Магический спецкурс. Второй семестр (СИ) - Летняя Лена. Страница 50

Внутри оказалось пусто: в заведении стояло не больше десятка столиков, которые сейчас никто не занимал, в зале суетился только полноватый мужчина с залысинами на голове, который радостно нам улыбнулся. Для обеда было уже поздновато, а для ужина — еще очень рано, поэтому персонал заведения скучал, а потому продемонстрировал настоящее радушие, увидев компанию из пяти человек. Пусть даже оказалось, что двое из них при исполнении и есть не будут.

Выбор блюд я доверила папе и почти не вслушивалась в его разговор с легионером. Услышала только, что поначалу Ротт, вопреки обещаниям, не столько рассказывал, сколько спрашивал. Знает ли папа о том, почему монархисты выбрали меня своей целью? Случались ли покушения или странные события раньше? Папа не стал раскрывать ему всех карт, только сообщил, что в свое время он покинул магический мир, опасаясь за свою жизнь. Он дал понять, что я могу быть мишенью по его вине, но даже не стал уточнять, что имел отношение к Легиону.

Так и не добившись ничего определенного, Ротт завел пространную беседу на тему того, что при таком раскладе для меня крайне опасно возвращаться в магический мир. Кажется, все его мысли о моей безопасности сводились к тому, что мне стоит после церемонии вручения дипломов вернуться домой и остаться там. Папа ответил, что он надеется на то же самое, но окончательное решение оставляет за мной.

— А вы, Таня, что думаете по этому поводу? — Ротт вонзил в меня пытливый взгляд.

Я пожала плечами. Меньше всего свои планы на жизнь мне хотелось обсуждать с ним.

— Вы же сами сказали, что Орта для меня сейчас — самое безопасное место, — напомнила я. — После спецкурса могу вернуться туда для полноценного обучения.

— Они внедрили туда одного агента, который терпеливо ждал вашего появления пять лет, — заметил Ротт. — Они могут внедрить нового. И если преподавателей еще как-то можно попытаться контролировать, то поток студентов, поступающих в Орту, отслеживать трудно. К тому же монархисты всегда могут завербовать кого-то из тех, кто уже там учится. Как показывает практика, люди примерно вашего возраста очень падки на их идеи.

— Я буду иметь все это в виду, господин Ротт, — вежливо ответила я. — Но я не собираюсь запираться в собственном доме до конца жизни и бояться. Это ничем не отличается от смерти.

— Едва ли, — возразил он, — но я уважаю ваш взгляд на проблему. Мы будем стараться обеспечить вашу безопасность.

На этом важная беседа, судя по всему, оказалась закончена. Ротт с папой немного попрепирались на тему того, кто платит за обед. В итоге старший легионер настоял на том, что сегодня он нас угощал. Пока он оплачивал счет, двое его подчиненных вышли на улицу, как до этого первыми зашли в кафе. Мы последовали за ними буквально через несколько секунд.

Переулок оставался все таким же тихим и безлюдным. В Апарин для столицы целого мира на улицах вообще было не так много народу. Наверное, потому что маги предпочитали передвигаться порталами, а не пешком.

И все же что-то заставило сердце пропустить удар, а потом забиться сильнее. Пока папа с Роттом продолжали какой-то вежливый разговор ни о чем, я тревожно оглянулась по сторонам, чувствуя, как страх пробирается под кожу.

— Господин Ротт! — позвала я, чувствуя, что теперь сердце срывается в галоп, а дыхание сбивается. — Где ваши люди?

Он не успел ничего ответить. Даже просто отреагировать на мой вопрос. Мой отец, стоявший рядом с ним, вдруг вздрогнул всем телом, глаза его закатились, и он рухнул на землю.

— Папа!

Ротт обернулся в ту сторону, откуда могло прилететь заклятие, поразившее моего отца. Слишком медленно. Следующее заклятие оставило без сознания и его.

Задыхаясь от ужаса — за себя, за папу — я прижалась к стене и машинально выставила перед собой щит, еще не понимая, откуда мне угрожает опасность. А потом стиснула зубы от неприятного покалывания, когда по моему щиту ударило почти одновременно четыре разных проклятия.

