Любовь как преступление. Книга 1 (СИ) - Караюз Алина. Страница 31

— Может в Амидарейне и забыли о древних капищах, но ниданги и шайены помнят о них. Вот увидите, я говорю правду, он вас не отпустит. Не сможет. Пусть сейчас и думает, что это ему удастся.

Мне вдруг стало не по себе. Я ведь тоже попробовала его кровь, случайно, правда, но сути это не меняет.

— Шерр, — тихо проговорила я, — а ничего, что я его тоже укусила? Это что-нибудь означает?

Шерран несколько секунд молча смотрел на меня, а потом начал громко хохотать, да так, что на его глазах от смеха навернулись слезы.

— Ну, теперь я спокоен, — заявил он, похлопывая себя по бокам и заливаясь хохотом, — теперь не только он не отпустит, но вы и сама никуда не сбежите! Попался наш капитан! А я-то думаю, чего он целый день бродит, как неприкаянный, глаз с кормы не сводит. А вы кровью обменялись! Ну, пойду поздравлю его с такой славной женушкой!

Я застыла с открытым ртом. Женушка? Я не ослышалась? Это когда же мы успели пожениться? Пока я спала?

— Шерран! — я начала выбираться из-за стола, неловко переворачивая тарелки, но тот успел выскочить из каюты и захлопнул за собой дверь.

Подлетев к двери, я забарабанила в нее изо всех сил. Скрипнул крюч, створка приоткрылась и в проеме появилось хмурое лицо незнакомого ниданга.

— Чего ломишься? — бросил недовольно. — В гальюн хочешь?

Гальюн? О, да! В гальюн хочу!

Я закивала головой так быстро, что в глазах матроса отразилось беспокойство.

— Ты это… эээ, — начал он, почесывая лохматый затылок, — сиди здесь, сейчас спрошу капитана.

Он вернулся минут через десять, когда я уже вовсю пританцовывала возле порога. Когда дверь открылась, я постаралась изобразить радушную улыбку, но боюсь, что получился оскал.

Ниданг немного оторопел, глядя на мое искаженное лицо, потом, видимо, понял, что обстоятельства не терпят отлагательств, ухватил меня за рукав и выволок на палубу.

— Гальюн на носу, — прошипел мне на ухо, — иди за мной и ни звука! Если эйр учует — можешь сама в воду прыгать.

У меня от его слов по всему телу такие мурашки забегали, что возникло непреодолимое желание почесаться. Бочком-бочком, вдоль фальшборта, прячась за бухтами канатов, досками и прочим хламом, я вслед за пиратом наконец-то достигла вожделенного бака.

“Мда, а на фрегате-то все было поприличнее и с комфортом,”- уныло подумала я, разглядывая старое ведро, стоящее в крошечном помещении. После употребления, содержимое надлежало выплеснуть за борт — так сказал мой провожатый перед тем, как оставить меня один на один с этой чудо-уборной.

Сил терпеть уже не было, и вот тут я пожалела, что на мне не платье! Со слезами на глазах, я дергала пояс на штанах, но лишь туже затягивала узлы. После нескольких безуспешных попыток я поняла, что сама не справлюсь, и вылезла на палубу, поискать того, кто поможет.

Мне показалось, будто я слышу голоса полубаке, а потому, вытерев предательские слезы, я полезла туда через горы досок, сваленных на палубе для починки судна.

Когда моя голова показалась над краем носовой надстройки, я уже хотела окликнуть мужчин, но слова застряли у меня в горле. По полубаку расхаживал Эйдан, разглядывая лафетные орудия. У поручней стоял Шерран.

— Ты и себя мучаешь, и девочку тоже, — недовольно ворчал ниданг. — Шайенская кровь это тебе не вода, взыграет, даже если примесь была в десятом поколении.

— Отцепись, Шерр, без тебя тошно, — огрызнулся Даннахан и развернулся в мою сторону.

Я чуть с трапа не слетела, когда в срочном порядке пряталась от его неприязненного взгляда.

— Не нужна она мне, как ты не понимаешь, меня в Монтероне Эстель ждет. Зачем мне эта девчонка?

А вот тут мне стало обидно. Девчонка, значит? Что ж, будь по твоему.

Я залезла на полубак и наглой походкой направилась прямо в сторону мужчин. Эйден оторопел, а в прищуренных глазах ниданга светился неприкрытый смех. Веселимся, значит? Ну-ну.

