Абсолютная Энциклопедия. Том 2 - Диксон Гордон Руперт. Страница 15

Хэл посмотрел на нее и медленно покачал головой.

– Вы не понимаете. На это они никогда не пойдут, так же как и вы никогда не откажетесь от своей веры в эволюцию человечества.

– Они могли бы, – донесся до него через разделяющую их бездну лет голос Падмы, – если б ты убедил их сделать это.

– Я убедил их?.. – Хэл оглядел всех собравшихся.

– Может, ты знаешь другой способ остановить Иных? – спросила Нонна.

– Я не знаю. Но он должен быть! – запальчиво воскликнул Хэл. – И потом, с чего вы взяли, что я могу убедить их сделать что-нибудь подобное?

– Ты не похож на других, – ответила Нонна. – Ты получил особое воспитание и владеешь языком эмоций всех трех крупнейших Осколочных Культур…

Хэл покачал головой.

– Да, – продолжала Нонна, – ты можешь. Ты уже доказал это на Гармонии, где прекрасно вписался в один из местных отрядов сопротивления. Неужели квакеры из отряда Рух Тамани позволили бы тебе задержаться у них больше чем на день-два, если бы инстинктивно не чувствовали, что ты во многом чувствуешь и думаешь так же, как они?

– Но я все равно оставался для них чужим, – возразил Хэл.

– Ты уверен в этом? – вмешался сидящий рядом с ним. – Когда я разговаривал с тобой на борту корабля по дороге к Гармонии, ты вполне мог бы убедить меня, что ты – квакер, хотя, насколько я знаю, факты их истории и общественного строя тебе известны гораздо меньше, чем мне. Существует особое мироощущение, присущее только квакерам, точно так же как экзотам и дорсайцам. Я изучал квакеров всю свою жизнь и теперь распознаю их безошибочно. И я воспринимал тебя тогда как квакера.

– Для всех нас, – заметил Алонан, – ты вполне мог бы сойти за экзота. И, основываясь на собственных профессиональных знаниях, я принял бы тебя и за дорсайца.

Хэл покачал головой.

– Я не принадлежу ни к вашей и ни к одной из названных здесь культур. Дело в том, что я не принадлежу вообще ни к какой определенной культуре.

– Помнишь, – Амид придвинулся к самому его уху, – что ты ответил, когда минуту назад Нонна высказалась относительно того, как дорсайцы должны поступить с Иными? Ты сказал тогда, что они ни за что этого не сделают. Откуда у тебя взялась эта уверенность? Если только ты не ощущал себя в тот момент дорсайцем?

Эти слова вызвали у Хэла внезапную необъяснимую глубокую грусть, ему потребовалось какое-то время, чтобы привести свои чувства в порядок.

– Это не имеет значения, – наконец проговорил он. – Мысль о том, что дорсайцы должны перебить всех Иных, сама по себе примитивна, не говоря уже о моральной и этической стороне подобной акции. Не могу поверить, что услышал это из уст экзота…

– Отчего же? – перебил его Амид. – Прислушайся к экзотской составляющей своего «я».

Хэл продолжал говорить, не обращая внимания на слова старика.

– …Кем бы ни были Иные, но они появились в результате естественных процессов, происходивших в недрах самой человеческой расы. И здесь политика геноцида не даст ничего хорошего, точно так же как и в аналогичных ситуациях на протяжении всей истории человечества. Кроме того, эта политика полностью игнорирует объективную реальность. Те же самые силы, что породили их, продолжали производить их не одну сотню лет вплоть до нынешней конфронтации.

Он замолчал и обвел взглядом присутствующих, пытаясь оценить, что из того, что удалось понять и прочувствовать ему, может быть правильно воспринято ими.

– Когда я оказался в тюремной камере на Гармонии, – снова заговорил он, – мне представилась возможность в этих необычных условиях как следует обдумать все происходящее. И я убежден, что в конце концов мне удалось достичь гораздо лучшего понимания того, что происходит в данный момент, в историческом аспекте, чем подавляющему большинству людей. Иные поставили вопрос, на который мы должны найти ответ. Нет смысла делать вид, что его никогда не существовало. Иные – порождение нашей собственной расы. Как это случилось? Вот это мы и должны выяснить…

– Сейчас у нас уже нет времени для подобных глобальных исследований, – сказала Нонна. – И ты лучше других должен знать это.

