смех. Её пальцы, переплетенные с его пальцами. Её губы, пухлые, с небольшими мягкими «трещинками», изогнутые в нежной улыбке, принадлежащей ему…
Принадлежавшей ему…
Он сам выгнал ее. Он сам убил… Убил самое дорогое в своей жизни.
Аро неподвижно сидел в кресле и кусал губы.
Он не знал, что делать. Он не знал…что делать?!
Тот самый талисман, что мог бы мгновенно отправить его к Нагайне, больше не работал.
И Повелитель понимал, почему.
Она разорвала связь с ним.
Она…
Аро знал, что Она сейчас находится в своем замке в Иордании. Он, конечно, мог бы поехать туда и поговорить с ней, но, Боже, он прекрасно знал, что этот замок скрывается мощнейшими чарами, которыми управляет Она.
Она не снимет их.
Она не захочет видеть его.
Она не захочет…
Он прекрасно понимал, что после того, что он сделал… Что после этого он, возможно, никогда не заслужит ее прощения.
— Ты подарила мне сына… Я…я так счастлив. Я даже не знаю, как отблагодарить тебя…
— Просто будь рядом со мной. И все. Большего мне не нужно…
Аро закрыл глаза, вспоминая эту фразу. Он не сдержал своего слова. Наверное, впервые в жизни.
Просто будь рядом со мной…
— Прости меня…- сухими, потрескавшимися, искусанными губами хрипло прошептал Аро и открыл глаза, — Если бы я только мог…
— Я люблю тебя, всегда любил…
— Но как же разум?
— È morto quando ha incontrato te, — прошептал Аро, вспомнив тот декабрьский день, когда он признался Нагайне в своих чувствах.
Один из самых лучших дней его жизни.
И этот день он вспоминал в самый худший день своего существования.
— Блять, — сквозь зубы выругался он, что не делал уже, наверное, лет триста, ведь молчать и буравить взглядом стену уже не было сил.
Из его мрачных угнетающих мыслей его выдернул настойчивый стук в дверь.
Аро втянул носом воздух и понял, что за дверьми стоит Дидима.
— Входи, сестра, — глухо и как-то совсем мертво проговорил он.
Тяжелая дверь отворилась и в просторный кабинет брата вошла шатенка. Она вопрошающе посмотрела на мужчину и спросила:
— Аро, где Нагайна? Ни ее, ни племянника нет в замке. Мы все ищем ее.
Аро молча смотрел на сестру. Как? Как Дидиме, которую, опять же, вернула Она, объяснить, что он виноват в том, что разрушил все это.
— Брат? Ты слышишь меня? — переспросила Дидима, пытаясь привлечь его отсутствующий взгляд на себя.
— Ди…- прошептал он, ведь на полную силу голоса просто не хватало сил, — Я выгнал Её…
В покоях повисла гнетущая тишина, и до Дидимы стал медленно доходить смысл услышанного.
Что?
Как так?
Как Аро мог выгнать Нагайну?!
Ту женщину, которую он любит больше жизни?!
Что?!
— Что?..- хрипло переспросил она, — Как ты вообще…- она хотела добавить «посмел», но осеклась, понимая, что на это у Аро было право. Юридическое право. А вот морального права на изгнание любимой женщины он не имел и никогда не получит.
— Я…- он сделал паузу, — Я ублюдок, Ди, — констатировал Аро, и его губы нервно дрогнули в горькой, ненавистной к самому себе улыбке, — Я такой редкостный ублюдок.