АкаДЕМОНиЯ. Я - не чудовище! Я только учусь! (СИ) - Юраш Кристина. Страница 58

— Вы уже допустили ее к экзамену, — с вежливой улыбкой напомнил мой учитель, — У вас еще есть время подумать над моим предложением. Но я бы посоветовал думать не слишком долго.　

— Ах ты, маленькое чудовище! Потаскуха! — в отчаянии заорала историчка, обращаясь ко мне, — Все из-за тебя! Вы только полюбуйтесь на нее! Сидит себе и ест спокойно, когда мой сыночек, моя кровиночка умирает! Да как тебя только земля носит! Не для того я его воспитывала, чтобы он пострадал из-за какой-то шлёндры и на всю жизнь остался инвалидом!　

— Недолго ему осталось страдать… — вздохнул Асфард, снова бросая взгляд на часы, — Я не вижу в поведении моей студентки ничего, что бы выходило за рамки общепринятой морали, поэтому попрошу очень осторожно и тщательно выбирать выражения, когда разговариваете с ней.　

Большая резная черная стрелка уже подходила к двенадцати. Некромант смотрел мне в глаза, скрывая едва заметную улыбку.　

— Хорошо! Я согласна! — горестно вздохнула историчка, испепеляя меня взглядом, — А теперь пойдемте! Он так страдает! Я не могу на это смотреть!　

— Ника, тебе нужна рука учителя? — с улыбкой поинтересовался некромант, наклоняясь ко мне, — Да не смотри на меня так! Я просто спросил. Мало ли. Вдруг тебе интересен процесс некроза? Ее все равно уже не спасти.　

— Нет… — выдавила я, стараясь отключить воображение, — Пусть оставит себе на память.　

— Кстати, вот, держи, — Асфард вытащил из какой-то книги три исписанных листочка бумаги и положил на стол, — Ответы на завтрашний экзамен. Двадцать четвертый билет. Выучишь до моего прихода, а потом расскажешь. Слово в слово. Наизусть.　

Я примерзла к креслу, перебирая листы, исписанные размашистым почерком. Я действительно начинаю бояться этого человека. Упаси бог, быть его врагом. Я вспомнила те дни, когда он валялся аморфным овощем и мысленно содрогнулась. Ладно, что у нас тут за вопрос? «Законы магистра Форнациса и их влияние на современный магический мир». Я тяжко вздохнула и села читать.　

История прошла без сучка, но с задоринкой. Я потянула руку и…. Чихуа-хуасебе! В моих руках был двадцать четвертый билет. Через пятнадцать минут после начала экзамена на столе у Лошадки одиноко лежал готовый, написанный мною собственноручно ответ с авторскими иллюстрациями, на которые ей пришлось закрыть глаза. Я тоже закрыла глаза и повторила слово в слово то, что написала. Уровень моей подготовки впечатлил даже самых суровых критиков в лице Лордов и Леди, которые кивали и перешептывались, поглядывая то на меня, то на моего учителя. Мой мучитель сидел и слушал мой идеальный ответ, едва скрывая улыбку. Отличный результат, лучшая оценка в группе. Правильно гласит студенческая мудрость: «Не важно, какая тема диссертации. Важно, кто твой научный руководитель!» Чувствую, что с таким научным руководителем можно смело защищать диссертацию на тему «Как я плевала на магию с высокой колокольни», и все найдут в ней новизну научных открытий и глубокое знание предмета.　

За ужином я сидела молча, поджав под себя ноги, и думала о веселой цепочке последних событий. Воображаемый господин Пила похлопал меня по плечу, мол, крепись, Ника. Мы все с тобой. И Джек Потрошитель, и Фредди Крюггер и прочие маньяки, от свидания с которыми кровь стынет в жилах, а мочевой пузырь стремительно и бесконтрольно пустеет, стояли рядом и снимали шляпы, прижимая их к груди, глядя на меня тоскливыми глазами, словно провожали в последний путь.　

«Ну а кто-то бродит рядом, смотрит в спину странным взглядом… Кто же он на самом деле: хищник, или человек?» — вертелось у меня в голове.　

— Ника? Что случилось? — подозрительно поинтересовался мой добрый учитель, — Ты молчишь почти весь вечер. Что-то не так?　

Я молчала, как Зоя Космодемьянская, взглядом выжигая на нем узор. И как мне только в детстве паяльник доверяли? Ума не приложу!　