– Я знаю только то, – ответил Хэл, – что у нас должно быть время. Может, не так много, чтобы его тратить понапрасну, но вполне достаточно, если его использовать разумно. И если нам удастся выяснить, что сделало Иных такими, тогда мы будем знать, как к ним относиться, а это крайне важно, поскольку Иные – такие же люди, как и мы, а инстинкт самосохранения расы не может привести к возникновению особей, способных ее уничтожить, не будь на то особых причин. Я считаю, что Иные появились как средство, чтобы опробовать что-то, решить какую-то проблему, а это значит, что им должно быть объяснение, которое предотвратит нас от необдуманных действий. Если бы только нам удалось найти ответ на этот вопрос, то, я уверен, это имело бы значение для всей расы гораздо большее, нежели мы все сейчас можем себе представить.

Хэлу казалось, что его слова исчезают в повисшей тишине, подобно тому, как глохнет призыв о помощи, наталкиваясь на непроницаемую кирпичную стену. Он умолк.

– Как уже упомянул Амид, – после секундной паузы начала Нонна, – твое мироощущение сходно с экзотским. Поэтому спроси себя, какой из двух ответов, вероятнее всего, окажется правильным: твои личные умозаключения или единодушные выводы, сделанные лучшими умами обоих наших миров?

Хэл сидел храня молчание.

– Может, нам все же стоит спросить у Хэла, какие альтернативы видит он, – произнес Падма.

Нонна впервые обратилась напрямую к древнему старцу.

– А что, в этом есть какой-нибудь смысл? – спросила она.

– Я думаю, да, – ответил Падма; и в короткой паузе, которая возникла после этих слов, почувствовалась такая напряженность, какой до этого момента еще не было. – Ты сказала, что была одной из тех, кто оказался соблазненным и ослепленным надеждой, что Иные как раз и являются теми, кого мы так упорно искали на протяжении последних нескольких сотен лет. Твоя вина значительно меньше моей, поскольку я наблюдал за ними гораздо дольше, чем ты, и, соответственно, имел больше возможности, чем кто-либо, разглядеть истину. Потому я не хочу во второй раз оказаться соблазненным и ослепленным нашим желанием принять быстрое и однозначное решение – решение, которое Хэл назвал примитивным.

– Я думаю… – начала Нонна, но тут же замолчала, как только Падма поднял руку с колен.

– Моя ошибка заключалась не только в том, что, принял Иных за тех, кем они на самом деле не являлись, – продолжил старик. – В отличие от вас, я совершил и другую ошибку, мысль о которой преследует меня до сих пор. Из всех экзотов только у меня был шанс, которым я так и не воспользовался, узнать, действительно ли Донал Грим был продуктом эволюционного развития. Теперь, правда, уже слишком поздно, я в этом убежден. Но я так ни разу и не удосужился это проверить, хотя на протяжении последних пяти лет его жизни не раз имел такую возможность. Если бы я это сделал, у нас было бы совершенно определенное мнение относительно него. Я больше не хочу совершать подобных ошибок.

Экзоты переглянулись.

– Падма, – сказала Чевис, – а что ты сам думаешь о способностях Хэла?

На балконе все еще чувствовалось напряжение, установившееся перед тем, как начал говорить Падма.

– Я думаю, он вполне может оказаться кем-то вроде Донала Грима, – ответил он. – Если это так, то мы не можем позволить себе потерять его; по крайней мере, мы можем прямо сейчас выслушать его.

Экзоты снова обменялись взглядами.

– В таком случае, конечно, – согласилась Нонна.

– Итак… – Чевис обвела взглядом присутствующих; все кивком подтвердили свое согласие. – Говори, Хэл. Разумеется, если ты можешь предложить какие-то практические альтернативы нашему плану.

Хэл покачал головой.

– У меня пока нет ответов, – сказал он. – Но я уверен, они найдутся.

– Пока что мы не нашли ни одного, – заметил Алонан. – А ты думаешь, тебе это удастся?

– Да.