Все, что она хочет (СИ) - Лем Ирина Николаевна. Страница 124

Рассказывать ли Тиффани, что подозрения ее подтвердились: киллер Левша и ее дядя - один человек? Или не стоит ее тревожить, пусть остается в неведении? Невозможно предвидеть ее реакцию. Наверняка расстроится. Если чуть-чуть - не беда, а если глубоко и неадекватно? Марк не знает, как она ведет себя в стрессовых ситуациях. Вдруг впадет в депрессию из-за связи с убийцей родителей и задумается о самоубийстве? Или обратит на Марка агрессию, предназначенную Левше?

Мозги отказывались работать в нездоровом состоянии, пришлось оставить их в покое и бездумно наблюдать за Тиффани, которая вошла в роль заботливой хозяйки: накрыла Марка пледом и, сбросив, наконец, босоножки, легла - тоже на спину, стараясь не слишком прижиматься. Несколько минут они одинаково глядели в потолок и, наверное, в одну точку. Лишь перешепот горящих свечей нарушал покой в гостиной, музыка как-то незаметно закончилась.

Марк пошевелился. Девушка повернула голову, увидела его открытые глаза.

- А я думала, ты спишь, - тихо сказала.

Он отреагировал не сразу. Все еще сомневался, но надо поторопиться. Если рассказывать, то сейчас. Или никогда.

Сейчас. Тиффани имеет право знать правду.

Да, он поделится тем, что знает, и они немедленно уедут отсюда - если голова позволит, которая пьяная без вина. Если не позволит, машину поведет Тиффани. Таков план. На ближайшие... Посмотрел на «Ролекс» - двадцать минут пятого... На ближайшие полчаса. После пяти начнет светать, надо убраться отсюда раньше. Вдруг Левша вздумает явиться? Ночью не поедет - опасно на горной дороге, а когда рассветет...

- Нет, я не сплю. Малышка, придвинься ко мне. Обними. Хочу тебе кое-что сказать. Но прежде спросить. Вчера ночью, в баре, ты обмолвилась о вашем семейном проклятии. Это ее итальянцы называют вендетта?

- Нет. Вендетта - кровная месть. То есть убийство за убийство. Старуха Винчи не имела ни родственников, ни денег, чтобы организовать вендетту. Призвала на помощь черную магию и прокляла род Ди Люка, чтобы с нами произошло то же, что с ней. После смерти сыновей и мужа, она осталась последней из рода Винчи. На ней он прервался.

- От кого ты слышала эту историю?

- Точно не помню. Кажется, я всегда ее знала, без подробностей, в общих чертах. Значения не придавала, думала - сказка, семейная легенда и все. Подозреваю, что именно из-за нее Мелани дала мне вторую фамилию, которой пользуюсь чаще - Вильямс, ну ты знаешь. Это девичья фамилия мамы. Хотя уловка не помогла. Такое ощущение, что проклятие Винчи хочет сбыться.

Озабоченность в ее голосе насторожила Марка.

- Почему так думаешь?

- Опять не имею доказательств. Выводы на основе наблюдений. Все из-за Роберта. Последнее время он ведет себя странно. Стал несдержан. Зол, раздражителен. Вспыхивает из-за ничего. Раньше он этого себе не позволял, во всяком случае при мне. Началось еще до нашего с тобой знакомства. Я заметила, он часто не в себе. По ночам стонет, то ли от боли, то ли от воспоминаний, которые беспокоят совесть.

Ему стало трудно управлять эмоциями. Хватается за пистолет. Угрожает, кричит - чтобы не вздумала его бросить. Не верю, что он способен меня убить, но иногда становится страшно - взгляд безумный, руки дрожат. Он никогда не заговаривал со мной о старухе Винчи, но знает о ней точно.

- Почему так думаешь? - повторил вопрос Марк.

Разговор приобретал слишком личную тональность, и Тиффани захотелось видеть его глаза. Приподнялась, поставила локоть на подушку, подперла голову. Она никогда ни с кем о себе не откровенничала. С самой первой встречи с Робертом, ощущала, что он не тот человек, отношениями с которым стоит гордиться. На вопросы подружек отвечала односложно или отделывалась шутками. Бабушку оставила в неведении о судьбе младшего сына, пусть думает, что он тоже умер - так ей спокойнее жить.

