Магический спецкурс. Второй семестр (СИ) - Летняя Лена. Страница 21

— Почему у меня такое чувство, что ты сейчас расплачешься? — напряженно уточнил он, когда я неосторожно шмыгнула носом. Когда я успела стать такой сентиментальной?

— Это от счастья, — заверила я, улыбнувшись и посмотрев на него. Слезы все-таки не собирались позорно побежать по щекам.

— Как мало нужно, оказывается, чтобы сделать девушку счастливой, — он недоверчиво нахмурился. — Кажется, я действительно чего-то не знаю о кофе.

— Да дело-то не в кофе, — отмахнулась я, наверное, запутывая его еще сильнее. — Просто ты — идеальный принц из сказки, в которую такие девушки, как я, очень стараются не верить, но в глубине души все равно верят.

— На самом деле я далек от идеала, — возразил он неожиданно серьезно. — Не хочу, чтобы ты обманывалась на мой счет.

— Возможно, — не стала спорить я. — Но тогда ты очень убедительно прикидываешься идеальным. Делай так всегда, ладно?

Он вдруг рассмеялся и покачал головой.

— Какой же ты еще ребенок, Таня Ларина. Хорошо, думаю, я могу позволить себе какое-то время наслаждаться твоим восхищением мной. Пей свой кофе, пока не остыл. Еще успеешь сделать это здесь, а потом вернуться к себе, пока коридоры Орты не наполнятся студентами.

Он сделал приглашающий жест в сторону дивана. Я не стала отказываться от этого плана, но наконец заинтересовалась вопросом, который сейчас час. Часы на каминной полке показывали начало восьмого утра.

— Ты всегда встаешь так рано?

Он пожал плечами.

— Вообще-то обычно я встаю раньше. Сегодня… — он смущенно улыбнулся, — сегодня просто спалось необычно хорошо. Должно быть, из-за тебя.

— И что ты делаешь все утро? — удивилась я. Для меня это всегда было загадкой. Сегодня я и спала странно, и проснулась непривычно рано, но обычно утром меня интересовал только сон. Мне очень нравилось, что в Орте я могла вставать не раньше восьми. Одного часа до начала занятий мне хватало, чтобы привести себя в порядок (теперь уже не без помощи магии), позавтракать в столовой и добраться до нужной аудитории.

Норман снова растерянно пожал плечами. Похоже, мой вопрос поставил его в тупик.

— Да то же самое, что все люди: завтракаю, тренируюсь, принимаю душ, готовлюсь к занятиям, завтракаю еще раз, потом работаю. Моя жизнь в стенах Орты довольна проста.

— Тренируешься? Это как тогда с иллюзорными противниками на мечах?

Я осеклась, но было уже поздно: он понял, что в тот раз мы за ним подглядывали.

— В том числе, — кивнул он. — Физическую форму необходимо постоянно поддерживать, иначе она быстро теряется. А ты сама видела, что иногда и магам требуются примитивная сила и ловкость.

— А научи меня, — неожиданно попросила я.

— Чему? Фехтованию? У вас же ввели этот предмет.

Я поморщилась.

— Судя по содержанию первого занятия, к концу семестра я только научусь держать меч. Знаешь, я никогда не стремилась быть спортивной или сильной. Считала, что девушке это не нужно. Но когда Марек Кролл швырнул меня об стену, а потом на пол, я поняла, что была неправа. И с учетом всех обстоятельств… Думаю, мне нужно научиться себя защищать. Ты ведь не сможешь всегда быть рядом.

Он задумчиво кивнул. Я видела, что он не испытывает восторга по поводу моей просьбы, но на мои аргументы ему оказалось нечего возразить.

— Ты права, — вздохнул он. — Я научу тебя, как постоять за себя, но тебе придется заниматься со мной по утрам, пока спортивный корпус пуст.

— Придется стать жаворонком, как ты.

Меня эта перспектива не очень обрадовала, но я надеялась, что один немаловажный аспект будет меня достаточно мотивировать: мы с ним станем видеться чаще. То, что это могло помочь мне выжить, тоже играло немаловажную роль, но регулярные встречи наедине вдохновляли больше.

Норман кивнул, какое-то время молчал, наблюдая, как я пью кофе, а потом сказал:

— Но я надеюсь, ты все-таки позволишь мне снова знать, когда тебе требуется помощь, — с этими словами он достал из кармана сюртука перстень, который отец заставил вернуть ему перед каникулами.

