Опустошенный север (СИ) - Меллер Юлия Викторовна. Страница 13

Так и ехали они не торопясь. Леди Дан и четыре воина. Девушка грустила, она каждый день ждала, что муж догонит её. Но любой редкий всадник, движущийся быстрее их компании, вызывал только разочарование. Не он. Ксения беспокоилась, о том, что случилось. Даже если Ингвару ловко наврали, предоставили «доказательства», да пусть хоть всё имение засвидетельствует, он всё равно нашёл бы её, чтобы спросить, посмотреть в глаза.

«Обязательно нашёл бы», убеждала себя девушка. «А если его мать будет из себя изображать смертельно больную? Тогда задержался бы… да, пожалуй, он очень ответственный. Значит надо просто терпеливо подождать. Он умный, его долго водить за нос не удастся».

Доехали до самого города, оставив о себе весточку в посёлке шахтёров Харну.

— Леди, тогда и мне здесь делать нечего, — отвечал ей мужчина, услышав о произошедших событиях. — Старуха Дан совершила большую глупость. Ингвар поедет за вами, он не будет после всего случившегося работать на семью. Его семья вы.

— Я тоже так думаю, но Харн, ты подожди его. Пусть сам тебе даст знать. А пока неправильно будет, если ты без его команды оставишь порученную тебе работу.

— Вы правы леди. Но все равно, до скорой встречи.

Услышать из уст Харна о своей правоте было приятно, но Ингвар так и не догнал леди.

На душе с каждым днём становилось всё муторнее.

Глава 3. Ингвар. Город. Герцог Марено. Расследование

Ингвар, оставив Ксению в семье, торопился поскорее уладить дела. Дом, в котором прошло детство, теперь вызывал сожаление и грусть. Отец совсем сдал, не сразу узнал сына при встрече. Мать всегда рвалась руководить, но отец был строг с ней всегда, чем вызывал протест у сыновей. Им было жалко маму. Теперь, сочувствия она не вызывала. Достаточно взглянуть на Алрика, чтобы понять, как правильно сделал младший, что уехал. Мама сильная женщина, властолюбивая, хитрая, но не умная. Отец частенько называл её дурой, когда она лезла с советами. Если бы он ещё находил нужным объяснять сыновьям, почему он так с матерью поступал, но видимо не считал нужным. А ведь стоило бы.

Ингвару не сложно было догадаться, что жалея мать, Алрик пошёл у той во многих вопросах на поводу. В результате Кайса не стала хозяйкой имения и превратилась в бледную моль. Да и неудачи, следовавшие одна за другой, сломали брата. Мать умела требовать, подавлять, но не поддерживать.

Выправить ситуацию хотелось, это его долг. Пусть Алрик почувствует снова вкус к жизни, да и мама немного подобреет, когда не надо каждую копейку считать.

В дороге всегда хорошо думается, вот и Ингвар, успел подумать о своей семье, о делах, о рабочих. Не нравилось ему, что без денег Ксении не обойтись, но она права. Без особых мер не справится, а уж он постарается, чтобы каждый золотой ей вернуть, да ещё с прибылью.

Как и полагал мужчина, рабочие пока не выяснили всё до мелочей, не отпускали его. Оно и понятно, людям с места сниматься, оставлять свою семью без добычи, без помощи страшно. Но не использовать шанс наладить жизнь тоже нельзя. А ночью Ингвару плохо стало, чушь снилась, и никак не выбраться было из тяжелой бестолковщины, которая жгла, обугливала тело.

Хозяева наутро тряслись от страха, их постоялец, которого ждали, не знали, чем угостить получше, не проснулся, а метался в постели и стонал, когда судороги прошивали тело.

— Волшебный народ душу брата ярла забрал, за то, что в горы сунулся, — зашептались селяне, бросая гневные взгляды на тех, кто собирался уезжать работать.

— Кто был в доме, кто подходил близко, — ярились сопровождавшие командира воины.

— Надо служителя звать, только он может помочь, — раздались робкие голоса.

— Нет, — вдруг громче всех подал голос один из мужчин, — Ингвар, когда с женой по деревням ездил, лекаря с собой возил. Так леди чуть ли не в каждый дом заходила, сказать, что лекарю этому любая болезнь по силам.

— А и точно, не служителя хвалила, а парня молодого. Вот пусть он и лечит, — взбодрился другой голос.

— Надо и служителя позвать и лекаря того, тогда с нас спроса не будет, — разумно предложил бас.

