Грешник (ЛП) - Стивотер Мэгги. Страница 9

Дискомфорт во мне вырос и укрепился. Я взялась за дверную ручку.

— Что за шоу?

— Мы просто делаем быстрое маленькое шоу о нем и его группе, в то время как они записывают свой следующий альбом.

Быстрое маленькое шоу

Я знала, что он был здесь не ради меня. Я знала это с самого начала.

Но мое глупое сердце не знало. Оно так хотело верить ему. Теперь оно разбивалось от ужасного растущего чувства в груди.

— Меня это не интересует, — сказала я. — Как я уже сказала, мы правда не встречаемся.

— Но хотя бы как друг…

— На самом деле мы даже не друзья, — сказала я. Мне нужно было закрыть эту дверь прямо сейчас, чтобы я смогла пойти кричать или плакать, или разбить что-нибудь. — Я просто знала его какое-то время.

Она изучила мое лицо, в попытке распознать истину, но я держала себя в руках и просто пристально смотрела на нее мертвым взглядом своих подведенных карандашом глаз.

— Если ты изменишь свое решение, — сказала она и достала свою визитку из кармана льняной блузки.

Я не изменила свое выражение лица, но я взяла ее. Мне нужно было что-то сжечь.

— Это было бы круто, — сказала Бейби. — Подобное останется в твоей памяти навсегда. Просто подумай над этим.

Она спустилась на тротуар. Я зашла обратно в Дом Тревоги и Крушения. Как только я закрыла дверь, дом взял еще одну часть моей души и превратил ее в практически неиспользуемую мебель. Мой мозг взрывался.

София стояла у двери в гостиную.

— Это действительно была…

— Да, — я взяла свой телефон. Ввела номер.

— Что она… — я сделала движение рукой, указывая на телефон.

Я услышала короткий сигнал, когда кто-то взял трубку.

— Я думала, ты сказал, что приехал сюда ради меня, — прорычала я.

— Привет, — ответил Коул. — Я только что надевал штаны. Если только ты не предпочитаешь, чтобы я оставался без них.

— Сделай вид, что слышал, что я сказала.

— Но я не слышал.

— Ты сказал, что приехал сюда ради меня. Ты соврал.

Повисла пауза. Проблема телефонных звонков в том, что не можешь понять, что происходит во время паузы. Я не могла сказать, была это найти-решение-как-сделать-ситуацию-лучше пауза или я-окончательно-запутался пауза.

— Что? — спросил он наконец.

— Ты записываешь альбом? Ты собираешься сниматься на телевидении. Это все не ради меня.

Еще одна пауза.

— Скажи что-то.

— Что-то.

— Ха-ха. Хорошо, слушай. Проблема в том, что ты заставил меня думать, что ты здесь ради меня, но на самом деле ты приехал, чтобы сняться на телевидении. Ты приехал не ради меня. Ты приехал быть Коулом Сен-Клером.

Он раздраженно ответил:

— Это второстепенное.

— Забавно, что ты не упоминал об этом ранее, — резко оборвала я.

— Забудь про ужин. Забудь обо всем этом.

— Это не…

— Молчи. Вообще-то, — сказала я, — ахеренно.

Я бросила трубку.

Глава 6

КОУЛ•

Когда я был волком, то ничего не помнил о том, каково быть собой. Я был упрощенной версией самого себя. Ничем не отличался от животного.

Это было то, чего я пытался достичь, принимая всевозможные наркотики.

Все, о чем я мог думать после звонка Изабел, было то, как ушло бы это чувство, по крайней мере частично, если бы я стал волком.

Вместо этого я стоял на обтянутом проводом балконе венецианского дома и смотрел на блеск ночного города. Луна была огромной над Голливудскими холмами в конце Аббат Кинни. Пальмы были экзотическими силуэтами на его фоне — по-киношному прекрасном и в духе Л.А… Это место: были ли фильмы по-голливудски идеальными из-за того, что этот город был таковым, или же его сделали таким идеальным сами фильмы?

Я стоял на балконе, будучи силуэтом на фоне пурпурного неба, и моя депрессия становилась просто очередной гламурной вещью.

Что мне следовало сказать ей?

