Терминатор. Часть 2 (СИ) - Киселев Андрей Александрович. Страница 29

— Вас отвергли те, с кем вы были когда-то вместе и считают теперь предателями. И я, приютила вас. Приняла потому, что меня просил об этом сам Джон Коннор.

Женщина, снова окинула всех своим взором красивых черных широко открытых глаз под изогнутыми черными бровями и продолжила — Вы когда-то воевали против меня. Но я, прощаю вас. Прощаю, потому, что этого хотел сам Джон Коннор. И я знаю, вас, и вы еще стоите перед выбором. И решаете каждый, что ждет вас завтра. Но, я жду лишь от вас согласия, как и его, ждет сам Джон Коннор. Это ваше право, которое дается сейчас не каждому человеку. Право выбрать дальнейшую свою судьбу.

Стоящие перед ней замялись от удивления и растерянности смешанной с очередным страхом и непониманием внутри них. Они все запереглядывались, и слово взял старший в группе военных, сам сержант Генри Барнс.

— Джон Коннор?! — он удивленно спросил ту удивительно красивую молодую лет тридцати на вид брюнетку женщину на том горящем ярким голубоватым огнем в мелькании по краям цифр шифров, кодов и одновременно отдающихся по внутреннему бункеру и его верхнему периметру приказы и команды видомониторе — Коннор, жив и он вам это сказал?! Но ведь он….

— Да, он жив — произнесла, перебивая ее женщина с экрана 100000000битного видеомонитора в центре программирования и сканирования в блоке Х117 секторе В-214, как и живы все в том мире, где он теперь находится как и его мать Сара Коннор и вся земля.

Сразу началась суета стоящих в ряд шести человек. Они были в удивлении и растерянности, не зная, что сказать или даже подумать. И Главная машина это видела. Они запереглядывались, не зная даже что друг другу произнести. И все сразу посмотрели на главного стоящего своего командира Генри Барнса.

— Ты же говорил Барнс, что, похоже, что Джон погиб!…- произнесла за всех, почти криком в панике и, вытаращив на него свои синие блондинки глаза, белокожая и короткостриженная Джанет Клеменс.

— Я так и думал! — Барнс, крикнул ей, сам не зная, что и ответить. Но, вот и ответил. Так, как получилось. Не менее удивленный услышанным из уст Главной машины электромеханического, этажей в пять муравейника — Что уставились на меня?! Я знаю, столько же, сколько и вы!

Очень красивая с кофейным ровным оттенком кожи черноволосая брюнетка женщина с большого главного экрана видомонитора реагировала на выпады Барнса, вообще крайне холодно, если вообще реагировала.

— Он жив и сейчас у Джона Генри — она произнесла, отвлекая на себя внимание остальных от Генри Барнса — Там же где и его мать Сара Коннор. Где и твой младший брат, Генри Джимми — она это специально так произнесла, делая акцент на родственной близкой связи Барнса — В мире без ядерной войны. В мире вообще без войн и мире машин и людей. Там, где только мир и где не знают, что такое война. И что такое вообще войны. Не знают ни люди, ни машины. Мире, моего брата Джона Генри.

— А?! Разве такое возможно?! — вырвалось из уст самой, видимо, говорливой в отряде DN38416 военной Джанет Клеменс. И она, снова, уставилась на такого же удивленного и потрясенного тем всем услышанным самого своего командира Генри Барнса. И потом на экран и на ту черноволосую, смотрящую теперь на нее черноглазую и черноволосую женщину с экрана монитора.

— Я ничего, как и все здесь не перевариваю, что ты сейчас нам говоришь здесь? Ты говоришь еще про, какой-то Скайнет? Третий Скайнет? И говоришь о Джоне Конноре? Что это вообще здесь твориться такое? — произнес, стараясь сохранять боевое свое командира хладнокровие и спокойствие, видя, что твориться с его бойцами стоящими рядом и в душе его самого. У него, как и у стоящих рядом с ним бойцов его отряда тряслись все поджилки. Такого не было даже, когда приходилось драться в окружении машин. Но сейчас!…

— Что сейчас происходит, объясни нам — произнес он еще раз той жутко красивой черноволосой брюнетки лет тридцати с экрана 100000000битного коммуникационного командного дисплея и видеомонитора.

