Целитель душ. Том 1. Исцеление (СИ) - Сойтту Анна. Страница 28

Безграничное счастье переполняло душу. Видеть его, касаться, быть с ним. Все наши дни и ночи вместе слились в одно мгновение, что тёплым урчащим котёнком ласкало душу. И какая пропасть сейчас лежала между тем суровым ироничным куратором, что гонял меня по полигону и нежным заботливым мужем, что ласкал каждым взглядом.

Довольный Фарейн с блестящими от счастья глазами расположился рядом и едва ощутимо поглаживал мою ладонь, пристроившуюся у него на груди.

Но насладиться приятным пробуждением в объятьях любимого мужа не позволил громкий требовательный стук в дверь. Мой дракон недовольно зарычал. Прислушавшись к нетерпеливому шороху снаружи, безнадёжно вздохнул, оделся и пошёл открывать, предварительно укутав меня в одеяло до подбородка.

— Фар, — на пороге переминался с ноги на ногу встревоженный Шанатэа. — Я понимаю, что не вовремя, но привезли пленников, мы не можем больше ждать. Нам нужна Ина.

Кивнув рыжеволосому Владыке, Фарейн закрыл перед его носом дверь и вернулся в постель.

— Подождут ещё немного, — ворчливо пробормотал дракон и размотал меня из душной тёплой ткани. — Я ещё жену не разбудил.

Полыхнувший жёлтыми искрами взгляд пообещал, что меня не скоро отпустят из уютных объятий и заставят снова лихорадочно повторять его имя.

Но оттягивать время — лишь дразнить Владык драконов, которые итак проявили достаточно такта и терпения. Поэтому спустя полчаса, одетые и умывшиеся, мы вышли из своего дома-пещеры и отправились к магическому озеру, где уже дожидались Владыки и державшие пленников драконы-охранники.

Худощавые и измотанные, молодой шэдоу и пожилой тэресс пожирали друг друга ненавидящими взглядами, но связанные по рукам и ногам, удерживаемые драконами в вертикальном положении, не могли и пошевелиться. Хотя, судя по воинственному виду, если бы им предоставили такую возможность — сцепились бы не на жизнь, а на смерть.

Что заставило два таких мирных народа развязать ожесточённую кровопролитную войну?

— Ясного света и высокого совместного полёта, — слегка склонил голову в церемониальном поклоне черноволосый Гримонт, окинув нас сверкающим изумрудным взглядом. — Ина, сделай, что сможешь. Большего мы не просим.

— Я попробую, Владыка, — кивнула чёрному дракону и, отпустив державшего меня за руку Фарейна, подошла к бледно-зелёному от старости тэрессу.

Испуг, отразившийся в его глазах, сказал больше, чем было нужно. Он знал о Целителях и моих возможностях. Стоявший рядом шэдоу лишь презрительно фыркнул при виде отразившегося на лице врага страха.

Задвинув свои чувства и сделав вдох, я посмотрела в красные глаза, погружаясь в его воспоминания и пытаясь понять, что привело его сюда.

Айлор Варди, старый ремесленник из крошечной деревни рядом с землями маттаров, всю жизнь посвятил изготовлению плетёной мебели из раскидистой прибрежной ивы и славился своим умением далеко за пределами поселения. Даже король его народа Тэрилен ан’нур Гонтавир баловал старого мастера своими заказами, за которые весьма щедро расплачивался. Его жизнь переполняли счастье и безмятежность. Всё изменилось после гибели жены и единственной дочери, которые в один из солнечных дней собирали редкую траву на склонах Дремлющей горы.

Неожиданный камнепад посреди лета погрёб под собой их тела, мужчина обезумел от горя и покинул деревню, отправившись в горы на поиски своей смерти. Вот только она не пришла, а Айлор встретил женщину, которая рассказала о том, что шэдоу хотят захватить земли тэрессов и скоро будет война. После рассказанного пророчества она исчезла и старик больше её не встречал, только разносил среди своего народа её слова. Кто-то ему верил, кто-то нет, а кто-то и сам рассказывал, что встречал эту женщину с тёмной копной волос.

Вынырнув из тяжёлых и липких воспоминаний, я перевела взгляд на молодого шэдоу, из карих глаз которого исчезло презрение, сменившись опасением и беспокойством. Отмахнувшись от лёгкой слабости, что охватила моё тело, вгляделась в тяжёлый взгляд юноши.

