Комната с видом на звезды (СИ) - Шиндлер Марина. Страница 56

— Здравствуйте, — проговорил он, и они обменялись рукопожатием.

— Здравствуй, здравствуй, — кивал отец, переводя взгляд с меня на Максима.

— Мы фильм смотрим, — пояснил зачем-то Давыдов, и мне захотелось рассмеяться.

— Тогда вы не будете возражать, если я все же включу вам свет? — поинтересовался отец и нажал на выключатель.

— Папа, — с укором в голосе позвала я.

— Приятного просмотра, — отец был непреклонен, но ситуация его развеселила, тогда как меня она привела в смущение. Я чувствовала неловкость и тепло, разливающееся румянцем на моем лице. Давыдов беззвучно рассмеялся, проведя руками по светлым волосам.

— Как-то я раньше не замечал, что он такой строгий, — проговори парень.

— Не знаю, что это было, — пробормотала я, избегая взгляда Давыдова.

А папа услышал негромкий хлопок входной двери и, заглянув в опустевшую кухню, догадался, что бабушка и Юрий Витальевич ушли. Пожалуй, в окне он мог бы увидеть их силуэты, медленно бредущие вдоль домов. Но отец замер в прихожей. Он думал о том, что еще недавно был таким же юным, как мы с Максимом. А теперь и возраст Юрия Витальевича уже не кажется ему столь недостижимым. Время всегда играет с нами. Отец думал о том, насколько неумолим и стремителен его ход, которого никогда не заметить. И никогда не остановить.

***

Следующий день стал первым в моей жизни, когда я прогуляла занятия. Первым и одним из немногих, поскольку моя врожденная ответственность не позволяла подобных вольностей. Но сегодня ничего нельзя было поделать. Как бы не старался будильник, его призывной тон не смог поднять меня с постели. Всю ночь я смотрела обрывочные серые сны, в которых кто-то неизменно кричал и просил о помощи. И у всех этих людей было лицо Сергея, обезумевшее и злое.

Около десяти утра я решила списаться с друзьями в интернете. Оказалось, что Настя и Андрей тоже остались сегодня дома. Это могло стать серьёзной проблемой для нас, но мы все, похоже, надеялись на помощь наших профессоров, хоть те и не намекали на поблажки.

На сегодня я запланировала еще одно дело. Точнее, запланировала бабушка, а я не могла остаться в стороне. День выдался каким-то сказочным, будто природа пыталась загладить вину за вчерашний унылый дождь. Солнце высушило дороги и воздух, пронизывая город ярким светом и прохладой. Вдалеке неба, точно снисходительные наблюдатели, теснились серые и густые облака. Они-то знали, что солнцу не выиграть этот бой, как бы оно не старалось. Скоро придет зима, и этот день никак не отсрочит ее появление.

Широким шарфом я укрыла голову и шею, потуже затянула теплое пальто и вышла на улицу. Когда я подошла к бабушкиному подъезду, она уже ждала меня, как и машина такси, вызванная заблаговременно. Сегодня, спустя столько лет, бабушка наконец-то отважилась навестить свою подругу Варю, а я не могла отпустить ее одну. И вот, назвав таксисту нужный адрес, мы уже мчались к пансионату.

Как всегда, тишина этого места, отделенного от города, немного пугала городского человека, чей слух приноровился к постоянному шуму. Взглядом я спросила у бабушки, готова ли она, и бабушка кивнула.

— Пойдем, — проговорила она, словно это придало бы ей сил, и мы прошли сквозь ворота. На входе бабушка назвала имя пациентки, и нас пропустили. Не знаю, о чем были мысли бабушки, пока мы поднимались наверх, но я вспоминала о своей первой встрече с Варей. А вот и сестринский пост, за которым мне пришлось так нелепо прятаться от врачей. Сейчас там стояла медсестра и врач, и оба что-то высматривали в одном из бесчисленных журналов.

— Добрый день, — поздоровалась бабушка. Врач повернулся к нам, а медсестра продолжала изучать журнал. — Мы пришли к пациентке Остаповой. Ее можно увидеть?

Тут уже повернулась медсестра, и они с врачом переглянулись.

— Вы родственники? — спросил врач.

— Насколько мне известно, родственников у нее не было, — усмехнулась бабушка.

