Железная ярость - Райт Крис. Страница 52
Но, несмотря ни на что, клавы сражались безмолвно, беспощадно, механически. Находясь близко один к одному, они встречали хаотичную ярость демонов стойкой решимостью. Воины орудовали клинками точными, четко выверенными движениями и сразу же отходили, когда работа была выполнена. Болтеры выплевывали огонь лишь тогда, когда твари опускались до уровня земли. Каждый боевой брат знал, что с демонами легче расправляться извечным оружием — мечами, кинжалами, топорами, кулаками.
Телак взирал на творящееся повсюду безумие. Ярость встретилась с яростью в кошмарной оргии смерти. Все это разительно отличалось от прежних столкновений с толпами мутировавших человеческих солдат — теперь Железные Руки несли тяжелые потери. Оплачивая кровью каждый свой шаг, клавы тем не менее оставались непоколебимы. Они не обращали внимания на мертвых и прорубали себе путь к возвышающимся воротам.
В этой мясорубке непрестанно раздавались боевые кличи Кхатира, и его усиленные воксом призывы звонко отдавались от далеких стен. Наручные огнеметы разгоняли тьму, играя алыми отблесками на его черных наплечниках. Железный Отец сражался в тандеме с Раутом и сержантом-ветераном клава Прим Иманолом. Даже демоны, преисполненные презрения к живым, в ужасе старались убраться от них подальше. Когда же твари наконец решались атаковать, Раут сметал их широкими взмахами своего блестящего силового меча. Лезвие сверкало подобно льду на бархате, пылающее голубым сиянием разрушительной энергии.
Но даже этот свет мерк на фоне великолепия Телака и трех его аколитов. Четыре библиария держались в стороне от основной ударной группы, растянувшись по всей ширине громадного туннеля. Яркое белое пламя неистовствовало на их темно-синих доспехах, адски горячее и в то же время ледяное, словно пустота космоса. Псайкеры были подобны огненным столпам в ночи, вокруг которых собиралась потусторонняя энергия, как пыль собирается на орбите зарождающейся звезды.
Демоны прекрасно знали, насколько опасны для них библиарии. Из всех воинов клавов лишь Телак и его братья контролировали саму субстанцию, что давала этим тварям жизнь. Они могли повелевать потусторонними материями, что лежат в основе реального мира. Они чувствовали потаенные волнения эфира, волнения, предвещавшие грядущие ураганы магии варпа. Они могли сами создавать и направлять потоки разрушительной энергии. Вокруг себя они чувствовали души живых и умерших, что сияли для них столь же ярко, как точки на экране радара.
И Телак был лучшим среди них. Его способности были самыми отточенными, самыми искусными, самыми смертоносными. Разум его странствовал по планам варпа со спокойной уверенностью, подчиняя себе темную энергию и направляя ее, ревущую и бушующую, в реальный мир. Шествуя по туннелю, он не раз выпускал на волю ледяное пламя, защищая своих братьев от хищнических нападок орды демонов и отбрасывая нечестивых тварей обратно к их последнему рубежу. Он был великолепен, он был непоколебим — чистейший светоч посреди мерзкого поля брани, где властвовали страх и кошмары.
И теперь врата возвышались перед ним, огромные и опороченные. Телак видел множество следов истерзанных душ на металле и камне. Он слышал их крики, запертых в самом фундаменте улья, обреченных на вечное заключение в основании огромных шпилей Капитолия.
Он видел открытые створки, богато украшенные бронзой и железом. Он видел портал, через который до сих пор потоком истекали кошмары. Он видел древние письмена на массивной перемычке — Tunis Capitolis, Shardenus Primus Exultans [8] — и нечестивые символы, намалеванные поверх гравировки.
За вратами Телак уже мог видеть начало Великой Лестницы — огромного прохода, ведущего вверх, в башни улья. Библиарий ощущал тепло, идущее оттуда, словно от углей, оставшихся после огромного, много дней бушевавшего пожара.
