Смерть Анны Ор (Советская авантюрно-фантастическая проза 1920-х гг. Том XXII) - Максим Марк. Страница 4
Эти несколько людей действовали на фоне разгневанного океана человеческих существований, на фоне миллионов людей, приведенных в движение на Востоке, Севере, Юге и Западе. Миллионы людей легли на полях Бельгии, на Карпатах, в Польше и Галиции, в Африке на берегах озера Танганьики, на берегах Конго, на берегах Тихого океана, на берегах Черного моря, в горах Кавказа и в долинах Средней Европы, миллионы трупов украсили поля небывалых битв во славу мирового капитализма, во имя владык из Сити, из Нью-Йорка, биржи в Чикаго, улицы миллиардеров и Версаля и Даунинг-стрит.
Миллионы людей подняли красные знамена на Востоке… Миллионы людей на Западе выжидательно стояли под ружьем на недавних нолях битв. И весь мир — от Шанхая до Лондона, от Сан-Франциско до Стокгольма, от Владивостока до Одессы, от Калькутты до Бухары — представлял собой зрелище вулкана, находящегося в начале извержения…
Изворотливые мозги дипломатов с Даунинг-стрит в Лондоне и социал-демократов его британского величества, давших безмолвное согласие на мировую бойню, и трех десятков преступников, сидевших в Версале в исторические дни 1919 года, и хищные инстинкты капиталистов всех бирж от Сити до Чикаго — напрягали все силы для того, чтобы покончить с результатами вызванной ими бойни и для того, чтобы бросить все силы на подавление того, что повергало их в трепет, что искрами радио за подписью — Чичерин — не давало их процентным бумагам расти спокойно на биржах…
Английские и французские крейсера в Одессе, Битуме, в Черном и Балтийском морях, греческие, английские, французские десантные отряды и черные войска — все было брошено для «спасения цивилизации», жалкий предлог, стертое клише желтой прессы, придуманное для обывательских мозгов всего мира…
Лидер консерваторов лорд Арчибальд Холлстен, его дочь леди Эдит Холлстен, умирающий в лазарете индусский офицер Абиндра, сестра милосердия мисс Дуглас, командир крейсера «Адмирабль» Артур Томсов, киноактриса Анна Ор, режиссер Джутич, офицер гусарского полка Сергей Казарин, странный человек, совершивший много загадочных поступков, ничем внешне не оправданных, шофер лорда Холл-стена китаец Ли-Ванг, и миллионы, миллионы восставших людей, миллионы людей в простой солдатской форме — таковы герои этой книги.
Глава 2
Мистер Джонс-старший вызвал звонком телефона мистера Джонса-младшего… Оба мистера Джонса, династия «Джонс и сын», правящая миром из Сити, беседовали полчаса вполголоса, наклонив друг к другу головы с трубками в правом и левом углах губ… Затем мистер Джонс-старший сказал коротко:
— Ол райт…
Его седая голова кивнула удовлетворенно… Мистер Джонс-младший удалился, насвистывая «Типперери»…
Ровно в час дня «Роллс-ройс» подкатил к подъезду дворца торговли в Сити и китаец-шофер получил из уст мистера Джонса Старшего короткое приказание:
— Сент-Джемс-стрит.
Шофер Ли-Ванг хорошо знал адрес: Карлтон-клуб, в котором встречались самые крупные дельцы из Сити и члены партии консерваторов. В этот клуб очень часто ездил мистер Джонс-старший и шофер повез его туда со всей возможной быстротой… Через двадцать минут «роллс-ройс» подкатил мистера Джонса к клубу.
