Орхидея на лезвии катаны (СИ) - Тимина Светлана "Extazyflame". Страница 46

Меня трясет, просто выбивает последней информацией. Штейр аккуратно накидывает мне на плечи теплую пелерину, успокаивающе погладив по волосам. Очнусь я только в машине, и даже успею немного прийти в себя, перед тем как приеду домой и начнется новый виток кошмара под названием «выяснение отношений».

Валерия нервно тянула вино из бокала и сжимала губы. Только сейчас я заметила, что они у нее тонкие и злые. Ева давно заснула, Юля выпила успокоительного, которое ни черта не помогло, а Илья с видом скучающего золотого мальчика сидел в кресле и, судя по выражению его лица, особых мук раскаяния в содеянном не испытывал.

- Хорошо! Если тебе легче от этого станет, подумай своей хорошенькой головкой, «мама»! Почему ты видишь в этом какую-то трагедию? Человек, который знал отца и имеет полное представление о специфике клуба! Представитель абсолютной власти в городе, ты не видишь перспектив, которые перед тобой открываются? Да он поднимет его до такого уровня, который тебе и не снился! Кроме того, я не имел никакого права продавать свою часть тебе или писать дарственную, но нового собственника эти правила не касаются! Вы что, не договоритесь между собой? Да я почти уверен, что он отпишет его на тебя уже спустя несколько месяцев – его уважение к Александру бьет все пределы!

- Стало быть, ты заботился о моем благополучии, Илья? – таблетка все же действовала. Хоть меня и крыло всеми параллелями от ужаса до ненависти, я умудрилась не повышать голос. – Что тебе еще рассказал наш многоуважаемый мэр? О том, как уважал меня, полагаю, тоже?

- Давай не будем делать из меня отрицательного персонажа! Ты прекрасно знала, как я отношусь к тем извращениям, что происходят в клубе!

- Может, выльешь на меня ушат святой воды, а заодно на могилу Алекса, чтобы выгнать всех извращенных бесов?

Валерия поднялась с дивана. До того она хранила патрицианское спокойствие, но сейчас, по-видимому, достигла своего предела терпения.

- Твой эгоизм, Илья, просто верх идиотизма. Я полагала, ты давно вырос, но сейчас, смотрю, правильно поступила, не допустив тебя к управлению активами. Я даже готова закрыть глаза на то, что ты предал память отца ради этого водоплавающего куска железа. Я не могу понять, чем ты думал, когда, подобно крысе, втихую провернул эту сделку, в законности которой я очень сомневаюсь! Ты хоть раз подумал головой, зачем мэру – заметь, публичному человеку с идеальной репутацией! – понадобилось прилагать такие усилия для того, чтобы заполучить клуб?

- В Европе, Лера, это обычная практика.

- В Европе, но не у нас, где подобная сделка грозит крепким политическим скандалом! Я думаю, ты все прекрасно понимал, но тебе было глубоко плевать на то, что подвел Юлю под удар! Ты, кроме яхты и девочек в бикини, больше ничего не видишь, я не понимаю, зачем тебе эксклюзивное высшее образование с подобным складом ума!

- А я не понимаю, почему обязан загонять себя в рамки и быть тем, кем ты хочешь меня видеть! И что плохого в том, что я не желаю сутками прозябать в офисе без солнечного света с отпуском раз в год и состоянием, которое будет лежать мертвым грузом! Это ты с отцом всегда лепила из меня идеального финансиста-бизнесмена, но моего мнения по этому вопросу никто не потрудился спросить! Может, я хочу наслаждаться жизнью и прожить ее так, чтобы перед смертью было о чем вспомнить! Ты называешь меня эгоистом, но кто тогда ты сама, которая с детства загоняла меня в рамки выгодной только тебе программы? Кстати, Юля, ты в этом вопросе тоже не отошла далеко – ты называешь меня партнером, но тебя не волнует, что мне от этих цепей с плетями хочется вымыть потом руки и глаза с кипятком! И только потому я не поставил тебя в известность, что ты со своим глупым упрямством не способна видеть дальше собственного носа! Это было дело отца. Ты правильно сказала, у меня дело свое – я хочу путешествовать на собственной яхте и наслаждаться свободой. Я что, тяну тебя за уши на эту стезю?

