300 лет российской морской пехоте, том I, книга 1 (170501855) - Кибовский Александр Владимирович. Страница 15

Нагрудные знаки офицеров морской пехоты образца 1731/1734 гг. Знаки этого образца офицеры носили в 1734–1762 гг.

1. Знак для штаб-офицеров (полковников, подполковников, премьер- и секунд-майоров); 2. Знак для капитанов; 3. Знак для поручиков и прапорщиков. Рисунок художника Р. Паласиоса-Фернандеса. 2005 г.

11 июня 1735 г. Адмиралтейская коллегия попыталась регламентировать ношение элементов мундира: «как штатным (то есть штаб-офицерам — Авт.), так и другим офицерам, когда будут в строю, иметь штиблеты кожаные черные, а в знатный парад без штиблетов, в чулках красных, башмаки тупоносые; шпаги иметь всем, какие равных с ними рангов при сухопутной армии определены; а когда кто из флагманов учреждены будут при полках яко полковник, и тогда во время парадов и им такой же мундир иметь какой полковникам определен». В том же году борта кафтанов и камзолов офицеров морских полков по примеру офицеров корабельного флота стали богато обшивать золотым позументом, что особо отметили «Санкт-Петербургские ведомости» 18 августа 1735 г.: «На офицеров ново- учрежденных морских полков надлежит несколько 1000 аршин золотого позументу подрядом заготовить».

С 1737 года все снаряжение гренадерских офицеров морских полков копировалось по образцам Ингерманландского пехотного полка (бывший шефский полк светлейшего князя А.Д. Меншикова), имевшего со времен Петра I привилегированное положение. Кроме нагрудных знаков, у офицеров гренадерских рот морская символика сохранялась на гренадерских шапках (см. выше). В отличие от офицеров фузелерных рот они носили через плечо патронные сумы, а также поясные лядунки, крышки которых были украшены позолоченными бляхами. Об их внешнем виде можно судить по редчайшему экспонату из собрания Государственного исторического музея — латунной кружке, сделанной из бляхи гренадерской лядунки. На ней по центру выбит государственный герб, а по углам помещены адмиралтейские гербы — четыре скрещенных якоря.

Вплоть до конца Семилетней войны офицеры морской пехоты ничем не отличались от своих армейских собратьев. В 1745 году Адмиралтейская коллегия даже специально подтвердила, «что обретающиеся во флоте при солдатской команде штаб- и обер-офицерам мундир иметь во всем против того, как в армейских полках имеют». Только штаб-офицерские шляпы украсили «пристойным плюмажем».

Капитан генерал-майорского ранга Михаил Леонтьевич Мельников. Портрет кисти неизвестного художника. 1790-е гг. (Музей-усадьба «Кусково»). В 1761 г. мичман М.Л. Мельников находился в Кольбергской экспедиции. В 1769–1774 гг. он участвовал в Архипелагской экспедиции, был в сражениях при Чесме, Напали-ди-Рамано, при десанте в Митилинской бухте на острове Лесбос.

Глава III

Золотой век Екатерины

1762–1796 гг.

Ревельское морское сражение 2 мая 1790 г. Фрагмент картины художника А.П. Боголюбова. 1880-егг. (ЦВММ). На данном фрагменте показан момент, когда к сдавшемуся шведскому кораблю «Принц Карл» спешит на катере с морскими солдатами сын главнокомандующего российской эскадрой капитан 2 ранга П.В. Чичагов — будущий адмирал и Министр военных морских сил. За эту победу П.В. Чичагов был награжден орденом Св. Георгия 4-го класса.