Когда привыкаешь тайны и мысли держать в себе, трудно начинать ими делиться. Марку она расскажет все - он из тех, на кого можно опереться, один из немногих в ее жизни. Вернее сказать единственный.

- Однажды он спросил, знаю ли я о проклятии, которое преследует нашу семью. Ответила - нет, потому что не хотела забивать голову глупостями. О степени родства с Робертом я до недавнего времени не догадывалась, полагала - дальний родственник, может, вообще некровная родня. Думала, я единственная носительница фамилии Ди Люка. И ошибалась.

Роберт сказал буквально следующее.«Мы с тобой исторические фигуры, потому что последние представители рода Ди Люка. Если проклятье все еще действует, на нас он должен закончиться. И я позабочусь, чтобы именно так произошло». Я не поняла, что он имел в виду, но слушать было страшно. И странно.

У меня к нему много вопросов, но я никогда не решусь их задать. Например, что знает об убийстве моих родителей? Если он действительно сын Мелани, почему не приходит ее проведать? Для итальянцев мать - святой человек. Что же такого ужасного должно было между ними произойти, что отношения нарушились? Сейчас бабушка многого не помнит, была бы рада увидеть сына, часто про него спрашивает. Но Роберт настолько обижен, что вычеркнул ее из жизни раз и навсегда. И почему он так серьезно воспринимает старую легенду? Я лично в нее не верю...

- А он верит. Потому что психопат. - Марк сдвинул брови. - И боюсь, неизлечимый. Это отклонение усугубляется возрастом и болезнями, которые он наверняка имеет, явно или скрыто.

Подходящий момент. Сейчас он расскажет Тиффани, в какую изощренную ловушку заманил ее родной дядя. Сообщение не из приятных, но она должна знать. Марк сделал паузу, погладил девушку по руке, несильно сжал.

- Дорогая. Мне нужно тебе кое-что рассказать. Правду об этом Роберте. Только не волнуйся, ладно? Твой родственник и...

- Подожди, - перебила она и пальцами прикрыла его губы, будто запечатала.

Соскочив с дивана, Тиффани подошла к камину, взяла с полки черный пульт, нажала пару кнопок. Экран моргнул и переменил картинку. Вместо виртуального огня появилась девушка со строгим и печальным взглядом, как у директрисы, которую не слушают ученики. Марк ее узнал - солистка «Ace of Bace». Покачивая головой в такт, она исполняла любимую песенку Тиффани «Все, что она хочет». Видимо, пульт был запрограммирован все программы начинать именно с нее.

Музыка - качественное стерео, сюжет клипа - разговор в баре, и создавался эффект присутствия там. Марк обвел глазами комнату, колонок не нашел. Вероятно, они хорошо спрятаны в интерьере - в масках или предметах мебели. Но почему Тиффани завела музыку именно сейчас, когда он собрался открыть кое-какую информацию?

Разве их подслушивают?

Все может быть, имеем дело с мафией...

Спрашивать не стал - ей виднее.

Приподнялся на локтях, подтянулся, сел спиной к стене, подсунув подушку для удобства. Стена приятно холодила, и Марк почувствовал - голова проясняется. Когда девушка вернулась, показал ей место рядом.

- Нет, - возразила. - У нас серьезный разговор. Хочу, чтоб мы смотрели друг на друга.

Интересно - как она собирается сесть?

А вот как: раздвинула его ноги, положила между голенями подушку и уселась с вытянутыми ногами поверх его - почти Кама Сутра получилась. Но не до того сейчас. Чтобы голые тела не отвлекали, прикрыла пледом себя и Марка, спрятав руки внизу.

- Вот, теперь можем разговаривать. На чем мы остановились?

- Тиффани, можно задать личный вопрос?

- Можешь спрашивать все, что угодно. Секретов от тебя нет.

- Только не обижайся, ладно? Я не из праздного любопытства, а по делу.

- Задавай, не бойся. Имеешь право знать все, что знаю я.

- Откуда у тебя этот дом? Он стоит около миллиона, если не ошибаюсь. Когда нашел твой адрес по чипу, не поверил.

- Понимаю. И объясняю. Живу здесь временно и бесплатно. Дом принадлежит Роберту, стоит девятьсот восемьдесят тысяч вместе с холмом. Он предлагал оформить его на мое имя, как подарок, но я не согласилась. Мне ничего от него не нужно. Сама заработаю. И себе и бабушке.