Я замерла, глядя на знакомый изумруд и боясь пошевелиться. Меня обдало холодом, когда папино предупреждение снова прозвучало в голове. Только теперь я вспомнила, что вообще-то собиралась поговорить с Норманом об этом, но после всего, что произошло ночью, казалось странным задавать подобный вопрос.

— В чем дело? — напряженно уточнил Норман, заметив мое смятение.

Сердце гулко забилось, когда я быстро подняла на него взгляд и тут же отвела в сторону.

— Этот перстень… — начала я неуверенно. — Знаешь, почему папа так настаивал на том, чтобы я его отдала? Он узнал, что такой же был у Роны Риддик. И хотя он не уверен, что это тот же самый перстень, он опасается, что через него Развоплощенная может… типа вселиться в меня. То есть, ревоплотиться. Но это ведь действительно ее перстень. Такое возможно?

Я снова осторожно взглянула на его лицо и обнаружила там только крайнее удивление, смешанное с недоверием.

— Полагаю, что такое невозможно, — осторожно ответил Норман через несколько секунд молчания. — Я не хочу ставить под сомнение авторитет твоего отца, но я не знаю, откуда у него такая фантазия. Абсолютно все теоретики сходятся во мнении, что ревоплощенный магический поток способен войти в человека только в тот же период, когда входит его собственный. То есть еще в утробе матери. Если бы можно было сделать это через фокусирующий артефакт, Рону Риддик уже давно ревоплотили бы. Это ведь не единственный артефакт, которым она пользовалась. И далеко не самый главный. В Доме Риддик их хватает, в том числе там хранится ее базовый фокусирующий артефакт. От добровольцев, желающих принять в себя ее магический поток, отбоя не было бы, ведь ее ревоплощения ждет огромное количество магов.

— А ты? — сорвалось у меня раньше, чем я успела себя остановить. Мне не хотелось портить наше утро еще больше, развивая тему ревоплощения его бывшей возлюбленной. И я совершенно не была уверена, что хочу знать ответ на этот вопрос.

Однако Норман только сдержанно улыбнулся и… отрицательно покачал головой.

— Уже нет.

Я облегченно выдохнула и решительно подставила руку, позволяя ему надеть перстень на мой безымянный палец. Почему-то в этот раз это вызвало у меня ассоциации с надеванием обручального кольца. И я поняла, что они мне приятны.

Словно желая усилить мою «свадебную» ассоциацию, Норман наклонился ко мне, чтобы ненавязчиво поцеловать одними губами, а потом отстранился и улыбнулся шире.

— Знаешь, а кофе, оказывается, гораздо вкуснее, чем я думал до сих пор.

В нашу с Хильдой комнату я вернулась только к восьми часам утра. Подруга как раз выходила из ванной комнаты, когда я закрыла за собой дверь.

— Я так смотрю, поговорили хорошо, обстоятельно, — усмехнулась она, даже не пожелав мне доброго утра.

Щеки-предатели мгновенно начали алеть. Стараясь не смотреть на Хильду, я прошла к своему шкафу и начала раздеваться. Ужасно хотелось спать, и я серьезно намеревалась впервые в жизни прогулять занятия без всякой видимой на то причины. Ведь затопляющее по самую макушку счастье не могло считаться объективной причиной для прогула.

— Да, поговорили хорошо, — смущенно пробормотала я.

— Поскольку Нот арестован, я полагаю, ты… разговаривала с Норманом? — с любопытством уточнила Хильда.

— Я не собираюсь отвечать на этот вопрос, — фыркнула я. — Тогда тебе не придется врать, если тебя спросят.

— Да ради бога, можешь не отвечать, и так все ясно, — она рассмеялась, подходя к своему шкафу и тоже начиная переодеваться. — Я даже не буду задавать дурацкие вопросы, вроде: «Хорош ли он» и «Понравилось ли тебе». И так видно, что ты удовлетворена сверх меры. Меня одно интересует: ты на занятия собралась идти в пижаме?

— Боюсь, на занятия я сегодня не пойду, — простонала я. — Я всю ночь не спала…

— Надо же, какой ненасытный, — фыркнула Хильда. — Всю ночь спать не давал бедной девушке. Интересно, он тоже сегодня занятия прогуляет?