Морские солдаты Российской империи (Очерки истории морской пехоты) - Данченко Владимир. Страница 2

В феврале 1696 г., во время подготовки ко второму, победоносному походу, закончившемуся взятием Азова, был сформирован Морской регимент (полк), в состав которого вошли несколько рот Преображенского и Семеновского полков, а также новоприборные солдаты — всего 4254 чел., разделенных на 28 рот (о те подробнее во второй части книги). Он составил так называемый «караван плавного пути» под началом ближайшего сподвижника и воспитателя Петра I Ф. Лефорта, а также полковника Ю. Лимы и полковника Б. де Лозиера. Войска перевозились на 30 стругах, галерах, галиасах, брандерах.

Так на практике, в боевых условиях, Петр использовал подразделения, которые передвигались водным путем и после высадки с судов предпринимали (или могли предпринимать) наступательные операции на берегу.

Важным событием, оказавшим заметное влияние на дальнейшую судьбу России и мировоззрение самого царя, стало его путешествие за границу в составе Великого посольства 1696–1697 гг. Петр не был членом делегации, а входил в число лиц, сопровождавших ее, поэтому, не стесненный рамками официального визита, имел возможность знакомиться с Европой во всех деталях. Воочию наблюдая жизнь голландских и английских верфей, сам в ней участвуя, Петр основательно изучил постановку военно-морского дела в Англии и Голландии. Очевидно, что вне его внимания не остались корабельные «пехотные» команды, которые несли караульную службу, участвовали в обслуживании такелажа и, судя по вооружению, могли вступать в абордажные схватки и воевать на берегу.

Воспринимая пехотинцев на борту как нечто само собой разумеющееся, как органическую часть корабельного, флотского быта, Петр получил за границей подтверждение своему «азовскому» опыту и определился на будущее в отношении морских солдатских команд в российским флоте.

Уже в январе 1698 г. ему были представлены «Правила службы на судах», составленные вице-адмиралом К. Крюйсом. В основе их лежали частично заимствованные и переработанные положения европейских флотских «регулов». В свою очередь Правила легли в основу многих актов отечественного военно-морского законодательства более позднего времени.

Правила Крюйса достаточно подробно регламентировали корабельный уклад, обязанности и действия членов экипажа. В нескольких статьях упоминаются и корабельные солдаты, призванные нести караульную службу и вообще «состоять при команде». В более поздних флотских законодательных материалах действия корабельных солдат определялись подробней. Характерно, что в документах начала XVIII в., касавшихся, например, вопросов корабельного снабжения, в числе морских служителей вместе с матросами и другими чинами, как правило, упоминались и солдаты.

Очевидно, что с развитием военно-морского дела менялись не только собственно корабли, но и условия службы на них. На гребных судах солдаты не только участвовали в абордажно-десантных операциях, но и нередко выступали в качестве гребцов. На парусных кораблях они помогали матросам в обслуживании парусного оснащения. Со временем оно усложнилось настолько, что его могли использовать только имеющие специальную практическую подготовку люди, то есть собственно матросы и офицеры. Функции корабельных солдат в этом деле становились более чем вспомогательными.

С усовершенствованием регулярного корабельного флота менялось не только его парусное оснащение, но и вооружение. Количество артиллерийских орудий на кораблях постоянно возрастало и требовало повседневного обслуживания и умелого применения в бою. Для этого создавались корабельные артиллерийские, бомбардирские команды, обладавшие специальными навыками ведения артиллерийского огня, причем на разных дистанциях.

В свою очередь для эффективного использования огнестрельного оружия на коротких дистанциях, ведения абордажного боя, высадки десанта и действий на берегу был необходим специально обученный контингент, которому предписывалось также несение караульной службы на кораблях, в портах и базах. А с учетом характера и продолжительности начавшейся Северной войны, стремительного развития «корабельного строения» появление регулярных подразделений морских солдат стало неизбежным.

Немалую роль сыграло и то значение, которое Петр придавал постановке собственно морского дела, состоянию экипажей. Очевидно, что на первых порах подготовленных матросов (как русских, так и иностранцев) не хватало и корабельные команды пополнялись солдатами. В условиях дефицита обученных морских кадров Петр стремился не отвлекать их несением караульной службы и ограничить их участие в судовых десантах, когда на берег высаживался отряд, состоявший в основном из членов команды, в том числе матросов; в его задачи входило кратковременное пребывание на занятом берегу, проведение разведки и пр. Матросы, обремененные разнообразными функциями, по мысли Петра, должны были заниматься своими прямыми «морскими» обязанностями, тогда как десанты становились уделом солдатских команд. Матросы тем не менее должны были владеть навыками «фронта», а солдаты знать основы корабельной службы. Между тем особенности театра военных действий, начавшихся в 1700 г., и их характер предполагали проведение масштабных десантов с участием штурмовых сухопутных частей, которые доставлялись к месту высадки на судах, а их десантирование на берег нередко сопровождалось артиллерийской поддержкой с моря; главную роль в этих операциях отводили пехоте.

На первых порах на гребных судах и кораблях находились отдельные сухопутные подразделения, организованные по армейскому образцу.

Так, например, А.Д. Меншиков, один из наиболее известных «птенцов гнезда Петрова», стоявший у истоков балтийского «корабельного строения», особенно интенсивно развивавшегося после выхода русских войск к побережью Финского залива и устью Невы, для комплектования солдатских корабельных команд использовал рекрут и чинов некоторых полков Ингерманландского корпуса. Численность этих команд зависела от класса корабля, но в начале войны еще жестко не регламентировалась. В равной степени это касалось и гребного флота, где, например, в 1703 г. на одну галеру назначалось 100 солдат, а в 1704 г. — 150.

Наконец осенью 1704 г. в «Определении о начинающемся флоте на Ост-зее» в пункте 1 Петр указал: «Надлежит учинить полки морских солдат (числом по флоту смотря) и разделить по капитанам вечно, к которым надлежит капралов и сержантов взять из старых солдат ради лучшего обучения строю и порядков».

Из этого явствует, что к подготовке морских солдат изначально предъявлялись повышенные требования с учетом задач, которые им предстояло выполнять.

Петр I. 1784 г. Гравюра П.Ж. Ланглуа с оригинала Л, Карававака. 1716 г.

16 ноября 1705 г. последовал указ Петра об учреждении первого морского полка, определенного для службы в абордажно-десантных командах на кораблях парусного флота. Полк делился на два батальона по 5 рот в каждом — всего 10 рот, одна из которых была гренадерской. Позже из нее было сформировано 2 полуроты, каждая на батальон. Штаты полка включали 1250 рядовых, 70 унтер-офицеров и 45 офицеров. Соответственно, в роге 120 чел. строевых и 5 нестроевых, 7 унтер-офицеров и 4 офицера. Формирование полка и командование им было поручено Ф.А. Головину, который к тому же должен был отвечать за обеспечение личного состава всеми видами довольствия, а также его вооружение.

Численность офицеров и унтер-офицеров в морском полку превосходила аналогичные штаты пехотных частей, что объяснялось прежде всего спецификой службы морских солдат. Они изначально должны были действовать в составе абордажно-десантных команд, которые, в свою очередь, распределялись по кораблям и, таким образом, лишены были координации во время боевых операций, а следовательно, нуждались в большем числе командиров, в том числе и унтер-офицеров [2].

Появление на кораблях парусного флота отдельных подразделений морского полка не исключало участие в десантах и абордажах личного состава корабельных экипажей. В галерном же флоте, несмотря на увеличение численности судов, основную абордажно-десантную силу по-прежнему составляли пехотинцы разных полков. Не случайно в апреле 1710 г. командующий гребным флотом адмирал И. Боцис обратился к Ф.М. Апраксину, видному морскому и военному деятелю, с предложением «учинить» галерный полк в количестве 1200 чел. в составе 10 рот, одна из которых бомбардирская, «другие роты в матросах и солдатах, а остальные 7 для прочих галер, а половине сих людей требно быть для приступу, а другая половина для обереженья каторжников и невольников. Сей полк можно соединить Шлевенцова полку солдат, Микешина и Смитова, всего их 1200 человек и имеют малое искусство галерное, понеже 2 года служат беспрестанно безо всякого моего ослушания». Таким образом, Боцис хотел регламентировать многочисленные солдатские галерные команды, придать им вид организованной боевой единицы. Однако создать морской галерный полк тогда не удалось, поскольку в это время планировалось реорганизовать морской корабельный полк и в ходе этой акции создать части морской пехоты и для гребного флота. Справедливости ради стоит отметить, что под началом Боциса уже тогда находились если не полки, то батальоны. По крайней мере, известно, что уже в 1710 г. батальоны входили в состав галерной эскадры Микешина и даже дискутировался вопрос об их содержании, поскольку в одном из обращений Ф.М. Апраксина в Сенат в 1711 г. говорится о том, что в 1710 г. на эти батальоны велено было давать жалованье из денег, определенных на весь морской флот, а из-за недостатка последних данная проблема остается нерешенной. На корабельном флоте существовал отдельный батальон 3-ротного состава, организованный предположительно в 1710–1711 гг. (см. Приложение, табл. 1).