Огромные кресла, как бы предназначенные для великанов, кресла клуба, приютили мистера Джонса и лорда Холлегена… Частная беседа, подкрепленная дымом сигар и крепкими виски-сода, продолжалась около часа…
Лорд Холлстен согласился с некоторыми доводами мистера Джонса. Он сказал медленно, раздумывая:
— Нет сомнения в том, что вы правы. Ваш голос — голос Сити и… Но Версаль — настолько сложная операция…
Лорд Холлстен сделал паузу:
— Именно — операция… Мы должны быть крайне осторожны… Не забывайте, что этот Вильсон — при всем нашем уважении к союзнику — этот Вильсон загонял мистера Ллойд-Джорджа до полного бессилия. С ним очень трудно… Этот человек почти не принимает во внимание интересов британской торговли… Он стоит на основе своих знаменитых пунктов…
Лорд Холлстен сделал еще одну паузу:
— Как… как статуя Нельсона в Трафальгар-сквере… Совершенно недвижимо и не высказывает никакого намерения сдвинуться с места…
Мистер Джонс-старший вынул на мгновенье сигару изо рта и сказал с возмущением:
— Он старый ханжа, этот Вильсон, и я…
Лорд Холлстен прервал его вполне корректно, как бы заканчивая мысль великого дельца из Сити:
— И вы, конечно, протестуете против этого со всей энергией, мистер Джонс… Но не забывайте, что весь мир… о, ну, за небольшим исключением, слушает этого старого ханжу… Во всяком случае, мы примем все меры и тогда…
Беседа лорда Холлстена и мистера Джонса продолжалась еще двадцать минут… Затем совершенно обычным тоном мистер Джонс сказал:
— Мабель Ли в новом обозрении восхитительна… Вы не находите, милорд?..
Милорд был согласен с уважаемым мистером Джонсом… Затем два автомобиля понеслись в противоположные стороны: один в Сити, другой на Даунинг-стрит.
Лорд Холлстен не терял времени даром: политика была профессией лорда Холлстена и он занимался этой хлопотливой и не совсем чистоплотной профессией тридцать пять лет… Поэтому лорд Холлстен принял некоторые меры, быстро сказавшиеся на другом берегу Ламанша, на другой день, 24 января, в Версале, где шло заседание конференции…
В этот день неутомимый в своем ханжестве, похожий на буксующий на невыгодной почве конференции автомобиль Вудро Вильсон поставил резко вопрос о мандатах… Этот вопрос о мандатах и включении Лиги Наций в мирный договор немедленно вызвал контр-план Ллойд-Джорджа, Клемансо и Соннино. Этот контр-план был поддержан еще и дипломатическим курьером, доложившим кое-какие взгляды лорда Холлстена и краткое его письмо мистеру Ллойд-Джорджу…
И мистер Ллойд-Джордж решился…
Он противопоставил эффектный спектакль проповедям мистера Вудро Вильсона, поставил его так, как ни один искуснейший режиссер не смог бы поставить, снабдил его такими мизансценами, которые не придумал бы даже Рейнгардт.
Несколько человек, сидевшие за двойными дверьми министерства иностранных дел в Версале, решали вопрос о судьбе миллионов людей, об островах Тихого океана, о Китае, о разделе старой империи оттоманов, о Турции…
И ввиду этого в секретный протокол по настоянию Ллойд-Джорджа было внесено постановление:
— Генеральный секретариат конференции предлагает всем державам, претендующим на территории, представить свои требования в десятидневный срок, в письменной форме…
И в этот момент начался спектакль мистера Ллойд- Джорджа.
В зал конференции в полной парадной форме вступили министры-президенты британских колоний… Они шли небольшой группой, встреченные изумлением участников конференции: мистер Массей, министр-президент Новой Зеландии, огромного роста, с шевелюрой Бетховена, за ним шел генерал Смутс, Южная Африка, в форме генерал-лейтенанта британской армии, за этими двумя семенил Гюгс; министр-президент Австралии, маленький старичок с трубкой у уха, он был глух, и мистер Борден, министр-президент Канады, «самый красивый мужчина мирной конференции», по отзывам парижских дипломатических дам…
Месье Клемансо встретил их словами приветствия, которые были, однако, произнесены сухим тоном…
И представители колоний официально заявили свои притязания на германские владения, мотивируя это тем, что колонии были завоеваны колониальными войсками. Мистер Ллойд-Джордж, откинув назад седые волосы, торжественно заявил:
— От имени всей Британской империи я позволю себе заявить, что самым решительным образом протестую против возвращения этих колоний Германии…
Спектакль имел большой художественный успех… Что касается до материального, то мистер Ллойд-Джордж был им также доволен: проповедник Вудро Вильсон был отброшен на место — притязаниями всех британских колоний…
И когда заседание кончилось и еще один секретный протокол прибавился к груде документов, устанавливающих для истории огромное преступление, совершенное перед лицом всего мира в Версале, мистер Ллойд-Джордж обменялся двумя фразами с месье Клемансо, с «тигром» Клемансо: