300 лет российской морской пехоте, том I, книга 3 (1705-1855) - Кибовский Александр Владимирович. Страница 42

15 января 1839 г. все построенные на побережье укрепления были объединены в Черноморскую береговую линию, начальником которой назначили генерал-лейтенанта H.Н. Раевского. По поручению Лазарева капитан 2 ранга Е.В. Путятин составил с учетом английских и французских сочинений, а также русских документов новые расписания людей для действия на военных судах, в том числе при абордажной и десантной службе. Лазарев одобрил этот труд и, отпечатав, ввел его для практического опыта на некоторых кораблях. В феврале 1839 г. император утвердил план проведения следующих десантных операций в устьях рек Псезуапе и Субаши.

К десанту в Субаши готовились особенно тщательно. 25 апреля 1839 г. Лазарев приказал сформировать из охотников морской десантный батальон — 12 офицеров, 69 унтер-офицеров и 700 матросов. Под командованием Е.В. Путятина батальону следовало высаживаться в составе второго отделения десанта. Руководство гребными судами поручили начальнику штаба на эскадре капитану 2 ранга В.А. Корнилову.

Десант генерала Н.Н. Раевского в долине реки Субаши З мая 1839 г. Картина художника И.К. Айвазовского. 1839 г. (Самарский областной художественный музей). В 1839 г. император по ходатайству генерала Н.Н. Раевского разрешил молодому академисту И.К. Гайвазовскому (изменившему в 1841 г. фамилию на Айвазовский) совершить кампанию на судах Черноморского флота. Художник участвовал в десанте при Субаши. Его картина написана по зарисовкам, сделанным непосредственно во время боевой высадки. До 1917 г. картина находилась в семье Раевских, передаваясь по наследству старшему представителю рода без права ее продать.

28 апреля корабли под командованием Лазарева вышли из Керченской бухты и 2 мая подошли к устью Субаши. Завидев флот, горцы начали стекаться толпами к берегу. Все пространство между устьями Субаши и Шахе они укрепили окопами. Десанту предстоял упорный бой.

Утром 3 мая 1839 г. корабли четверть часа обстреливали берег. Затем первое отделение десанта с громким «ура» высадилось на берег. «Но едва мы сделали несколько шагов, — вспоминал Н.И. Лорер, — как из леса показалась масса конных убыхов, тысяч до трех, и с страшным гиком кинулась на нас с поднятыми шашками. Мне кажется, что я никогда не забуду страшного впечатления, произведенного на нас этой неожиданной атакой. Два предводителя горцев, верхами на белых конях, отважно неслись впереди толпы; минута была критическая». Рубя шашками и стреляя из пистолетов, горцы оказались в сотне шагов от ботов. Матросы гребных судов вслед за Корниловым и морскими офицерами бросились на помощь пехоте. Завязалась рукопашная свалка. Один из горцев выстрелил в живот мичману Д.П. Фридериксу. К счастью, пуля прошла навылет, и юный барон остался жив. В бою особенно отличился матрос 41-го флотского экипажа Александр Селезнев, который «обратил на себя общее внимание отличною храбростью; он в глазах целого батальона Навагинского полка и впереди всех заколол штыком двух черкес, бросившихся на него с шашками». Тут подоспели с эскадры вооруженные артиллерией три ладьи, которые картечью в упор отбили горцев и заставили их оставить прибрежные окопы.

Вскоре на берег высадился морской батальон, который Е.В. Путятин повел двумя колоннами в атаку на господствовавшую высоту. «Моряки в полном порядке взлетели на гору и штыками выбили неприятеля с выгодной позиции в лесу, — говорилось в донесении. — Таким образом, передовое прикрытие соединено было с левым. Неприятель, отступя далее на гору, покрытую густым строевым лесом, вел сильную перестрелку. Число горцев беспрестанно здесь увеличивалось, потому что казалось невозможным употребить там артиллерию. Капитан 2 ранга Путятин занял позицию и держался, не отступая ни шагу. Храбрость его служила примером всему батальону. Хладнокровно распоряжаясь в цепи стрелков, он был осыпаем градом пуль и, раненый в руку легко, а в ляжку навылет, поневоле оставил битву; его место заступил капитан 2 ранга Метлин». На подкрепление морякам прислали 2-й батальон Навагинского пехотного полка и роту саперов. Они втащили на плечах два горных единорога. Метлин, возглавивший оборону всего участка, начал устраивать засеку. За два часа морской батальон под командованием капитан-лейтенанта Б.А. Глазенапа построил высокие завалы и надежно защищал позицию до отступления горцев.

