Братство Трилистника (СИ) - Козырев Виктор Алексеевич. Страница 22

-- Братцы, нехристи церковку нашу поломать хотят!

Потомков старообрядцев, бежавших от расправ никонианцев, в Ясеневом Перевале было немного. В основном та волна переселенцев осела в Гаврииловске, позже часть перебралась в Порт-Беринг. Но рассказы, которые они принесли с собой, передавались из поколения в поколение. Поэтому Российскую Империю здесь и недолюбливали, и собственно говоря, не удивились, когда их обменяли британцам на уступки в польском вопросе.

К появлению британцев отнеслись настороженно, но пока не трогали уклад, чувствуя, что ситуация может выйти из-под контроля в любой момент. Это в Новой Вологде, Елизаветинске и других городах они вели довольно жёсткую политику. Но вот Ясенев Перевал и Анхелес были похожи на бочки с порохом, готовые взорваться в любой момент. Вероятно, по этой причине в головах британцев и созрел план предоставления Калифорнии формальной независимости.

Толпа недовольно загудела. Офицер крикнул что-то резкое, и в солдат полетели камни. Оставив попытку сломать ворота, солдаты повернулись к толпе и ощетинились винтовками в её сторону. И тут лейтенант сделал вторую ошибку. Вместо того, чтобы прекратить штурм церкви и, оцепив, взять в осаду, он приказал открыть огонь по собравшимся людям, которые увидели, что церковь уже не трогают, и перестали забрасывать британцев камнями.

Раздались выстрелы. Послышались разрозненные крики, вскоре заглушившиеся истеричным воплем: "Убили ироды, убили! Убивают нас, православные! "

Они забыли, что тут им не Европа. Здесь слабо освоенные земли, а всё население вооружено до зубов и владеет как холодным, так и огнестрельным оружием. По солдатам начали стрелять из окон, а толпа, почуяв кровь, в одно мгновение растерзала пехотинцев. Я махом перелез через забор. Лейтенант был ещё жив, отбиваясь винтовкой от насевших на него горожан. Стрелять уже никто не решался, чтобы не попасть в своих. Я достал свой пеппербокс и одним выстрелом прекратил мучения офицера. Это привело толпу в восхищение.

-- Бей лаймов! - раздались крики. И, отхлынув от ворот церкви, толпа понеслась по улицам старейшего русского города на американском континенте, всё увеличиваясь и увеличиваясь. Я смотрел ей вслед, слегка ошарашенный.

Из церковных ворот выскочил Афанасий.

-- Что тут происходит? - спросил он.

-- Ещё одно восстание, -- сказал я. - Жители города начали громить британских оккупантов. Везёт нам на мятежи, правда?

Он посмотрел на меня немного бешеными глазами. Из тех же ворот вышел отец Макарий и очень недовольно посмотрел на трупы британских солдат, потом на раненых на улице.

-- Шли бы вы, ребятки, -- просто сказал он. - Догоните толпу, возглавьте её. А то ведь лаймы скоро очухаются, и тогда много крови прольётся. И сделанного уже не воротишь...

Священник вздохнул.

-- А может, на то и воля Господняя.

Глава 3 (XIX век)

Война на улицах

Ясенев Перевал 1820 год

Шёл второй день восстания в Ясеневом Перевале. Всё это время мы провели на ногах, носясь по городу и пытаясь как-то организовать горожан. С трудом, но нам это удалось. Хорошо, что Сверчков был местный, его в городе хорошо знали. В конце концов, мы заняли восточную часть города, так называемые "кварталы простонародья". Британцы удерживали за собой порт, казармы и западную часть, где селились аристократы, купцы, приказчики в общем люди с достатком.

-- Выжидают, купчишки, -- проворчал Афанасий. - На словах они патриоты, а как до дела дошло, так сразу нейтралитет объявили.

