Все, что она хочет (СИ) - Лем Ирина Николаевна. Страница 112

Парень показался знакомым... Точно! Тот самый брутальный мачо, который танцевал с ней самбу. Сейчас он изменил прическу - разбросанные кудри пригладил и зачесал назад, лишь отдельные короткие прядки падали на лоб. На сцене он изображал озорного уличного парнишку, предлагавшего девушке  танцевальное соревнование. Сейчас выглядел опытным покорителем сердец, знающим о своей неотразимости и не привыкшим встречать отказы. Ни от мужчин, ни от женщин.

Что ему здесь понадобилось? Не видит разве - сидят двое,  уединились, чтобы поговорить, и чтобы никто не ме...

- Вы позволите? - спросил парень у Марка и царапнул взглядом.  Так смотрят люди, у которых самооценка зашкаливает.

Вопрос запоздалый и чисто ради проформы. Ответ ему не нужен: Марк здесь никто, его разрешений не требуется.

И оказался прав. Тиффани, вроде, обрадовалась, что кто-то вмешался в их разговор. Вернее - в молчание. Она легко поднялась, поправила короткую юбочку, которая легла волнами вокруг бедер. Подала парню руку. Красивым, модельным шагом «по ниточке» прошествовала к танцплощадке. Марк следил за ней с восхищением и настороженностью.   Боковым зрением заметил, как головы бармена, официанта и двоих мужчин у стойки, будто по команде, повернулись к ней.

Но не они вызывали настороженность у Марка, а этот неизвестно откуда    возникший партнер по сцене. Нагловатый латино с театральными жестами. Тореодор, с одинаковым успехом укрощающий быков и юных дев. Самоуверенный и нахальный мачо, которого Марк поначалу не принял всерьез и вообще подумал, что он гомо.

С какой стати гомо? Из-за длинных, волнистых волос, уложенных с продуманной тщательностью? Из-за подчеркнуто ухоженной внешности, слишком яркой для мужчины? Или потому, что он потрясающе владеет телом - идеально вылепленным, тренированным и гибким, которое сводит с ума поклонниц?

Заблуждение и стереотип, что красивые мужчины - обязательно геи.

Кто бы он ни был, он опасен. Выпускать из виду нельзя.

Марк еще надеялся, что они потопчутся на месте в медленном танце, подобно двум другим парам, вышедшим в круг и лениво переступавшим с ноги на ногу.

Но недооценил он этого... то ли гомо, то ли гетеро... как его сценическое имя... а, Вампир Силвио! Превращаться в  серую мышку, растворяться в толпе - не его кредо, его - приходить и побеждать. Он вампир, подпитывается вниманием как кровью. Выделяться везде и всюду - свойство характера, которое помогло ему зацепиться в Лос Анджелесе.

Плюс талант, с неохотой признал Марк.

Силвио пригласил Тиффани не просто потанцевать, он поставил маленький спектакль. Всячески показывал свое лидерство и превосходство. Обычно в танце мужчина играет как бы второстепенную роль - поддерживает,  подкручивает, приподнимает партнершу и всюду следует за ней, помогая принимать эффектные позы. Силвио нет. С самого начала выступил в главной роли.

Он вывел Тиффани в середину площадки, встал напротив, поджидая нового аккорда. Рывком прижал к себе девушку одной рукой, другую бросил в сторону, как бы сметая конкурентов. Наклонился к ее лицу, так низко, что его прядка упала на ее щеку - «сегодня ты будешь делать то, что я скажу».

И она делала. Под его руководством.

Марк хотел разозлиться и... забыл.

В этом полупустом ночном баре на окраине Элэй происходило нечто необыкновенное и талантливое - рассказ, который двигался и звучал. Все в нем соответствовало и сливалось в тонкой гармонии: чувственная музыка, чувственный голос, чувственный танец. Эмоции исполнителей были сильны и почти ощутимы, они выплеснулись в зал и увлекли за собой каждого, кто умел впитывать искусство. Гитарные струны жаловались, голос певицы тосковал, танцоры испытывали страсть -   сладкую и обреченную. Страсть вознесет их и обрушит, и даже зная это, они неудержимо тянулись друг к другу.

