Крымская война. Соотечественники (СИ) - Батыршин Борис. Страница 40

За город Андрей вырвался лишь на третий день. В компании юнкеров он отправился на гарнизонное стрельбище. Севастопольскому начальству демонстрировали боевую технику: броневики, трехдюймовки и кургузые мортиры системы «Шнайдер». Стрелкам, набранным из частей гарнизона за живой ум и сметливость, наскоро объясняли, как обращаться с трехлинейкой, и к всеобщему удивлению, через полчаса они уже ловко загоняли на место обоймы и клацали затворами.

Венцом «показа» стал «Марк-V», один из двух наших исправных «ромбов». Еще с двумя предстояло повозиться - у одного пробита лобовая броня и поврежден двигатель, другой же щеголял дырами в пушечном спонсоне. Единственный «Рено» не имел башни, но бегал достаточно шустро.

Танк развернулся, обдав зрителей сизой газолиновой гарью, и замер. Севастопольцы неуверенно приблизились к пышущему жаром чудищу. Скрежетнуло железо, откинулся люк и на свет божий вылез юнкер Михеев. Перемазанная копотью мальчишеская физиономия сломала ледок отчуждения: офицеры облепили танк, кто-то уже отстегивал саблю, чтобы залезть внутрь, а юнкер Штакельберг почтительно поддерживал под локоток самого Тотлебена, возжелавшего непременно забраться на крышу ползучего бронесарая.

Андрей знал, что будет дальше. Начнут взахлеб смаковать, как эта восхитительная техника задаст перцу османам; потом вспомнят, что танки надо сначала дотянуть до Дуная, не запоров при этом капризные трансмиссии и не измочалив гусеничные ленты. Это повергнет энтузиастов в замешательство: здесь не мыслят подобными категориями, для логистики 1854-го года, самый тяжелый из возможных грузов - бронзовая осадная мортира весом в несколько тонн. Кто-то предложит перебрасывать бронетехнику по Дунаю, под прикрытием речных канонерок (которые, к слову сказать, еще надо оснастить) и дискуссия вспыхнет с новой силой.

Андрея тошнило от этой темы - они с Глебовским и генералом Стоговым последние двое суток только об этом и спорили. Нет уж, пусть теперь юнкера отдуваются, тем более, что им явно льстит всеобщее внимание...

Семь верст от стрельбища до Екатерининской пролетка, запряженная унылой клячей, преодолела за час. Крымское небо наливалось вечерней синевой; Андрей спускался по ступеням Графской пристани, когда с моря долетел приглушенный расстоянием звук пушечного выстрела - это входил в гавань отряд Бутакова. И через два часа, Федя Красницкий вручил Андрею пакет из плотной желтовато-коричневой бумаги. На нем рукой Велесова было написано: «А. Митину в собственные руки. «Меморандум».

III

Из «Меморандума Велесова»

С-П-бург, изд. «Академия», 1901/46 гг.

«...зависит от того, как смотреть на предстоящее. Груздеву надо по сильнее подстегнуть здешний прогресс, чтобы не пришлось забираться слишком далеко в будущее в поисках вожделенного кладезя технологий. Мы же, те кто решил связать жизнь с «текущей реальностью», тоже заинтересованы в прогрессе, но для нас на первом месте не наука, не изобретения, а судьбы людей. В том числе, и наши собственные

А как иначе?

Вмешательство чем дальше, тем вернее обесценивает наш главный капитал, предзнание. Но это касается скорее, конкретных событий, и не затрагивает глубинных тенденций в развитии общества. Отменять важные события, переигрывать войны, внедрять технологические новинки - занятие, увлекательное с точки зрения литературного сюжета, но мы-то прекрасно понимаем: есть процессы, на которые не сможет повлиять ни командирская башенка, хотя бы и придуманная на двадцать лет раньше срока. ни победа в безнадежной военной кампании, одержанная наперекор стратегии и здравому смыслу.

Наше главное достояние - знания, принесенные из будущего. Да, они неполны; надеюсь, вторая экспедиция восполнит самые серьезные пробелы. Если не Груздев, то ты, Андрюха наверняка запасешься «ноутбуком для Сталина».