Телак ощущал и видел все это намного острее даже своих братьев-кодициев, и горькая слабость, подобно вирусу в крови, снедала его. Виски пульсировали от тех усилий, что он прикладывал для поддержания психощита вокруг себя. Кровь сочилась из рук, призывавших и направлявших дьявольское пламя варпа, и изо рта под тяжелым синим шлемом. Мышцы напряглись до предела, а глаза застилали слезы.
Но теперь цель была уже близка. Гибельный штурм транзитных туннелей подошел к своему завершению, и сейчас оставалось лишь завладеть вратами.
Телак на мгновение склонил голову, собираясь с силами. Крики и смех демонов утихли, отойдя на второй план. Библиарий позволил потокам варпа войти в него и наполнить его разум. Энергия стремительной волной поднималась в нем, подобно темной воде во время прилива.
«Машины на такое не способны».
Слова возникли сами, всплыли из глубин памяти. Библиарий выбросил их из головы.
«Дланью Бессмертного Императора, Владыки Человечества…»
Телак благоговейно повторял эти слова, концентрируя внутри себя все больше варп-энергии. Он знал, что демоны почувствуют это. Очень скоро они нападут, не обращая внимания на его защиту.
«Ну и пусть. Такая неосмотрительность лишь приблизит их конец».
Он открыл глаза, и мир чувств снова окружил его. Частота сердцебиения резко подскочила. Активировались мириады систем его психически заряженного доспеха. Дыхание стало глубже. Эфир пульсировал внутри него, ревел и пытался вырваться из оков, в какие его заключил библиарий.
«Даруй мне силу того, что есть погибель для слабых. Даруй мне силу того, что наш злейший враг зовет домом».
Энергия варпа стала буквально сочиться из пальцев Телака. Подобно жемчужинам, капли ее стекали с перчаток, разбиваясь о пол и вспыхивая ведьмовским светом. Столь колоссальную мощь трудно было сдерживать, даже при том, что она еще не достигла своего пика.
«Даруй мне силу, что есть истина и наследие человечества, его судьба, его зов, его по рождению право властвовать».
Телак вновь поднял голову. Врата возвышались над ним. Крики замурованных в строении душ достигли наивысшей точки — хор агонии, сопровождаемый притворными священными песнопениями, что ежечасно звучат в каждом соборе безграничного Империума. Демоны, почуяв опасность, встрепенулись и, оставив в покое Железных Рук, стремглав бросились к библиарию. На их лицах больше не было усмешек. Зато появился страх.
Они знали, что он будет делать.
Он знал, что будет делать.
И, не глядя на ту боль, что терзала его, и ту, что еще только обрушится на него, он улыбнулся.
«Во славу Трона, во славу Мануса».
Улыбка его стала шире.
«Время умирать».
Телак резко распростер руки, и с них сорвалось первородное пламя варпа. Лучи ослепительно-белого света устремились к воротам, издавая нарастающий с каждым мгновением гул. Две колонны эфирного огня, извиваясь подобно торнадо, ударили по створкам.
Демоны, которых коснулось пламя, были разорваны на части. Их тела взорвались, словно заряды взрывчатки, осыпав туннель дождем ярких искр. Потоки вызванной Телаком стихии ревели, сокрушая врагов библиария мощью, что старше самого времени.
То была агония. Неистовая энергия текла сквозь тело библиария, и он чувствовал, что она пожирает его. Чувствовал, как тлеет его сохранившаяся после аугментаций плоть, слезая с пронзивших ее имплантатов. Сердца его бешено стучали, словно потопом, заливая кровью грудную клетку.
На Телака накатили видения, предчувствия того, что случится, утрать он контроль над стремительным потоком потустороннего пламени. Они были иллюзиями, но все равно причиняли боль. Казалось, что часть его умирает, — возможно, на каком-то другом плане бытия, где грань между варпом и материальным миром была еще более размыта, а быть может, лишь только в его разуме.
«Больше. Мне нужно больше».
Течения трескучей энергии обвились вокруг распахнутых ворот. Подобно двум огромным, объятым пламенем щупальцам, они стали медленно тянуть их.
Демоны вновь бросились в атаку. Они пулями рвались к библиарию и сгорали в бушующем пламени варпа.