При высадке в Субаши морской батальон потерял 2 матросов убитыми, 2 офицеров, 6 унтер-офицеров и 22 матросов ранеными. Николай I, прочитав рапорт, «с особенным удовольствием усмотреть изволил, что блистательному занятию при высадке десанта 3 мая сего года пункта при реке Субаши в особенности споспешествовали <…> те мужественные подвиги, какие совершил на берегу сводный морской батальон».

Десант в долине Субаши 3 мая 1839 г. Фототипия 1911 г. с картины художника И.К. Айвазовского 1839 г., приобретенной Николаем I для Морского кадетского корпуса. (Современное местонахождение не известно — предположительно частная коллекция в Германии). Высадившись вместе с войсками, И.К. Гайвазовский попал в самую гущу боя. Проводив на корабль тяжело раненного мичмана барона Д.П. Фридерикса, художник вернулся к десанту. «По удалении неприятеля, — вспоминал он позднее, — на берегу осталось до 50 человек. Все мое вооружение состояло из пистолета и портфеля с бумагою и рисовальными принадлежностями. Картина была чудная: берег, озаренный заходящим солнцем, лес, далекие горы, флот, стоящий на якоре, катера, снующие по морю, поддерживающие сообщение с берегом. Миновав лес, я вышел на поляну, здесь — картина отдыха после недавней боевой тревоги: группы солдат, сидящие на барабанах офицеры, кое-где трупы убитых и присланные за их уборкою черкесские подводы. Развернув портфель, я вооружился карандашам и принялся срисовывать одну группу. В это время какой-то черкес, без церемонии взяв у меня портфель из рук, понес показывать мой рисунок своим. Понравился ли он горцам — не знаю; помню только, что черкес возвратил мне рисунок выпачканным в крови… Этот „местный колорит“ так на нем и оставался, и я долгое время берег это осязательное воспоминание об экспедиции». По впечатлениям и наброскам Гайвазовский изобразил высадку десанта, показав в первых его рядах храброго генерала H.Н. Раевского (в сюртуке, с поднятой рукой). Это было первое батальное полотно знаменитого мариниста.

К 1 июля 1839 г. в устье Субаши завершилось строительство Головинского форта, и 7 июля эскадра высадила следующий десант в устье реки Псезуапе. В операции участвовал сводный батальон из 822 офицеров и матросов под руководством командира фрегата «Браилов» капитана 2 ранга Н.Ф. Метлина. Высадившийся вторым рейсом батальон сразу же отправился к авангарду и вместе с пехотой выбил горцев из зарослей в долине реки. В бою был контужен лейтенант П.Е. Бефани, ранены 1 унтер-офицер, 1 музыкант и 6 матросов. Построенный форт в знак высокой оценки действий Черноморского флота император велел назвать именем Лазарева.

Выполнив весь план строительства береговых укреплений, Черноморский флот готовился к спокойной службе. Но 16 февраля 1840 г. стало известно, что черкесы захватили форт Лазарев, а 10 марта пришла весть о взятии ими форта Вельяминовский. Требовалось принять безотлагательные меры, поскольку этот успех мог обнадежить горцев и вызвать новые нападения. Однако вместо проверенных кавказских полков для ответных десантов имелись лишь неопытные части 15-й пехотной дивизии. 1 мая 1840 г. на Феодосийском рейде им произвели десантное учение, во время которого «они оказались весьма неловкими, перемочили ружья и сумы и нескоро устраивались на берегу». В связи с этим командир Отдельного Кавказского корпуса Е.А. Головин 4 мая 1840 г. обратился к М.П. Лазареву: «При производстве десантов на восточном берегу Черного моря в 1838 и 1839 гг. принимали участие сформированные из экипажей военных судов сводные морские батальоны, которые во всех сих действиях оказывали прочим войскам весьма полезное содействие. Ныне, когда десанты будут произведены войсками, совершенно неопытными в сем деле, участие подобного сводного батальона из матросов было бы еще полезнее, почему согласно представлению о сем генерал-лейтенанта Раевского я обращаюсь к вашему превосходительству с покорнейшей просьбой не оставить и на сей раз вашим распоряжением о сформировании означенного батальона, который, хотя, и не будет употреблен для каких-либо тяжелых обязанностей на сухопутной службе, но уже одним присутствием своим в виде надежного резерва может ободрить войска и много содействовать успеху». В тот же день Лазарев приказал сформировать батальон под командованием капитана 2 ранга Н.Ф. Метлина — 63 унтер-офицера и 700 матросов. Кроме того, в первый рейс для помощи сухопутным артиллеристам адмирал назначил 160 матросов и 20 комендоров при унтер-офицерах под командой офицера морской артиллерии.