Они появились, конечно, со стороны широкой улицы, с которой мы свернули час назад, загоняя меня в тупик. Четверо незнакомых мне мужчин, в чьих глазах горел такой же фанатичный огонь, как и в глазах Нота.

Я затравленно оглянулась по сторонам. В переулок выходили окна и двери, но все они выглядели безжизненно. Если я закричу, придет ли мне кто-нибудь на помощь?

Да и не могла я закричать: ужас парализовал меня, все силы уходили на поддержание щита. Сколько бы я ни готовилась к новому нападению, я оказалась не готова к столь дерзкой атаке. Оказалась не готова к тому, что их будет четверо.

Впрочем, в отличие от папы и господина старшего легионера столицы, я пока еще оставалась в сознании и на ногах. На мгновение убрав щит, я послала веерный ударный импульс, но мои противники, конечно, легко закрылись щитами и тут же атаковали в ответ. Слаженно, одновременно они послали в меня сначала огненные заклятия, потом ледяные. Я узнала прием и на одном только инстинкте после второго заклятия сменила поглощающий щит отражающим. Двое оппонентов в итоге словили рикошет своего ударного импульса, но двое других успели закрыться щитами и теперь снова собирались атаковать.

Это было бесполезно. Их слишком много — взрослых, хорошо подготовленных магов, а я совсем одна. Сопротивление просто бесполезно.

«Твои противники всегда будут сильнее тебя… Не иди в лобовую атаку; не позволяй вовлечь себя в силовую борьбу. Будь хитрой, будь верткой… Борись за себя до конца».

Слова, которые мне говорил Норман, словно снова звучали в моих ушах, но я понимала, что оказалась бездарной ученицей. Ни одна хитрость не приходила мне в голову. Господи, если бы только он был здесь…

Я даже не сразу поняла, что за спинами нападавших открылся темный портал, я ведь видела его всего один раз в жизни. Но когда из него шагнул Норман, я испытала такое облегчение, что едва не разрыдалась. Все было точно так же, как пол года назад в подземелье под Ортой: я честно старалась постоять за себя, но без его помощи я была обречена.

Мужчины не сразу заметили появление нового персонажа, и это дало Норману время сориентироваться и атаковать первым. Двое отреагировать не успели, пополнив своими бесчувственными — надеюсь, все же не безжизненными — телами картину поля боя. Двое других просто сбежали.

Норман шагнул ко мне, на его лице читалось беспокойство. В одно мгновение он оказался рядом и сжал мои плечи.

— Ты цела?

Вместо ответа я скользнула руками вокруг его талии, крепко обняла и уткнулась лицом в плечо. Слез не было, но я все еще немного задыхалась от волнения. Он сразу обнял меня в ответ, привычным жестом погладил по голове.

Как хорошо, что его перстень был на мне.

Прежде, чем я успела поблагодарить Нормана за своевременное появление, рядом раздался знакомый, насмешливый голос.

— Это так трогательно, что я сейчас заплачу.

Норман отстранился и обернулся, я тоже пораженно посмотрела на Ротта, который стоял — целый и невредимый, хотя мой отец так и продолжал лежать без движения на земле — и довольно скалился.

— Ян Норман, я рад сообщить вам, что вы арестованы за применение темной магии без должного разрешения.

Одна рука Нормана еще продолжала обнимать меня за плечи, а я сама держалась за него обеими руками, словно не желая отдавать Ротту. Мы переглянулись, но секунду спустя поняли причину самоуверенности старшего легионера столицы.

Они начали появляться отовсюду: со стороны улицы, из домов, несколько вышло из ресторана, в котором мы ели, даже со стороны тупика, хоть я и не поняла, откуда легионеры могли взяться там. Сначала я насчитала десяток, но скоро их стало не меньше тридцати человек. В переулке внезапно стало слишком тесно.

— Сколько чести для меня одного, — презрительно хмыкнул Норман с некоторой обреченностью в голосе.

Я еще не хотела в это верить, но он уже понимал: ловушка захлопнулась. И оказалось, что она не для меня, я всего лишь служила приманкой. Настоящей целью был Норман.