Простой способ экзаменации учителей в искусстве фехтования с оружием - де Нарваез Луис Пачеко. Страница 2

Падре, Маэстро,

Брата Ордена Святого Доминго

Кристобаля де Торреса,

Священника Его Величества

Комиссией достопочтенного лорда дона Виего Вела, епископа де Луго и Викария Его Величества с большой радостью изучен Диалог, составленный Доном Луисом Пачеко де Нарваезом, старшим преподавателем философии и искусства фехтования. Этот труд оценен как научное искусство, которое включает науку геометрии, поскольку знания о линиях и углах могут быть применены к естественным движениям человека. Что касается знаний об использовании оружия и самого текста, то они соответствуют принципам дворянства.

Защитные стойки отвечают требованиям, необходимым для справедливости и мира в Республике. Соревнования должны проходить среди равных. Корона вручается доблестным рыцарям, проявившим мудрость и умение. Диалог содержит эти два принципа и текстовую часть, описывающую тренировку с оружием.

Что касается доктрины, плоды учения знати не могут ей противоречить, а сама дисциплина не может ее нарушать. Это то, что поднимает дух храбрецов, смело защищающих ее с оружием в руках.

И такое служение позволяет с абсолютной справедливостью дать разрешение на печать книги. Рассмотрение этого вопроса считаю исключительным случаем.

Общество Святого Томаса в Мадриде, 21 января 1625 год нашего спасения.

Брат Кристобаль де Торрес,

Священник Его Величества

Доктора Cedilla Diaz,

преподавателя

Королевской Школы Математики

Подтверждаю, что V.A. прислал мне этот труд, и я ознакомился с этим гениальным Диалогом, автором которого является Дон Луис Пачеко де Нарваез, старший преподаватель философии и искусства фехтования. Написанный простым и удобным стилем, трактат раскрывает все необходимые основы. Работа, достойная восхищения! В ней содержится все, что нужно мужчине для обороны. Также даны понятные термины, которые могут пригодиться в науке математики. Я считаю его труд достойным высочайшего признания! Это приносит благо монархии и открыто бросает вызов даже самым отдаленным государствам. Ему следует предоставить разрешение на печать.

Мадрид, 10 февраля 1625 года

Доктор Juan Cedillo Diaz

От того, кому выпала возможность увидеть то, что так щедро подарили небеса, Светлейшему V. (представителю великого знатного рода, старейшей и почтеннейшей династии Баварии, которую уважают все). Сим письмом подтверждаю, что согласен предоставить право печати, считаю труд полностью соответствующим всем наукам и отважным рыцарским поступкам. Да не остановят их самые тяжкие преступления завистников! Пусть защищается и чтится благородное учение не без покровителя, не без мецената! Мой скромный и краткий эпилог посвящается сеньору V. Нет большего счастья для меня, чем Ваша особая милость, проявленная ко мне. Смиренно подчиняясь, я принимаю это с огромным желанием и смирением.

Дон Луис Пачеко де Нарваез

Общий и обычный пример, который очевиден (хотя, стоит отметить, что вы можете рационально адаптировать его). Первое правило, которого следует придерживаться при общении с человеком, который прибыл в провинцию, говорит на иностранном языке, исповедует другую культуру или придерживается противоположных взглядов, говорит о том, что нужно знать и понимать людей и вести себя способом, не позволяющим разжигать вражду или общественную ненависть. Ведь даже любое животное, принадлежащее к одному виду, спаривается с себе подобным. Так и люди: они следуют этому закону природы, будучи благосклонными к себе подобным в языке, обычаях, одежде. В провинции принято считать, что (говоря метафорами) фехтование — это истина, которую мы с Божьей милостью свели к науке; термины (естественные слова или звуки) такие же, как и в вашем языке и в других науках, ставших естественными для вас.

Это новое открытие вовсе не значит, что нужно отвергать чужих людей, пренебрегать их словами и особенностями определенного языка. Тот, кто приходит к вам за знанием, должен его получить и передать другим.

И хотя трудно выучить новый язык и то, что было восстановлено, многие относятся к этому с опасением. Трусливые избегают постижения выдающихся исследований, с пренебрежением относясь к столь редкой возможности понять и разобраться в этом, выпадающей далеко не каждому. Но есть и те, что в силу своего тщетного самодовольства и уверенности в своих знаниях перестают задавать вопросы и стыдятся этого. Правда, с которой, пожалуй, согласятся все, состоит в том, что не может быть эпохи настолько продолжительной, разума настолько ограниченного, дарования настолько нелепого и памяти настолько недолговечной, что у человека исчезла бы способность к обучению (способствуя всеобщей деградации и простодушию) и понимание того, что его поведение может стать привычкой, следуя которой, он может лишиться всех благ, которые имеет. И пока это не обрело всеобщий характер, кто осмелится отрицать, что образованность маэстро (чей уровень интеллекта должен быть выше уровня интеллекта человека, которого он учит), в частности, предполагает не только знание общих принципов и фундаментальных основ, которым он должен научить.

И если вы хотите быть таким же авторитетом для своих учеников, как Аристотель, вы должны быть уверены, что то, чему вы их учите, является истиной. Согласно Квинтилиану, маэстро должен освещать путь, будто солнце, преодолевая заблуждения и густой туман невежества. Недобросовестно выполняя свои обязанности учителя, он будет обвинен в том, что ничему не научил и ничего не знал. Учитывая это, а также необходимость повиноваться, мне были посланы Светлейшего герцога Баварского, Иульерса, Клевеса и Берга, чьи исключительное мужество и величие духа сопровождаются соперничеством во всех духовных и нравственных добродетелях, что определяет наивысшие принципы, которым они следуют, и делает их достойными высшего почитания, согласия и благоговейного соблюдения правил приличия, ради чего я приношу в жертву собственную волю, и в доказательство этому я пишу этот краткий эпилог, поскольку они поддержали меня в написании сего труда, судя по целесообразности этого простого и быстрого способа (описанного знакомым и простым языком) с вопросами и ответами (которые вы также можете знать и исповедовать их, если вы можете верить маэстро, которого вы выбрали, а его документы вызывают доверие), для изучения теми, кто намеревается стать преподавателем новой науки.

И потому, в этой части проводится (для остальных на территории всей Республики предусмотрена компенсация, если маэстро должны обучать этому искусству своих детей) тщательная оценка, и самым способным ученикам дается стипендия за время, посвященное занятиям. Такого человека следует благосклонно приветствовать, а другого, который из корысти жаждет удостоиться чести получить научную премию, не стоит презирать или избегать работы с ним. Непроизвольное игнорирование человека не является существенной ошибкой, но незнание того, что необходимо, является неуважением к себе. И прежде всего, нелепое дарование и недостаток мужества приводят к потере надежды достичь того, что было возможно достичь. Правда.

Между учеником и учителем-экзаменатором по философии и искусству фехтования для получения степени маэстро, в котором будут защищаться сто выводов или форм познания, от Дона Луиса Пачеко де Нарваеза

Учитель: Что такое Дестреза?

Ученик: Как правило, это привычка в чем-либо, которую человек обретает, выполняя упражнения, что позволяет ему стать ловким и должным образом развить свой потенциал.

Учитель: О чем именно мы говорим сейчас?

Ученик: Мы говорим о Дестрезе, о навыке, который используется против уловок.