Атрион. Влюблен и опасен - Бланк Эль. Страница 43

— Мм… Это нормально? То, что вы светитесь? — Вспомнила, что однажды я уже это видела, а вот спросить так и не удосужилась.

— Совершенно. — Ис-Лаш коснулся моих волос ласковым поглаживанием.

Мы начали осторожно пробираться по узкому ходу, в который попали. Похоже, что это коридор, потому что через десяток метров нашему взгляду открылось несколько темных проемов. Пользуясь куда более широкими возможностями для изучения сумрачного пространства, я в них заглядывала, но, увы, ничего интересного не обнаруживала. Просто пустые отсеки, некоторые поменьше, некоторые просто огромные.

В одном из них мы задержались. Я чутьем техника поняла — это не простое помещение. Гладкие стены, боковые стойки, испещренные углублениями размером с кулак, высокая панель с мертвыми индикаторами, тусклый панорамный экран… Ого! Да это же рубка управления! Но все здесь такое пыльное!

Света от атрионов хватало, чтобы понять — древность страшная. Я даже засомневалась, есть ли смысл искать источник энергии, дабы осветить помещение. И все же решила попробовать.

Добравшись до консоли, принялась изучать нанесенные на нее символы. Н-да… Это не юниверсл. И даже не вайли. Это какой-то совсем незнакомый мне язык.

— Смотрите!

Потрясение в голосе подруги было настолько сильное, что я тут же забыла о своей идее оживить корабль. Обернулась и не удержалась от эмоционального восклицания.

У одной из стен, опираясь на нее, лежала огромная туша, почему-то напомнившая мне гигантского осьминога. Раз в пять больше человека, безголовая, с бесчисленным множеством выростов, похожих на щупальца, но разных — и коротких, и очень длинных. Сморщенная, совершенно высохшая кожа, покрытая толстым слоем пыли, обтягивала скрученные в жгуты мышцы. Брр…

Мумифицированный инопланетянин впечатлил не только нас с Аидой. Мужчины тоже с изумлением его рассматривали и по кратким фразам, которыми они обменивались, было ясно — с такими существами атрионы никогда раньше не сталкивались.

— Сколько же ему лет? — шепотом спросила подруга. К счастью, сделала это на вайли, так что ее вопрос был понятен всем.

— Чтобы настолько большой объем до такой степени усох… — Палец Ви-Тана осторожно коснулся ставшей совершенно каменной органики. — Не меньше пяти тысяч. Атрионских.

Ого! Даже если учесть, что земной год — это примерно семь по летоисчислению Атриона, все равно цифра выходит внушительная.

— Чужой корабль, чужая база, мумия неизвестной инопланетной расы, землянки-террианки, атрионы, которых они используют… — задумчиво проговорила я. — Что тут вообще происходит?

— Понятия не имею, — столь же выразительно прошипел Ис-Лаш.

В растерянности я вернулась к панели управления кораблем. Активировала вильют, включая программу диагностики и распознавания. Может, хоть так удастся что-то прояснить?

Развернула ладонь от себя, чтобы сканирующие лучи, выстреливающие из прибора, вшитого в мое запястье, могли оконтурить и сличить с образцами, имеющимися в памяти системы, доступные для восприятия поверхности.

«Нет соответствий…» Новый выброс. «Нет соответствий…» Еще раз. Я шагнула в сторону, поднимая руку выше, давая вильюту больший радиус обзора. Приподнялась на носочки и оперлась другой рукой на верхний край вертикальной стойки, чтобы получить дополнительную опору. Вот только вместо этого потеряла равновесие. Из-под моих пальцев выскользнуло и упало на пол что-то маленькое, плоское, размером с ладонь. То, что я раньше не заметила, потому как оно сотни лет лежало на горизонтальной поверхности и покрылось основательным слоем пыли.

— Черт!

Подхватить его я не успела. Раздался громкий стук, и столб пылевой взвеси взметнулся в воздух. Над упавшим предметом неожиданно разлилось яркое свечение, а в ушах раздался леденящий душу крик, сменяющийся на медленно стихающий нервный хохот.

