Тонкий лёд (СИ) - Цыпленкова Юлия. Страница 57

— Ох, Богиня, — выдохнула я. — Но это же ужасно!

Молодой человек взглянул на меня с беспокойством.

— Я не расстроил вас?

— Больше мне не хочется задерживаться в этом месте, — призналась я. — Какая нехорошая история.

— Вам страшно?

— Немного, — передернула я плечами.

— Не бойтесь, это всего лишь россказни простолюдинов, — улыбнулся Эйн. — Возможно, дело обстояло именно так, как в изложении дядюшки, и прадед просто потерял интерес к своей идее.

Я согласно кивнула, и мы вышли к ожидавшим нас дамам. Агнара Бьярти всплеснула руками и поспешила к нам. Следом за ней, охая и причитая, поспешила агнара Данкир. Карлина Кетдил прикрыла рот ладонью и растерянно смотрела на нас с Эйнором.

— Ваше сиятельство, что случилось? — захлопотали вокруг меня женщины.

— Любопытство ее сиятельства сыграло с ней злую шутку, — ответил молодой человек.

— Я нашла грот, — пояснила я. — Забралась в него, оступилась и…

— Растяжение, — закончил младший Альдис. — Думаю, стоит позвать лекаря.

— Папенька немедленно пошлет за ним, — откликнулась Карлина. Она выглядела расстроенной. — Простите, д’агнара Альдис, это моя вина. Я слишком увлеклась беседой, — девушка бросила взгляд на Эйна, — и оставила вас одну. Ох, как неловко и стыдно…

— Право, Карлина, не стоит, — улыбнулась я, потянувшись и сжав руку девушки. — Мне нужно больше смотреть под ноги, а не на местные красоты, тогда бы ничего не произошло.

По дороге до дома я так и слушала аханье женщин и пыталась их убедить, что все еще жива. Однако дамы поголовно признали себя виновными в том, что оставили меня без внимания, и уверить их в обратном мне так и не удалось. В конце концов, я просто велела прекратить самобичевания, и мои спутницы немного присмирели. Только Карлина оставалась бледна и даже бросала на младшего Альдиса сердитые взгляды, явно считая, что без его разговоров не допустила бы досадного промаха. Эйнор оставался невозмутим и нес меня, ни разу не остановившись на отдых.

Когда мы подходили к усадьбе, я заметила в окне Аристана. Он увидел нас, подался вперед, а после поспешил навстречу. Лица мужа я не разглядела, только узнала силуэт, но мне почему-то вдруг захотелось попросить Эйна, чтобы отнес меня назад в грот и положил на то место, откуда взял. Конечно же, я не стала просить ни о чем подобном, только поежилась, ожидая недовольство его сиятельства. Он ведь возлагал надежды на то, что его жена взрослая женщина, а я оказалась неловкой недотепой. И теперь чувство стыда сжигало меня изнутри, но я все еще пыталась держать лицо и не расплакаться на глазах у всех.

Супруг стремительно вышел нам навстречу, когда мы еще не успели дойти до крыльца. Он одарил племянника тяжелым взглядом, после посмотрел на меня, и черты его смягчились. А еще через мгновение в глазах мелькнула тень тревоги.

— Что случилось, дорогая? — спросил диар, забирая меня с рук Эйнора.

Я крепко обняла Аристана и уткнулась ему в шею лицом, разом ощущая себя под надежной защитой от всех невзгод.

— Вас кто-то обидел? — я почувствовала, как напряглись мышцы диара, и помотала головой.

— Только моя невнимательность, — ответила я и тихо всхлипнула. — Я упала и сильно ушибла ногу.

— Лекаря, — бросил его сиятельство подоспевшему агнару Кетдилу. — И чего-нибудь холодного, чтобы обложить ногу ее сиятельства.

После этого развернулся и поспешил в дом, а затем в наши комнаты. Эйнор направился было за нами, но Аристан обернулся, бросил на него предупреждающий взгляд, и младший Альдис остановился. Диар легко взбежал по лестнице, вошел в покои и сразу направился к кровати.

Он уселся на постель, оставив меня на своих коленях, потому что я еще крепче сжала руки на его шее, не желая отпускать супруга. Аристан осторожно разместил мои ноги на кровати, поддернул подол и посмотрел на распухшую щиколотку.

— Простите меня, — снова всхлипнула я. — Я так подвела вас своей неуклюжестью.

Диар отстранился и пристально взглянул на меня.

— О чем вы, Флоретта?

— О своем падении. Вы ожидали, что буду выглядеть достойно, а я… Мне так стыдно.

И я все-таки расплакалась. Аристан поймал мое лицо в ладони, и я услышала его негромкий смех:

— Милая моя, — сказал он, стирая слезы с моих щек большими пальцами. — Смешная моя.