— Это верно, — кивнул врач, и его серьезное лицо тронула улыбка. — Да только тут у каждого второго их нет. А стоит человеку умереть, так они объявляются и начинают охоту за наследством, знаете ли…

Мы с бабушкой переглянулись.

— Подождите, что вы сказали? — переспросила бабушка.

— А вы не знали? — догадался врач и подошел ближе к нам. — Остапова умерла сегодня утром. Инсульт, знаете ли. Ничего не смогли сделать. Вы разве не поэтому здесь?

— Мы хотели повидаться, — пробормотала бабушка и опустилась на кушетку рядом с постом.

— Забавно, но к этой Остаповой никто не приезжал все это время, пока она здесь, — заметил врач. — Вы опоздали, мне очень жаль…

Я чувствовала в голосе врача скрытое негодование, и оно находило отклик в моей душе. Представляю, сколько таких смертей он видел здесь. Одинокие, брошенные старики, остающиеся здесь на долгие годы. И за все это время ни одного человека, пришедшего к ним чтобы просто поговорить. Я решила немного сгладить ситуацию и повернулась к врачу.

— Моя бабушка училась с Остаповой, и мы недавно узнали, что она здесь, — проговорила я. — Вот ведь как бывает, приехали, а она уже… Вы тело в морг отправили?

— Да, похороны проводит социальная служба, — кивнул врач, уже не так враждебно настроенный. — Хотите прийти?

— Конечно, — кивнула я, взглянув на бабушку, которую эта новость сломила. Все эти годы мысль о том, что где-то в психиатрическом диспансере доживает свои годы ее старая подруга, не покидала ее. Я не считала себя в праве спрашивать бабушку, почему же она все-таки ни разу и не пришла к Варе. И вот, решившись, бабушка застала лишь холодного врача и известия о похоронах.

— Все хорошо? — врач наклонился к бабушке, голова которой поникла.

— Да, только передохну немного, — пробормотала бабушка. Я положила ей руку на плечо, и она слабо улыбнулась, словно говоря, что с ней и в самом деле все в порядке.

— Она умерла быстро, — добавил врач, будто пытаясь успокоить бабушку. Он уже понял, что нам ничего не нужно. — Мгновенная смерть.

— Она ее заслужила, — кивнула бабушка. Это было правдой, мучений в жизни Вари хватило бы не на одного человека. Легкая смерть окупала хотя бы часть ее страданий.

— Чуть не забыл! — произнес врач. — Не знаю, нужно ли вам это. У Остаповой в палате были рисунки и что-то вроде дневника. Распространенное явление среди наших пациентов. Обычно мы выкидываем это после захоронения тела, так что могу отдать, если хотите.

— Большое спасибо, — кивнула я. Врач направился к ординаторской, и я последовала за ним, оставив бабушку на кушетке. Одного взгляда на нее мне было достаточно, чтобы понять, сейчас ее лучше не трогать. Врач тем временем протянул мне уже знакомую синюю книжечку, из которой торчали свернутые пополам листы бумаги. Рисунки Вари. Мне бы убрать их в рюкзак, но я хотела поскорее увести бабушку, поэтому подошла к ней. Ее сгорбленная фигура продолжала безучастно сидеть на кушетке.

— Бабушка, — позвала я. — Давай выйдем на воздух…

Тонкая и сухая, особенно в этот момент, рука бабушки потянулась к листам. Медленно она вытащила их и развернула. Самым верхним оказался тот, что я уже видела. Три девочки стоят рядом. Перебирая руками шуршащие листы, бабушка тихонько заплакала. Мне было больно смотреть на ее лицо, в морщинах которого пролегли влажные линии слез.

— Давай уйдем, — повторила я, настойчиво взяв ее под руку. Все же мне удалось вывести бабушку на улицу, в этот сияющий красками день, волшебную осень, неповторимую и вечную. Уже вечером бабушка позвонила Лидии, а той пришлось рассказать все семье. Не знаю, как отец Андрея воспринял этот рассказ. Сам Андрей, после того, как Максим рассказал ему все, что знал, долго не хотел в это верить. Точнее, не мог.

Глава 11

Одним дождливым вечером, когда мы с Освальдом Павловичем не ждали никаких покупателей, а просто сидели в торговом зале и негромко переговаривались, дверь лавки открылась. Привычно зазвенел колокольчик над входом, и на пороге мы увидели Лешу. Вода капала с капюшона его куртки, а от ботинок оставались влажные следы.