— Я уже теряюсь в догадках, на какую тему глубокие душевные переживания? — вздохнул некромант, помахав рукой перед моими глазами, — Ника! Ты здесь? Возвращайся в реальный мир!　

— Мне иногда интересно, о чем ты думаешь… — пробормотала я. Мои воображаемые друзья-маньяки стали отчаянно крутить пальцами у висков, мол, думай, о чем говоришь и кому.　

— Меньше знаешь — крепче спишь, — уклончиво заметил Асфард.　

— Отлично. Я, наверное, пойду к себе… — растеряно произнесла я, поднимаясь с кресла. Внезапно какая-то неведомая сила усадила меня обратно в кресло, да так, что оно со скрипом прогнулось.　

— Сидеть. Мы разговор не окончили, — произнес некромант, убирая выставленную руку, — Так в чем причина твоей глубокой задумчивости?　

Ему только доктором работать. Сначала душу наизнанку вывернет, потом и с внутренними органами познакомится. Как там правильно пел Высоцкий: «Я не люблю, когда мне лезут в душу! Особенно, когда в нее плюют!» Такой человек, как он, фразу «возьми мое сердце, возьми мою душу» может воспринять очень буквально и тут же помчится за скальпелем! Такое бесцеремонное обращение меня очень зацепило. Раньше он такого себе не позволял!　

— Послушай, мальчик с дохлым задубевшим котом! Я хочу к себе в комнату! И не надо мне тут Копперфильда… а, впрочем, ты все равно не знаешь, кто это… изображать! — возмутилась я столь неделикатному отношению к собственной персоне.　

— Послушай девочка, которая все свое детство с друзьями хоронила мертвых птенцов, выпавших из гнезда! Мы не закончили с тобой разговор, а ты просто берешь, срываешься и уходишь, так и не объяснив в чем дело! — усмехнулся некромант, не отрывая от меня взгляда.　

Это странное ощущение, словно только что поцеловала оголенный провод, который случайно в эту секунду оказался не под напряжением, отпрыгнула от машины, которая поставила своей целью тебя задавить, чудом не наступила на открытый люк и увернулась от кирпича, летящего прямо на голову.　

— Вы находили коробочку, вырывали ямку, а потом закапывали. Ты в этот момент всегда плакала и произносила проникновенную речь. А потом вы дружно украшали могилку цветами, думая, что птенцу будет очень приятно… — продолжил мой учитель, — Согласись, хорошее было время? Может быть, обсудим?　

Больше книг на сайте - Knigolub.net

— Откуда ты это знаешь? Я тебе ничего о себе не рассказывала! — тихо ответила я, снова поднимаясь с кресла. Какая-то странная волна животного ужаса прошла по моему телу. Он знает обо мне больше, чем я рассказывала… Кровь! Черт! Кровь! Он тогда нарочно меня ранил… А потом взял мою кровь и…　

— Да, я видел некоторые твои воспоминания, — осторожно ответил учитель.　

— Класс! Супер! — протянула я, нехорошо улыбаясь и скрещивая руки на груди, — И каковы же были мотивы столь благородного поступка? А?　

— Я хотел найти общий язык с тобой. По-другому никак не получалось. Я взял твою кровь и…　

— … порылся в моей душе. Здорово! Лучше бы ты меня наизнанку вывернул, ей- богу! — заорала я, глядя в его бесстыжие глаза, — Спасибо, что избавил меня от ненужных разговоров на тему прошлого! Спасибо, что у меня в горле не пересохло, рассказывать тебе о своем детстве! О моем первом поцелуе, я так понимаю, ты уже знаешь? И о слезах в подушку по однокласснику тоже? И про то, как я умудрилась уронить ключи в шахту лифта? Так о чем нам с тобой разговаривать, если ты и так все знаешь?　

— А теперь остынь и присядь на место. Я хочу поговорить с тобой о следующем экзамене! — повысил голос Асфард.　

— А где теперь твое «понимание»? — я сделала пальцами кавычки.　

Этот жест ему явно не понравился.　

— Понимание? Ау? Ты где? — козырнула я, вглядываясь в несуществующую даль, — Как говорят в моем мире «моя твоя не понимать»! Капец! Ты просто — чудовище! Душу мою захотел! А в рот тебе не плюнуть?　

Виртуальные маньяки затрясли головами и замахали руками, протестуя против таких высказываний в адрес этого человека. Ганнибал Лектор скривился так, словно сожрал лимон вместе с кожурой, а Фредди Крюггер помахал мне на прощание рукой. Он хотел вытереть себе слезы, но случайно выколол глазик. Пичалька!