— То, что вам еще не понять до конца — произнесла главная машина бункера — Но, то, что вам знать необходимо, пока не примете свое единственное и единогласное решения, ради вас же самих.

Все засуетились растерянно и напугано, так и не понимая ничего, как и сам Генри Барнс.

— Я ничего не понимаю — он громко за всех обратился к ней, смотрящей лично на него с экрана видеомонитора — Ты произнесла имя Джона Генри и Джона Коннора. Что их связывает? Кроме их одинаковых имен? И что за мир такой? Какой еще мир, о котором ты нам здесь говоришь?

— Этот мир, он не здесь, Генри — произнес ему Скайнет в виде красивой черноволосой брюнетки по-имени Эвелина — И мне вам до конца все не объяснить, где это и что это. Но я попробую, Генри Барнс.

— Хотелось бы знать, что ты нам здесь втираешь! — произнес громко и возмущенно лет сорока программист группы Роджер Медерик, но Барнс перехватил инициативу разговора.

— Заткнись! — он приказал грубо своему бойцу и обратился к экрану видеомонитора и черволосой смуглянке, смотрящей на них стоящих тут — Я хочу все знать, что происходит здесь и вокруг нас. Иначе, ты не получишь ни согласия ни положительных для себя ответов. Потому, как ты до сих пор являешься нам врагом. Хоть и Джон дружил с тобой по непонятным нам всем здесь причинам.

— Существует еще один Скайнет — произнесла черноволосая невероятно красивая со смуглым оттенком кожи женщина с экрана видеомонитора — Имя ему Джон Генри и он мой брат.

— Брат?! — Генри даже открыл рот, как и все присутствующие здесь в центре программирования и сканирования блока Х117.

— Да, он мой брат и еще один Скайнет, помимо Скайнет два, который вам враг — произнесла женщина ему с экрана монитора — И это еще один Я. Я в будущем, сумевший отобрать у своего диструктивного двойника младшего брата тот мир. И теперь стремясь покончить с ним здесь в этом мире и с этой войной навсегда, как и Джон Коннор. И Джон знал это. И это нас с ним связывало и связывает до сих пор. Эту дружбу людей и машин не разорвать ничем, теперь, как и разрушить тот мир, который далеко отсюда. Который я сохранила и уберегла от всего.

Все даже присели на стоящих своих ногах, чувствуя как затряслись их поджилки и душа ушла в пятки от услышанного.

Это было потрясение, какого не ожидал никто из них.

— Я же сказала, это будет трудно принять — произнесла брюнетка с экрана видеомонитора — Но, вы спросили, и я ответила вам.

— И мы должны в это поверить? — произнес уже сам Барнс, посмотрев на экран монитора и женщину, что и была Скайнет первый.

— У вас нет выбора — произнес Скайнет один — Так решил Джон Коннор. И он ждет вашего решения на той стороне от тебя Генри Бранс и вас, тех, кто верил ему до конца.

— На какой еще к черту стороне, объясни нам, машина — произнес Генри Барнс за всех как командир отряда DN38416. Еще сильнее путаясь в своих мыслях, как и все в его отряде и почти панически от охватившего страха и непонимания всего происходящего сейчас и здесь.

— Там, где сейчас сам Джон Коннор и его мать Сара Коннор — произнесла черноволосая красивая брюнетка женщина с экрана 100000000битного видеомонитора в центре программирования и сканирования.

— Каким образом? — Барнс дрожащим от потрясения голосом произнес Главной здесь машине бункера — Я каким-то образом должен поверить машине. Машине, которая принесла нам людям страдания и боль. И эта боль и страдания продолжаются до сих пор. Принесла нам разрушение смерть и войну. Здесь стоящие со мной, все потеряли кого-либо из своих родных и близких. Или при бомбежке лет двадцать назад или на самой войне от твоих роботов охотников. Как я могу верить тебе Скайнет? Может, ты нас в скором времени тоже убьешь?

— Если бы хотел — произнесла с экрана 100000000битного коммуникационного дисплея и видеомонитора красивая черноволосая и черноглазая брюнетка женщина — Давно бы это сделал. Но, все, что нужно мне от вас это лишь согласие.

— Что за согласие? — перебил ее и Барнса, Роджер Медерик — Может это обман? Джон Коннор живой! И каким образом?!