— Шерр, — мурлыкнула я таким тоном, каким Шайель выпрашивала у отца очередную безделушку, — ты не мог бы мне помочь? Я, кажется, узел затянула…

И я задрала рубашку, показывая, где же тот злополучный узел.

— А вам, эйр капитан, не стоит беспокоиться. Уж не знаю, чего вам наплел ваш друг, — тут я выразительно покосилась на одного болтливого ниданга, — но я не имею ни малейшего желания продолжать наше знакомство. Тем более, у меня уже есть поклонник.

— И кто же он? — процедил Эйден, не отводя от меня пристального взгляда. Причем, взгляд этот застрял где-то на уровне моей груди. — Уж не верный ли слуга императора Рейхо Кархадан?

— Вы имеете что-то против? — и я так вальяжно ухмыльнулась во весь рот, что сама не ожидала.

Шерран как-то странно вздрогнул, залился кумачом, согнулся пополам, зажав рот обеими руками, и вдруг мелко затрясся всем телом, издавая странные звуки, подозрительно похожие на всхлипы. Капитан же буквально позеленел. Его светлые глаза залила мгновенная тьмя, верхняя губа приподнялась в оскале, открывая нечеловечески острые, почти треугольные зубы, а из горла вырвалось такое рычание, что я чуть не оконфузилась прямо здесь.

Меча глазами молнии и взревев, как дикий зверь, Эйден пнул ни в чем не повинную пушку и кометой промчался мимо меня. Спрыгнул с полубака, игнорируя трап, и внизу на палубе вновь что-то загрохотало, сметенное с дороги разгневанным капитаном.

Шерран продолжал всхлипывать. Я уставилась на него во все глаза, плохо понимая, что с ним. Но вот он разогнулся и вдохнул полной грудью, разминая широкие плечи. Потом глянул на меня и сказал, посмеиваясь:

— Вот спасибо тебе, маленькая даханни, уделала-таки упрямца! Давно я так не смеялся, рыбьи потроха, аж до колик.

Только теперь я разглядела смешинки в его глазах и поняла, что все это время он трясся от смеха! Каков нахал! Я им что, паяц на деревенской ярмарке?!

Топнула ногой, чувствуя, как пунцовеют от гнева щеки, и сквозь зубы прошипела:

— Разрежте этот шроссов пояс! Или я сделаю лужу прямо здесь!

— Эх, что за молодежь пошла, — Шерран покачал головой в притворном негодовании и достал из голенища широкий кинжал. — Никакого воспитания, никакого уважения к старшим. Вот в мое время…

— Я очень воспитанная! — оборвала его, чувствуя, что еще чуть-чуть, и мне понадобится не гальюн, а тряпка. — И культурная! Но обстоятельства, знаете ли, вынуждают!

Острое лезвие, наконец-то, поддело насмерть затянувшийся узел и рассекло его. Я тут же, стремглав, кинулась с полуюта к спасительному ведру. По дороге снесла какого-то матроса, не успевшего убраться с моей траектории. Ах, если и был элизиум на Рее, то для меня он заключался в маленьком темном помещении и одном-единственном грязном ведре.

Теперь оставалось избавиться от продуктов жизнедеятельности. Тоже событие не из легких, если учесть, что по палубе бродит около десятка мужчин.

— Ты чего там застряла? — в хлипкую дверь постучали. Это был тот самый ниданг, что проводил меня сюда. — Плохо, что ли?

— Нет, — сквозь зубы выдавила я, думая, как бы по деликатнее объяснить свою проблему. — Я уже все.

— Ну так давай вылазь и ведро на корму тащи. Там выплеснешь, только смотри, корабль не обгадь, а то сама мыть будешь. Поняла?

И эти люди требуют от меня культурного поведения?!

Поджав губы и придав лицу бесстрастное выражение, я с королевским видом выбралась на корму, держа за ржавую ручку злополучное ведро. Опорожнила его прямо в море и собралась уже уходить. Но тут мои брови не удержались и резко взлетели вверх: прямо над пенящимися волнами с кормы свисали две доски с круглым отверстием в каждой. И эти отверстия подозрительно напоминали деревенский туалет.

Пока я думала, что это, к одному их них, расхлябанной походкой, направился незнакомый ниданг. Отвесил мне издевательский поклон и начал демонстративно снимать штаны.

Я сначала растерялась, застыла в шоке, а потом как взвизгнула, как рванула по узким сходням, гремя ведром! В след мне раздался хохот нескольких прокуренных глоток.