Я знал о крошечной камере, расположенной за моей спиной. Она была прикреплена к краю крыши, одна из сотни таких же, размещенных по всей территории комплекса — «комплекс» было действительно неподходящим словом. Моя квартира-студия, светлая и просторная, в небесном свете, занимала второй этаж бетонного блока дома. Квартира на первом этаже принадлежала другому участнику группы. Широкий помост вел к третьей квартире в тусклом штукатуренном доме с другой стороны блока. Между ними был крошечный двор, полный растений, которые выглядели нереалистичными для моих глаз.

Шесть недель показались мне вечностью. Я не понимал, как вообще мог когда-то решить, что сорок два дня — это короткий срок.

Я оперся на край балкона. Я хотел пива; я хотел, чтобы игла вонзилась мне в кожу.

Нет, это больше не для меня. Я был искренним, чистым и совершенно новым. Бейби наняла меня ради моей неудачи, но я не собирался облажаться.

Изабел даже не дала мне шанса.

Я подумал о том, как быстро я мог превратиться в волка. Как мое сознание полностью очистится. Всего за пару минут. И в отличии от других моих средств, это не оставляло следов и ничего от меня не требовало. Это не было зависимостью.

Но я не пошевелился.

Скрестив руки на балконе, я преклонил на них голову, моя грудь медленно наполнялась тьмой. Мое лицо уткнулось в место, где были отметины, прежде чем волк во мне стер их.

Какой смысл быть здесь, если не ради нее? В чем смысл чего-либо, если я не мог решить даже эту проблему.

Это был просто ужин. Это просто…

Изабел…

Я услышал, как в переулке позади моей квартиры затормозил и остановился автомобиль. Его дверь открылась и закрылась. Багажник открылся и закрылся. Ворота во дворе загрохотали.

Я стрельнул пристальным взглядом на особь неясного пола в светлой шляпе, которая боролась с воротами. Он/она/оно увидел меня. Женский голос, вероятно, позвал меня:

— Поможешь немного, чел?

Я не шевельнулся. Я смотрел, как он/она/оно пытается разобраться с замком еще с минуту до того, как замочная скважина поддалась давлению ключа.

Это все казалось похожим на веселую игру раньше, когда я стоял в доме Бейби. Но сейчас? Ахеренно.

Было такое чувство, что я никогда не прекращал спорить с Изабел, как в Миннесоте.

Невероятно, насколько быстро все в моем сердце превращалось в дерьмо.

Внизу фигура вошла во внутренний двор. У нее была сумка. У нее, кажется, не было колес, но она вся равно тянула ее. Проталкиваясь мимо приставучего фигового дерева, она стояла непосредственно подо мной, а ее долговязая тень рассеивалась от уличных фонарей и света от крыльца и луны. Теперь я видел, что принял за шляпу ее крупные светлые дреды. Подняв голову вверх, она сказала:

— Спасибо за помощь, чел.

Когда я так и не ответил, она протащила сумку еще на несколько метров. Затем она бросила ее у дома и взяла сигарету или что-то вроде.

Медленно, я втянулся в режим артиста. Режим Коула Сен-Клера. Это была маска, знакомая рубашка, но мне нужно было немного времени, чтобы вжиться.

Я спустился вниз по лестнице. В темноте, слабый огонек в ее пальцах осветил дым вокруг нее. Ее лицо было очень длинным и очень тонким, очень похоже на Ихавод Крейн, если бы у Ихавод были бы светлые дреды, будь у нее такая возможность. Восемнадцатый век был плохим временем для волос.

— Привет, почему ты здесь? — спросил я.

— Я — твой барабанщик, — ответила она.

Не было никакого фейерверка или парадов, или знаков, льющихся дождем из небес, чтобы объявить о ней, первой из музыкантов, собранных вокруг музыкальных ног Коула Сен-Клера, экс-лидера «Наркотики».

Эта девчонка не была моей группой. Моя группа была на одну треть буддистской и на одну треть мертвой.

— Это же не оригинальный способ сказать, что ты проститутка, да? Потому что я и правда не в настроении, — сказал я.

Она выдохнула дым на меня. Медленным, носовым голосом, будто готовилась заранее, она сказала:

— Не обламывай мой кайф, чел.