— Я не смешная, — обиделась я.

— Смешная, — мотнул головой его сиятельство и закончил почти шепотом: — Замечательная моя.

Я широко распахнула глаза и шмыгнула носом. Диар порывисто прижал меня к себе, а после поймал губы в плен сладчайшего поцелуя. Кажется, муж на меня не сердился.

Глава 13

Следующий день нашего пребывания в гостях у агнаров Кетдилов выдался хмурым. Небо с самого утра налилось свинцовой тяжестью, нагнав тоску и опасения, что игра не состоится. Однако дождь, вроде бы побрызгавший на землю вскоре после завтрака, быстро перестал, особо не испортив поле, подготовленное для игры в трефаллен.

Я была этому рада, потому что посмотреть безумно хотелось. Да и поболтать со своими новыми знакомыми тоже, как и утешить хозяев поместья, которые все еще сокрушались, что прогулка оказалась для меня неудачной. Не знаю, сколько бы мне еще пришлось уговаривать их в том, что я себя прекрасно чувствую и нисколько не сержусь за невнимание к моей персоне, если бы диар не вмешался, сказав агнару Кетдилу:

— Моя жена крепче, чем вам кажется. Оставьте ваши хлопоты, иначе от пустой суеты к ноге ее сиятельства прибавится еще и голова. И если в ушибе вашей вины нет, то причиной мигрени можете стать именно вы.

Охнув, наш хозяин рассыпался в извинениях за назойливость. Он мог просить прощения еще долго, но бровь Аристана привычно изломилась в прохладном недоумении, и агнар Кетдил поспешил ретироваться. А я только и выдохнула:

— Благодарю.

Прошлый вечер я провела в отведенных нам с его сиятельством комнатах. Доктор, вызванный хозяином поместья, осмотрел меня, одобрил холодный компресс, велел не тревожить ногу до завтрашнего дня, выдал какую-то мазь и отбыл, получив благодарность диара и приличную сумму за визит. Впрочем, через пару часов я все-таки попыталась встать, но супруг, остававшийся все это время со мной, назвал меня неугомонным созданием и вернул на кровать. Однако вскоре перенес на кресло, горничная подставила под ногу скамеечку, на которую положила подушку, сверху воцарилась моя нога, и его сиятельство все-таки вышел из комнаты. А еще через четверть часа ко мне явились мои дамы, спеша узнать о самочувствии. Так что вечер в одиночестве я не коротала. Аристан уходил, чтобы оказать внимание хозяевам поместья и их гостям, но часто возвращался, чтобы справиться о моих надобностях. Какое-то время проводил рядом, развлекая меня разговорами, а после снова покидал, и ему на смену приходил еще кто-нибудь из благородных агнар.

Кроме уже известных мне дам, меня навестила чопорная агнара Тагнилс. Она оказалась невозможно скучной особой, к тому же мне не понравилось, как женщина подчеркнула оплошность сопровождавших меня дам. Ничьей вины в моей травме не было, о чем я сообщила агнаре Тагнилс. Однако она только снисходительно хмыкнула и сказала, что моя доверчивость ничто иное, как следствие неопытности. После этих слов, я скопировала своего супруга. Должно быть, ледяная вежливость диара вышла у меня отменно, потому что агнара Тагнилс пожелала мне скорейшего выздоровления и поспешила оставить меня одну. Я фыркнула, глядя на закрывшуюся дверь. Не хватало еще, чтобы каждая зазнайка рвалась преподать мне урок. На этом свете есть только один человек, кого я готова слушать, и это не агнара Тагнилс. После этих мыслей я тихо вздохнула и прошептала:

— Аристан…

Не прошло и минуты, как дверь открылась, и появился тот, по кому я успела заскучать. Я радостно просияла и получила в ответ добрую улыбку. Следом за диаром вошла Карлина Кетдил, и я улыбнулась еще шире. Наконец, претендентка на мою дружбу оказалась в моих коготках, и никто уже не мог утащить ее у меня из-под носа. Впрочем, единственный, кто мешался мне под ногами, в этот вечер в моей комнате так и не появился. Подозреваю, что причиной тому стал сиятельный дядюшка. Эйнор только однажды прислал записку через лакея, пока Аристан находился внизу. Содержание было совершенно невинным, но отвечать я не стала, решив, что это станет поощрением, а переписка за спиной моего супруга была невозможна. Меньше всего мне хотелось расстроить мужа и вызвать ненужные подозрение. Тем более его сиятельство уже дал мне ясно понять, что не одобряет моего общения с его племянником. Да и мне самой, признаться, после выходок молодого человека хотелось держаться от него подальше. Потому записка осталась неотвеченной, и новых посланий я не получила, чему была только рада.