Мы все замерли, пытаясь понять, что происходит, а свечение тем временем усилилось, приобрело структуру, четкость и превратилось в голографическое изображение.

Возникшая надпись в углу рождающейся картинки трактовалась однозначно, но сбивала с толку совершенно. Это же не террианское летоисчисление! Земное! А имя той, что делала записи, очень уж знакомое. Да и лицо девушки, которое сформировала перед нами техника, практически идентично… облику террианской королевы. Разве что эта значительно моложе, в иной одежде, больше похожей на скафандр облегченного типа, и с другой прической. А если уж быть предельно точной, то с полным ее отсутствием — волосы до плеч торчали в ощутимом беспорядке.

Сообразив, что случайно включила запись, сделанную невообразимо давно, я торопливо запустила программу копирования. Пусть качество будет аховое, но это все же лучше, чем потерять информацию, просмотрев единожды. А девушка, периодически убирая за уши падающие на лицо спутанные темно-каштановые прядки, всматривалась в настройки, скользя пальцами по невидимой нам панели. Наконец, убедившись, что запись идет, начала говорить:

— Я — Маргарита Радуга, член экипажа «Звездного ветра», первой межзвездной экспедиции. Мне двадцать восемь лет. Я техник по ремонту и обслуживанию плазменных двигателей. Вернее, бывший техник, потому что корабля больше нет. Во время полета произошла диверсия, нас выбросило из подпространства не в той точке, куда мы изначально летели, а на корабль напали неизвестные нам существа. Они пробрались внутрь, пробив корпус. Мы, те, кто не имел возможности защищаться, сидели в переходном отсеке в скафандрах, потому что ждали разгерметизации. Именно это нас спасло. Последнее, что я слышала по селектору связи, — это приказ капитана прекратить сопротивление. Видимо, нападавшие проникли в рубку управления, а потом и в наш отсек ворвались. Жуткие твари, похожие на спрутов…

Марго прикрыла глаза, собираясь с мыслями, а может, просто успокаиваясь.

— Расхватали нас, растащили поодиночке. Тот, который уволок меня, был коричневым, пятнистым, мерзким. Запихнул в какую-то маленькую каморку на своем корабле. Потом мы сутки куда-то летели, он с кем-то вел переговоры, в итоге отдал другому спруту, а тот притащил меня сюда, на свой корабль.

На мгновение она отодвинулась, предоставляя нам возможность увидеть ярко освещенный отсек, где, впрочем, не было ничего примечательного. Голые стены.

— Здесь я оказалась не одна. — В фокусе камеры вновь появилось девичье лицо. — Нас двенадцать, все женщины, мужчин нет. О судьбе остального экипажа мы ничего не знаем. Спрут на этом корабле всего один. Мы не связаны, свободны, но это ничем нам не поможет. У нас нет оружия, совсем ничего нет, чтобы защищаться, а тварь жуткая, огромная и очень сильная. Одним ударом щупальца может ноги переломать. Спрут и за нами присматривает, и кораблем управляет. А еще я за это время трижды слышала, как он с кем-то разговаривает по своей связи. Языка не поняла, совсем непонятный, но первый спрут, которому я досталась, щелкал с теми же интонациями.

— И он, похоже, никогда не спит, все время бодрствует, — раздалось тихое дополнение откуда-то сбоку. Взгляд Маргариты на мгновение ушел в сторону, и она кивнула, соглашаясь со словами другой девушки.

— В общем, куда нас везут, неясно. Техника для записи только у меня осталась, так что я взяла на себя обязанность вести дневник, хотя, наверное, будет правильнее говорить — журнал, того, что с нами происходит. Мне кажется, это бессмысленное занятие, но остальные настаивают. — Она коротко вздохнула. — Стараюсь делать это, когда спрут находится в рубке управления и за нами не наблюдает.

Изображение резко дернулось. Девушка оказалась с другой прической — теперь ее волосы были гладко зачесаны назад и собраны в хвост, и сидела она уже не в фас, а полубоком, постоянно посматривая в сторону. Видимо, опасаясь, что ее застанут врасплох.