По локоть в крови (СИ) - Мансурова Екатерина Ивановна. Страница 3

— Что столь прекрасная особа делает в одиночестве?

Я резко обернулась и мое дыхание сперло. То ли это под воздействием такой прекрасной ночи и дивных ароматов, то ли под воздействием чар мужчины, но я сочла его самым привлекательным из всех, что когда-либо видела.

Мне на секунду показалось, что он принц, сбежавший из средневековья и забывший свои доспехи дома. Фрак сидел на нем изящно, а черные пряди волос выбивались из убранного назад хвостика. Черные глаза мужчины прожигали меня насквозь, мерцая при свете факела как два драгоценных камня. Слов не требовалось. Эта ночь оправдала все мои ожидания, не успев начаться. Уже неважно было, что случится потом. Значение имел только этот миг, лишь настоящее.

— Никак не могу зайти внутрь, — спохватилась я. — Здесь настолько прекрасно.

— Я тоже, — смутился он, спросив позволения присесть рядом. Конечно же, я не была против и теперь, точно так же, как несколько минут назад не могла оторвать взгляд от звезд, я не могла оторвать взгляд от его глаз, — Валентин.

— Какое красивое имя. Лина, — стараясь не улыбаться, как счастливый ребенок, получивший на Новый Год от Деда Мороза заветный подарок, я чуть отвернулась.

Заметив мое смущение, он очень нежно провел пальцем по моему подбородку и развернул мое лицо к себе. Словно мы всю жизнь знали друг друга. В этот момент внутри что-то оборвалось. Я не понимала, как жила без него все это время и не могла понять, как буду жить, если позволю ему уйти.

— Вам нечего смущаться. Вы настолько прекрасны, что я не могу отвести от вас взгляд. Не будет ли слишком дерзким просить вас провести этот вечер со мной?

Выражение моих глаз ответило за меня и, элегантно подав мне руку, Валентин повел меня в дом. Более странной ночи у меня не было никогда. Боже!!! Я и подумать не могла, что Лина Ниаполис сможет когда-нибудь влюбиться с первого взгляда!!! Могу представить, что об этом подумает Катилина!

— Катилина Астрид Мередит! Если вы опоздаете на свою новую работу в первый же день, боюсь, леди Кэтрин будет очень вами недовольна!

— Это всего лишь собеседование и она всегда мною недовольна… Стоп! — я резко села в кровати и обернулась по сторонам. А вот это уже действительно не смешно. Я дома, в особняке леди Кэтрин Бенедикт Мередит II (построенном еще ее прапрапрадедом Фицуильямом Бенедиктом V веке этак в 16), в своей комнате и меня разбудила моя гувернантка.

Я ошарашенными глазами уставилась на Бэтт, сурово сдвинув брови, отчего по моему лбу рассыпались глубокие и сосредоточенные морщины, вселяющие собеседнику если не ужас, то хотя бы озадаченность.

— Леди Мередит, вы меня пугаете, — Бэтт сжалась под моим суровым взглядом. Да я и сама почувствовала, что никогда раньше не сверлила ее столь сосредоточенно. Черт побери, да раньше я бы взорвалась от одного только слащавого «Леди». Подобный церемониал в наши дни — пошлый пережиток прошлого, к тому же, привыкнув за годы выживания в детском доме к менее любезному обращению, я на него плевала. Времена благородных рыцарей и непорочных леди, к сожалению, покоятся в самых темных и неизведанных глубинах Леты, и все леди и сэры, полагаю, сейчас там же. Несколько минут я сидела, молча, а потом озадачено протянула:

— Что за херня, Бэтт?! — боюсь, из моей двухминутной тирады на тему несовершенства мира вас удовлетворит лишь это.

— Я позову леди Кэтрин…. — растерялась женщина.

— Как я здесь оказалась? — одним прыжком я очутилась на самом краю двуспальной кровати, небрежно смяв любимый плед из овечьей шерсти и схватив Бэтти за запястье. Я не отрывала от нее ошарашенного взгляда, — Бэтти, расскажи, когда я пришла? Что случилось вчера вечером?

— Ничего необычного… Вчера вечером вы пришли позднее. Правда, Ваш кавалер объяснил причину столь позднего возвращения, и Леди Кэтрин сочла ее вполне уважительной…

— Какой еще кавалер? — перебила я гувернантку, усиленно пытаясь вспомнить события вчерашней ночи после того, как умерла…

— Ох, какая досада… кажется, он даже нам не представился. В любом случае, он проводил вас до дома и был весьма любезен! Необычайно вежливый и обворожительный молодой человек. Вы в целости и сохранности, а это самое главное. Ваша одежда готова, через пару минут можете спускаться к завтраку, с добрым утром, Леди Мередит, — Бэтти, улыбнувшись, сделала легкий реверанс и закрыла за собой дверь, потирая запястье.