— Спрос с вас по-любому будет, — прошипел один из воинов, — отравители.

Все замолчали, но гонца послали. А воины, посмотрели на мечущегося в бреду командира, завернули его в шубы, шкуры, да и повезли навстречу лекарю. Слишком плох он был. Столько стран с ним прошли, разное бывало, и ранения, и болезни диковинные, но чтобы вот так горел и таял на глазах их командир, такого не припоминали.

Ехали ребята медленнее гонца, везли Ингвара с бережением, проверяли всё время, чтобы не замёрз он. И кабы знать им, что перед ними всего в нескольких километрах, так же медленно едет выгнанная Ксения. Гонец с закрытым лицом от мороза, её обогнал, стараясь не привлекать внимание служивых, они ведь и пошутить могут над крестьянином и не всегда по-доброму. Но Бог милостив, проскочил мимо, не всматриваясь в таких же, закутанных всадников и понесся дальше. Хорошо дорогу он знал, ту, что прямо к горе вела. Вот он туда и поскакал, а там уже укажут ему как до селения добраться, где лекарь остановился.

На шахте работы приостановили, после несчастного случая, но охрана осталась. Мастер кружил по заброшенным штрекам, пытаясь отыскать не указанные на его карте места. Многое сыскал, но и пострадал случайно, под маленьким обвалом. Ничего страшного, даже сам выбрался, но помощь лекаря мужчине потребовалась. Вот гонцу и повезло, мастеру поставили диагноз: сотрясение мозга, подлечили, да отправили в селение, а лекарь задержался. Так и вышло, что посланному селянину никого искать дальше не пришлось, он сразу узнал в молодом парне искомого.

Лерон выслушав сбивчивый рассказ гонца, зная, что иногда время драгоценно, готов был отправиться в путь немедленно. Собирать ему нечего. Лекарств нет, одет в дорогу, поэтому он, не мешкая, вскочил ехать, но охрана придержала его, качая головой на беспечность лекаря. Воины Ингвара посовещались и двое из них отправились с ним в дорогу. Оставшихся было мало, чтобы покидать свой пост, и немедленно ехать в селение, чтобы дать весть о случившейся беде.

Вот и получилось, что Ксения, передохнув в посёлке, переговорив с Харном, уехала не узнав, что лекарь уже мчится навстречу её мужу. Все близко, рядом друг с другом были, а нет же, разошлись не пересекаясь.

Несколько дней понадобилось Лерону, чтобы вырвать у смерти северянина. Выяснил он, что Ингвару дали сильнейшее возбудительное средство, и закончилось бы это для него лишь буйной ночкой с девицей в обнимку, да только ещё и воздействие на энергетику было оказано. Все потоки жизненные в узел скрутили.

— Ты скажи мне господин Лекарь точнее, что произошло, я уж найду, кто постарался подгадить, — требовал подробностей Харн.

— У нас так даже преступников не наказывают, — качал головой парень, — это ваши ведьмы силу свою обрушивают и сами не знают, что получат. Я ведь лорда смотрел ранее, подлечивал, у него все потоки выровнены. Удар на него обрушили, как молот, но жизнь течёт в вашем командире сильно, да ровно, она удар и повела за собой. Да ещё чертово возбуждение, всё бурной рекой в нём потекло, в ураган превратилось, закрутилось, вот и не умирает, а мучается.

— Так это лучше, наверное, что мучается, жив ведь, — осторожно заметил Харн.

Лерон вздохнул, укоризненно посмотрел на воина.

— Но ведь мучается.

— Господин лекарь, ты же исправишь всё, — вкрадчиво уточнил мужчина, не споря.

— Куда ж я денусь, всё поправлю. Только время надо. Это ударить быстро, а поправлять всё спутавшееся долго, да ещё восстанавливаться лорд должен, а он не захочет лежать, но это я….

Харн больше не слушал бубнеж парня. Вылечит, силу лекарскую его уже оценили, а то, что со странностями, так кто без них. Этот философствовать любит, да фасольки в похлёбках ловит, а есть ведь и такие, что по башке бьют, мол, для мозгов полезно встряхивание.

Помощник Ингвара самолично понёсся искать виноватых. С возбуждающим зельем он быстро разобрался. Девки дуры, он всегда это знал, сколько мог через зад ремнём ум вложил активистке любовного фронта, остальное отец добавит. А вот про ведьму на селе никто не слышал. Давно их не было.