Марк никогда не видел танца, столь наполненного переживаниями - настоящими, а не изображенными. Обычно это лишь заученные движения под музыку, позы и повороты. Здесь каждый жест - смысл, а весь танец -     видимая история, которую рассказывала певица. По-французски, но неважно. Истории любви понятны, когда их рассказывают сердцами.

Это была его история, Марк вспоминал и просматривал ее, как бы со стороны. Он забыл недавнюю неприязнь к Силвио и представлял себя на его месте. Вот он шагнул на Тиффани, она обвила его ногой - Марк помнил ее силу. Вот крутанул ее, юбка разлетелась, под черными, кружевными трусиками мелькнула округлая попка - Марк помнил ее упругость. Вот склонился над ее губами, Марк знал - если раскроются, подарят  вдохновение.

Но это вдохновение принадлежит ему, а не Вампиру, который собрался украсть его девушку! Воровские намерения очевидны: слишком нахально обнимает и гладит ее тело - край груди, низ живота, почти на грани допустимого. Пусть и находится в образе, но слишком убедительно он это делает. Начинает надоедать. Другой мужчина... возможно гей, но без разницы... ведет себя с Тиффани как хозяин.

И кажется, ей нравится.

Невесело подумалось Марку: если он сейчас встанет и уйдет, она не расстроится. Она никогда не останется одна. Такая красавица... Мужики встанут в очередь, и Вампир первый. Не упустит случая ее заполучить, тем более имеет преимущество видеть ее каждый день, вернее, каждую ночь. Половину пути они уже прошли - обнимаются как любовники, очень правдиво изображают страсть. Только ли изображают? Часто партнеры, играющие чувства, начинают на самом деле их испытывать. Опасность Силвио в том, что имеет внешность красавца и героя - спасителя принцесс. Чтобы покорять девичьи сердца, ему не надо напрягаться - создавать солидный счет в банке или покупать красную «Феррари». Пройдется павлином по сцене, и поклонницы упадут к его ногам.

Стало не по себе. Отвернулся. Взгляд упал на сумку Тиффани, которая с покинутым видом лежала поодаль. Марк потянулся к ней, откинул клапан, бросил внутрь побитый телефон и еще кое-что из собственного кармана. Закрыл, и, как ни в чем не бывало, положил на место, еще расправил бахрому.

Танец продолжался и становился интимнее. Глядя, как Силвио прижимает к себе Тиффани, касается ее губ, Марк испытывал злую ревность. Он не подавлял ее, наоборот, подогревал: когда человеком владеют эмоции, легче решиться на поступок, ему требовался этот толчок. Давненько не испытывал ничего похожего, с того дня, как ушла Леонтин. Тогда его ревность не разрослась до отчаяния, ее заглушили обида и ощущение предательства.

Леонтин он любил до безумия и не сделал ничего, чтобы удержать. Потому что  женщина в Америке свободна, имеет право принадлежать, кому хочет. Или никому. Если разлюбила - уйдет в любом случае, нет смысла уговаривать, удерживать или мстить сопернику. Драками решаются споры у животных, люди - существа сознательные. хотя при необходимости Марк пустил бы в ход и кулаки. Одно «но» - девушка должна быть достойной, чтобы за нее драться. А таких он не встречал.

До Тиффани...

С ней по-другому. Она его любит - вот что ценно. Он уже терял ее  и чуть не сошел с ума. Повторять не желает. И почему, собственно, они должны расстаться? Из-за страха перед стариком, играющим в мафию? Несовременно. Эпоха гангстеров закончилась, когда Аль Капоне попал в Алкатрас. Остались лишь фильмы и книги с романтическим мафиозным флером.

Тиффани ощущала себя беззащитной перед родственником, испугалась его угроз, многое придумала. На самом деле бояться нечего ни ей, ни Марку. Они любят друг друга и хотят быть вместе - это справедливо, логично и целесообразно. На той логике стоит мир.

Вампир? Он не конкурент. Только выглядит как мачо, на самом деле слабак. Внешность ему всего дороже - чтобы кожа как персик и волосы в кудрях. Пластический хирург его бог. Жизнь - череда корректирующих операций - отбелить отверстие ануса или подтянуть брови. Чтобы заработать на операцию, он совершит убийство.

А девушка... Хорошо, когда она ярко выглядит и достается без усилий, вот как сейчас. Иначе - выход вон туда.

Ревность подбиралась к точке кипения.