С минуту я сидела неподвижно, уставившись в одну точку на двери, и ни о чем не думала. Ни единой мысли не было в моей голове, словно сознание притаилось, чтобы не убить меня шквалом эмоций, рассуждений, предположений, догадок и выводов. Постепенно, когда оно соизволило вернуть меня к реальности, я закричала не своим басом:

— Как же меня все это достало!!!!

В дверь полетело все, что попалось под руку: подушка, подсвечник со свечами, старинный будильник, тетради, когда, наконец, обессилев, я упала на кровать и закрыла голову руками, то зарыдала. Зарыдала так, словно во мне накопились реки слез и сегодня плотина, не дававшая им излиться, исчезла. Когда истерика остыла, я осознала другое. На мне не было ни единого признака вчерашней аварии. Нога как пить дать переломанная в нескольких местах была цела. На голове и лице ни единого следа, будто я не разбила ею лобовое стекло Порше того ханжи. Я подскочила и полетела в ванную комнату, прилипнув к зеркалу. Так и есть. На лице ни царапинки, ни синяка на теле, абсолютно никаких следов, словно со мной вообще ничего не произошло, и я всю ночь проспала у себя в комнате. Может это был действительно всего лишь сон? Просто на удивление реалистичный, ведь такое случается. Тогда что за мужчина и где я вчера была?

Смирившись со своей участью и кинув печальный взгляд на роскошный наряд для светской леди, а никак не для приемного подкидыша, который приготовила для меня Бэтти, я залезла в любимые джинсы и, накинув малахитового цвета вязаную кофточку, вышла из комнаты.

— Леди Мередит, я вами очень недовольна! Что на вас надето? — леди Кэтрин, о да, она приходила в крайнюю ярость, когда я пыталась называть ее тетей Катей, и даже запирала меня на сутки в своей комнате, потому я смирилась с этой частью моих каждодневных страданий, так вот, леди Кэтрин была вне себя от моего внешнего вида. Собственно, восседающая рядом с ней и вся из себя царственная Изабелла так же с ехидной ухмылкой поглядывала на меня. Ее платиновые волосы были забраны в высокий пучок на затылке, мраморное личико замаскировано изящным макияжем, искусно подчеркивающим глубину голубых глаз. Изабелла была прекрасна. Однако стоило нам появиться на публике вместе, как бы шикарно ни выглядела моя сестрица и какие бы лохмотья не напялила я, все восхищенные охи доставались моей персоне. Право, в этом городе извращенные представления о красоте, если они предпочитают вкуснопахнущей светской львице в розовом не мытую и непричесанную хамку. Пусть и не лишенную природной привлекательности.

Схватив с изящно, но не изобильно сервированного стола яблоко, я вульгарно чмокнула в щечку леди Кэтрин, подмигнула Изабель и вышла из замка. До сих пор не знаю, как называть свое новое жуткого вида готическое прибежище: замком, крепостью, особняком? Одним словом, за 8 лет я так и не привыкла к этому дому. Казалось, он хранит какую-то страшную, зловещую тайну. Но быть может, все старинные особняки хранят свои секреты. Чего только не повидали эти стены за четыре с лишним века!

— Право, эта девица несносна! Никаких манер! — возмущалась, однако без какой бы то ни было злобы, леди Кэтрин.

— Тетя, я не знаю, зачем мы держим дома эту зверушку… Поразвлекались и полно, можно сдать ее обратно. Никто не скажет о нас ничего дурного.

— Изабель! Если еще хотя бы раз я услышу из твоих уст подобную ересь, я до скончания твоих веков запру тебя в башне!

Нет, ну не бред ли, — думала я, похрустывая на ходу яблоком. На кой-то черт меня взяли четырнадцатилетним ребенком из приюта. Стоит заметить, я и вправду была лишена каких бы то ни было намеков на светские навыки или этикеты-шмэтикеты. Правила этикета — это то, что я считаю правильным. Мое воспитание — это постоянная схватка с окружающими и противостояние своей красоте. Попытка доказать миру, что за этим кроется что-то большее. И я искренне не понимаю, на кой фиг понадобилось уважаемой и почитаемой не только в Мелфриде, но и во всем графстве Эйтингейл леди Кэтрин удочерять такую как я? Здесь явно что-то было не так, но за 8 лет моей жизни у леди Кэтрин, она так и не раскрыла мне причин своего странного поступка. Стоит отдать должное, она не лелеяла мечты воспитать из меня вторую Изабель.