Сверчков был немного несправедлив к купцам и аристократам. Во-первых, половина их сразу сбежала из западной части города, которую здесь, по новгородской традиции, называли "купеческим концом", и присоединилась к повстанцам. Те, кто остались, старались поддерживать связь с ушедшими. Командование повстанцами было чуть ли не единогласно отдано Сверчкову, хотя тот и отнекивался, говорил, что суша не его стихия, что он морской офицер. Но я напомнил ему, то, как он действовал в Новой Вологде, и Афанасий смирился.

Плавно переходя к теме флота. Как раз сегодня англичане пришли к выводу, что проще будет уничтожить восставшую часть с помощью корабельной артиллерии. Благо в порту хватало кораблей.

План был хорош. Чертовски хорош. Командир оккупационных войск, полковник Бенедикт Стивен Мельтон, мог гордиться собой. Такой трюк блистательно поможет лет через сорок, во время гражданской войны в США, правительству раздавить мятежный Нью-Йорк.

Однако всё сгубил один маленький неучтённый факт. Повстанцы Ясенева Перевала были не голодранцами, и своя артиллерия у них имелась. Поэтому после первой бомбардировки города с берега им прилетела очень неслабая ответка.

Командующий эскадры сообразил, что дело плохо, и увёл часть кораблей, которая пострадала в этой дуэли, в порт, а другую часть, уцелевшую, отвёл на безопасное расстояние. Афанасий, воспользовавшись моментом, выделил мне сто человек и приказал захватить порт.

Улицы, ведущие к порту, были защищены хорошо. Англичане, как только началось восстание, сразу блокировали их укреплениями, в которых пара солдат могла удерживать позицию сколь угодно долго. Поэтому я отказался от такого количества людей, попросив раза в четыре меньше народа, но хоть пару пушек. Сверчков согласился на пятьдесят и три пушки, но просил не слишком разносить город. Я и не собирался.

Сначала плотным огнём я вынудил британцев не высовываться с позиций. Потом шарахнул по укреплениям. Это дало эффект, правда, заодно зацепило пару домов и склад, но это всё-таки были допустимые потери. Освободив проход, я потихоньку начал входить на территорию портового района, он же Корабельный конец. Мы продвигались по улицам не спеша, выдавливая британцев к кораблям, которые -- вот ведь что забавно! -- были непригодны для отступления, потому англичане начали отступать к казармам, со стороны которых к ним шла подмога. Поэтому в самом порту мы задержались, попав в патовую ситуацию. Во-первых, к англичанам подошла помощь со стороны казарм, а во-вторых, их поддерживали моряки. И тут у нас закончились патроны. Британцам же их доставило подкрепление из казарм. Тем не менее, мы смогли закрепиться на складах, которые, к моему огорчению, были заполнены гражданскими товарами, и никаких боеприпасов там не было. Я послал бойца к Сверчкову с просьбой выделить ещё, но тот вернулся через три часа, когда начало темнеть и нас чуть пару раз не выбили с занятых позиций британцы.

Принёс воин неутешительные новости. Как оказалось, Сверчков, дождавшись, когда солдаты из казарм пойдут на помощь к попавшим в тяжёлую ситуацию бойцам в порту, атаковал Купеческий конец и сейчас благополучно штурмует его. Дополнительных боеприпасов не будет: самим не хватает.

Я вспомнил немало польских ругательств, слышанных мной от Доминики Златковской. Высказал я их, преимущественно, в адрес хитроумного Сверчкова, который мог бы и предупредить заранее, что я командую отвлекающим манёвром (после битвы он сказал, что думал, что я догадаюсь).

В общем, мне надо было продолжать отвлекать внимание солдат и моряков. Боеприпасы практически кончились, и наша редкая стрельба уже вряд ли могла их держать. Приказав подогнать те пушки, которыми мы разносили укрепления, я отдал команду стрелять наугад по принципу "куда бог пошлёт".

Он уж послал так послал. Одно ядро улетело в сторону казарм, причём на пороховой склад. Больше в городе не было британских казарм, но было место, "где раньше стояли аглицкие казармы". Второе и третье снесло дом начальника порта, в котором в основном и засело подкрепление.