Я закрыла глаза. Бездна неотвратимо приближалась, не хватало совсем малого, чтобы столкнуть меня в пропасть новой ужасающей реальности.

- Илья, покинь мой дом. Немедленно.

- Без вопросов, Юля. Я завтра же вылетаю в Ниццу и занимаюсь оформлением документов на яхту. Можешь сказать спасибо Лере, которая не пожелала жать на рычаги и приблизить очередь, хотя ей это ничего не стоило. Мир не без добрых людей, как оказалось.

- Паршивец, - процедила сквозь зубы Валерия.

- Называй меня, как хочешь, Лера. – Сейчас, в свете сказанного, панибратское обращение к матери по имени на западный манер показалось мне чуть ли не оскорблением в его устах. – Но я все же надеюсь, что скоро вы обе поймете, что я действовал только в Юлиных интересах. И ты, Юль, мне спасибо скажешь. Ну, а мой тебе совет – поласковее с господином мэром, и скоро клуб перейдет полностью в твои руки. Прояви гибкость, в общем, я же знаю, что ты умеешь!

Когда я начала плакать, вздрагивая от обмораживающего холода, не замечая успокаивающих объятий Леры? Хотелось верить, что именно тогда, когда Илья хлопнул дверью и куда-то унесся, скорее всего, праздновать такую удачную для него сделку с совестью. Сухие рыдания царапали горло, новая реальность ворвалась в ослабевшее от потрясения сознание и медленно уничтожала его оборонные баррикады своим неумолимым фатумом. Я не могла даже рассмотреть шокирующих тизеров своего скорого обреченного будущего, они пролетали перед глазами черными тенями пугающей пустоты, заставляя сердце сжиматься от запредельного ужаса. Глаза застила пелена светонепроницаемой повязки, я практически ощущала на волосах ее затягивающийся узел, на шее – удушающую петлю фантомного ошейника, который уже начал сжиматься, перекрывая кислород. Пока еще совсем осторожно, словно изучая пределы попавшейся в хитро расставленные силки жертвы, без малейшего сочувствия и благородства, с холодным интересом лишенного каких-либо чувств исследователя.

- Юля! Мы обязательно что-нибудь придумаем! Не бывает безвыходных ситуаций, - шептала Лера, пока я тряслась в силках накрывшего кошмара, мысленно прощаясь со всем, что мне было так дорого прежде. – Просто постарайся лечь спать, еще ничего не понятно и не ясно!

- Ты знаешь, кто это?! Ты забыла, что он уже раз со мной сделал? Я не выдержу снова! Лера, что-то же можно сделать, отказаться принимать наследство, аннулировать подписи… да если бы кто другой, вообще бы вопросов не было, почему именно он?! Что я ему сделала?..

- Юля, все это в прошлом, именно оно так сильно тебя пугает. Ты ни в чем не виновата и он не может этого не понимать! Все будет хорошо, поверь мне, вы поговорите, и мы даже вместе посмеемся над твоими ложными тревогами. Просто ложись спать, вот увидишь, завтра все станет на свои места! У тебя просто нервный срыв, резкая смена климата и усталость…

- Ничего не в прошлом… ты не видела, как он смотрел на меня! Словно хотел…

- Это все игры твоего сознания. Тебе нужно выспаться и прийти в себя! Никто не сложил руки, запомни, и тебе я тоже не позволю!

Я все еще плакала, когда Лера заставила выпить меня две капсулы со снотворным и успокоительным, по-матерински укрыла одеялом, подоткнув его под ноги. Кажется, она даже массировала мои стопы, пока они не согрелись, и убеждала в том, что завтра все разрешится.

Но назавтра ничего не разрешилось. Я провела два часа в приемной горсовета, пытаясь достучаться до референта мэра – меня только чудом туда пропустили, видимо, Оксана Николаевна, так звали эту эффектную женщину, все же сжалилась надо мной. Мэр не появился в назначенное время, а мне пришлось уехать в клуб, где юристы Лаврова занимались оценкой приобретенных владений. Смотреть на это было выше моих сил, я попыталась убежать в текущие проблемы по работе, но это удавалось из рук вон плохо. Снова попытки дозвониться в приемную Лаврова, неудачный подкуп его юриста дорогим коньяком в обмен на просьбу набрать личный номер босса – бесполезно. Я не могла даже сбежать домой, опасаясь, что испугаю дочь.