Но ведь дело не только в банках данных, а в том, как ими распорядиться. И, главное - кто будет это делать? На местных рассчитывать не стоит: они будут решать текущие проблемы, оставляя «на потом» все остальное. Ну а мы, в свою очередь, плохо представляем себе здешние реалии, особенно в том, что касается высших эшелонов власти. Представь на секунду меня, пытающегося убедить Николая Первого в необходимости срочных политических реформ, и куда более радикальных чем те, что предпринял его наследник...

Прости. Опять лезу в частности.

«Меморандум» рождался по ночам, в душной каюте «Морского быка». Скоро он отправится с фельдъегерем в Севастополь, к Феде Красницкому, с которого я взял страшную клятву отдать пакет майору Митину в собственные руки. Или сжечь, если тебя не будет в составе экспедиции.

Если вкратце: я хочу предложить Государю создать в Крыму своего рода анклав прогресса, где мы соберем самое важное из того, что принесено из будущего - книги, электронику, информацию о развитии науки, техники, прогрессе в общественных дисциплинах. Эдакий аналог Силиконовой Долины - если принять на веру болтовню конспирологов о том, что там уже полвека занимаются внедрением технологий со сбитых «тарелочек».

Предвижу твою ироническую ухмылку: «Калифорния в Крыму», мертворожденных проект Кобы, только без Всемирного Еврейского Конгресса и американских вложений. Нет. Не так. Цель проекта - приготовить общество (и не только российское) к тому, чтобы вступить в эту эпоху «Великого Скачка».

Ну-ну, мы же с тобой марксисты. Во всяком случае, изучали научный коммунизм и политэкономию. А значит, куда деваться от производительных сил и производственных отношений? Нельзя просто так взять и перепрыгнуть из капитализма, только-только вступающего в эпоху угля-и-пара, в постиндустриальный мир...

Но это далекая перспектива. Ближайшие задачи скромнее: мне предстоит уговорить Николая Первого одобрить эти затею, а тебе - убедить своих спутников в том, что это единственный приемлемый и для нас и для них путь...»

IV

Севастополь, Морское собрание

Совещание решено было проводить в библиотеке Морского собрания. Для этого пришлось потеснить академические интерьеры: сдвинуть к стенам столы и конторки, расставить амфитеатром разномастные стулья, кресла, скамейки и канапе, набранные по всему зданию. Дубовый барьер, за которым обычно восседал смотритель читального зала, закрыли стойкой с проекционным экраном; рядом поставили грифельную доску, позаимствованную в соседней гимназии.

Участники совещания, морские и армейские офицеры рассаживались по местам: протискивались по рядам, стараясь не звякать саблями, приветствовали знакомых, негромко переговаривались, разглядывали карты театра военных действий, которые шустрые юнкера развешивали поверх книжных полок, косились на мичмана с «Адаманта», налаживающего видеопроектор. До начала совещания оставалось чуть меньше десяти минут. Андрей поудобнее устроился в обтянутом фиолетовым бархатом полукресле и приготовился ждать.

***

-...Итак, минные катера конструкции генерала Тизенгаузена, опробованные минной дивизией еще при Варне, и на этот раз показали себя прекрасно. В составе отряда были специально оборудованные пароходы «Буг» и «Днестр», несшие по четыре таких катера. Работы велись на Николаевской военной верфи. Прошу...

Федя Красницкий помахал мичману, сидящему за ноутбуком, и на экране замелькали кадры: минный катер на рострах парохода-матки; он же - качающийся на выстрелах перед спуском; отдельно - схема подводки под киль буксируемой мины-крылатки.

- Катера совершили две ночные вылазки на рейд Константинополя. Ориентировались на сигналы щелевых фонарей, установленных на катере-лидере. Оба раза катера успешно выходили на цели. В первый раз буксируемыми и шестовыми минами были подорваны два парохода и парусный фрегат. У нас - двое раненых. Ко второму рейду противник приготовился и встретил катера стрельбой. Палили наугад, но, тем не менее, один катер разбило прямым попаданием. Его бросили, сняв команду. Результат вылазки - взорванный военный пароход и три парусные шхуны. На катере погибло два человека, в том числе, командир, мичман Ильинский. Общие потери - семь раненых, трое убитых. Один катер затонул, еще два повреждены, но их можно отремонтировать. Турки после этого рейда перегородили фелюгами и барказами, соединенными канатами, в устье пролива постоянно дежурили лодки с факелами и масляными фонарями.