Саламир Фарадэт, младший сын мельника всю жизнь завидовал старшему брату, которому достались почёт и уважение. Гардо стал незаменимым в деревне человеком и к его мнению прислушивался даже староста, в то время как Саламир лишь таскал воду на мельницу и толок зерно. Он не мог похвастаться неожиданно возникшим даром недалёкого умом брата красиво и достойно вести с достойными людьми мудрые речи, но однажды, узнав его тайну, шантажировал, выпрашивая необходимые для себя блага.

А брат сошёлся с милой скромной девушкой, которая на деле оказалась драконицей удивительной расцветки, по яркости спорящей с голубизной неба. Вот она и учила Гардо, что и кому говорить, как вести, чтобы получить власть, чтобы стать тем, кому станут подчиняться народы. И лишь когда тот станет королем, единым над всеми, Алэна станет его женой.

Воспоминания шэдоу подёрнулись дымкой и, не устояв от слабости, я осела в руки подоспевшего мужа.

— Их подговаривали, — едва слышный шёпот сорвался с моих губ и я, задыхаясь и сбиваясь, пересказала драконам свои видения.

Опустошённые и изумлённые пленники с испугом следили за мной, но с их лиц исчезла былая обречённость и ярость, а их место заняло чувство сожаления и вины.

— Его брата, — я указала на шэдоу. — Подговаривала драконица, она хотела власти…

— Какой цвет? — всем своим видом Шанатэа напоминал напавшего на след охотничьего пса.

— Голубой, как небо.

— Алэна, — глухим и безжизненным голосом отозвался у меня за спиной Фарейн.

— Да, — я перевела удивлённый взгляд на мужа, с трудом припоминая юную счастливую драконочку, что желала ему высокого полёта, а после наравне со всеми щерила оскаленные зубы на своего Владыку.

— Твой род покинул Риан больше семидесяти лет назад, Фарейн, — задумчиво протянул Гримонт. — А война разгорелась не так давно.

— Слухи полнят землю не один день, — отозвался покрывшийся иссиня-чёрной чешуёй дракон. — Также как и вода не сразу источит камень. Я должен найти их.

— Это плохая идея, Фар, — отозвался Шанатэа.

— Я. Должен.

Жёлтое сияние глаз моего мужа сменилось изумрудным оттенком и, набрав цвет, сравнялось по яркости с сиянием из глаз Гримонта и Шанатэа.

— Это твоё решение, Владыка Фарейн, — склонились оба дракона, принимая равного себе.

— Ина, — отрешённый взгляд скользнул по мне, на мгновение озарившись теплотой и нежностью. — Ты и твои друзья останетесь здесь до моего возвращения.

Подхватив меня на руки, Фар отнёс меня в свою пещеру и почти сразу отбыл прочь, а его крепкий поцелуй на прощание ещё долго горел на губах.

Фара, Минар и Сайн практически сразу вытащили меня из пещеры и, не позволяя скучать по мужу, повели рассматривать местные чудеса, которые сами уже успели найти и рассмотреть. День за днём мы отправлялись исследовать новые пещеры и интересные скальные наросты, масса горы надо мной уже не вызывала панического ужаса. Я привыкла к тому, что рядом постоянно кто-то есть и их эмоции временами врываются в моё сознание, но контролировать эти мгновения стало легче. А дар, подчинившись полностью, лёгкими искрами тлел в глубине души, показывая лишь суть тех, кто встречался у нас на пути.

Иногда компанию в “пещерных разведках” нам составлял сын Владыки Шанатэа — Баярат. Озорной зелёный дракон, который знал каждый закуток и каждую пещеру во владениях своего отца, водил нас к подземным водопадам, в зачарованный драконами лес в расщелине далеко на поверхности и во многие другие удивительные места, которых никогда не встретишь на поверхности.

Драконы строили новую Тропу, что провела бы прямо на Айлис, минуя Межмирье и взбесившегося Айзо.

И все эти дни от Фарейна вестей не было.

Не знаю, смогла бы я пережить это время, если бы рядом не было друзей. Через три недели стало известно окончательно — иссиня-чёрный дракон пропал без вести.

— Прости, Ина, — на моё плечо легла тёплая рука Владыки Гримонта. — Мы его больше не чувствуем.

— Что это значит? — душа ещё отказывалась верить в то, что с ним могло произойти что-то плохое.