Реформа морской пехоты в 1764 году

С началом нового царствования опять, уже в который раз, была создана «Морская российских флотов и адмиралтейского правления комиссия для приведения оной знатной части к обороне государства в настоящий добрый порядок». Комиссия разработала новые штаты Балтийского флота, утвержденные императрицей 22 марта 1764 г. Отныне предписывалось «для лучшего порядка в содержании и обучении военных экзерциций все солдатские команды, корабельные и галерные, сообща вместе с Адмиралтейским батальонам разделить на 4 батальона, в каждом батальоне по 7 рот мушкетерских, да по одной гренадерской». 1-й и 4-й морские батальоны располагались в Петербурге, 2-й в Кронштадте и 3-й в Ревеле. 1-й и 3-й батальоны организационно входили в состав 1-й морской дивизии, а 2-й и 4-й в состав 2-й дивизии. Их численность регулировалась тремя штатными расписаниями. В мирное время в каждой роте полагалось по 136 рядовых, что с необходимым числом офицеров, унтер-офицеров, музыкантов и нестроевых составляло во всех батальонах 4852 человека.

Императрица Екатерина II. Портрет кисти Д.Г. Левицкого 1783 г. (ГРМ).

Граф А.Г. Орлов-Чесменский. Портрет кисти неизвестного художника 2-й половины XVIII в. (ГИМ).

В военное время по усиленному штату роты увеличивались до 171 рядового, а также дополнительно формировались еще 2 гренадерские и 2 мушкетерские роты, распределявшиеся по одной в каждый батальон. Всего, таким образом, получалось 6860 человек. По третьему, максимально боевому расписанию следовало еще доформировать 6 мушкетерских рот и вместо 4 усиленных девятиротных батальонов создать 6 батальонов по 1 гренадерской и 6 мушкетерских рот в каждом. При этом численность морской пехоты возрастала до 8010 человек. Команды морских солдат предназначались отныне только для службы на кораблях. Галерный же флот предполагалось в случае войны укомплектовывать солдатами из полков армейской пехоты.

Командовать морскими батальонами назначались премьер- или секунд-майоры, которых следовало «по выслужении порядочно при команде в том чине 5 лет отсылать в Военную коллегию для определения в армейские полки по старшинству, понеже при морской солдатской команде полковников и подполковников не полагается». Поскольку численность каждого батальона приближалась к размеру сухопутного полка, «которая команда не по пропорции чина командующего баталионом майора», то было решено дополнительно «над ними определять главными командирами или шефами из морских капитанов 1-го ранга». Шефом 1-го батальона назначили капитана 1 ранга И.Я. Барша, 2-го — И.А. Корсакова, 3-го — Ф.А. Клокачева и 4-го — В.Ф. Лупандина. Все они, помимо шефской должности, командовали крупными линейными кораблями.

Архипелагская экспедиция российского флота под командованием графа А.Г. Орлова

1769–1774 гг.

Библиография и источники.

Материалы для истории русского флота. Ч. XI. СПб., 1886; Ч. XII. СПб., 1888.

История русской армии и флота. T. VIII. М., 1912.

Собственноручный журнал капитан-командора С.К. Грейга в Чесменский поход. II Морской сборник. 1849. № 10–12.

Соколов А. Архипелагские кампании (1769–1774 гг.).//Записки Гидрографического Департамента Морского Министерства. Ч. VII.

СПб., 1849.

Долгоруков Ю.В. Записки. // Отечественные записки. 1840. № 12.

Боевое крещение новые морские батальоны получили во время русско-турецкой войны 1769–1774 гг. «Ее Императорское Величество, желая, по возможности, усилить военные действия против турок для скорейшего окончания войны, вознамерилась послать военный флот в Архипелаг и Левант, — записал в своем журнале капитан-командор С.К. Грейг, — Цель экспедиции заключалась в том, чтоб произвесть диверсию в этих местах и беспокоить турок в той части их владений, где они менее всего могли опасаться нападений. <…> Зная, что греки, столько веков уже угнетаемые турками, жаждут освобождения из-под несносного для них ига, государыня императрица решилась доставить им средства освободиться от своих притеснителей. Такое предприятие обещало наиболее успеха в Морее, где греческое население было несравненно многочисленнее турецкого».