Сохрани любовь (ЛП) - Коллинз Мелисса. Страница 2

Её любовь заставляла меня жить, и сейчас я сделал так, что она отвернулась от меня. Одна мысль о том, что Мэдди будет двигаться дальше без меня, забудет меня и найдёт кого-то другого, тут же вызывала слёзы. Сейчас она, возможно, не хотела быть со мной, и только Бог знает, по каким именно причинам, но я её не потеряю.

Было чувство, будто меня стукнули чем-то по голове. Я не потеряю Мэдди из-за своего прошлого. Не дам своим собственным демонам разрушить своё будущее с ангелом. Я точно не был лучшим человеком раньше, но Мэдди делала так, чтобы я захотел стать лучше. Я принадлежал ей, и сила Мэдди заряжала меня энергией, чтобы тоже становиться сильнее.

Шейн ушёл из-за того, как повели себя родители по отношению к нему. Они отняли его у меня; и я буду полным идиотом, если позволю им сделать это ещё и с Мэдди.

Чувствуя себя воодушевлённым, и, самое главное, руководствуясь собственными желаниями, чтобы покончить с прошлым, я завёл машину и направился назад в гостиницу, чтобы забрать Джека и Камми. Я не смог сдержать смешок, когда песня группы «Fun» — «Carry On» заиграла по радио. Это именно то, что мне необходимо сделать. Необходимо продолжать жить, даже если Мэдди физически сейчас не со мной. Она всегда будет в моём сердце; она — моё сердце, но сейчас мне необходимо поработать над собой, чтобы снова почувствовать себя быть достойным любви.

Я не уверен, что это сработает, и что мне предпринять дальше, но знаю, что справлюсь со своей болью и получу назад Мэдди и своего ребёнка. На последних словах я покачал головой. Я буду папой. Боже мой!

Впервые с тех пор, как мне было шестнадцать, я снова буду чувствовать себя целым, найду покой и надеюсь, что когда обрету его, Мэдди вернётся в мою жизнь.

Глава 2

Понедельник, 10.12.2012

Мэдди

Наблюдать за тем как уходил Рид, было нереально больно, я никогда не чувствовала такой душераздирающей боли. Его плечи были опущены, а ноги шаркали по земле. Он выглядел настолько сломленным, насколько я себя такой чувствовала.

Свернувшись клубочком на кровати, я схватилась за голову. И была готова вот-вот заплакать; я чувствовала это. Отголоски нашего спора всё время всплывали в памяти, а внутри всё скручивало от понимания того, что я его потеряла.

Смутно я услышала, что мама Мел, которая стояла в дверях, сказала, что она в последний раз поговорит с медсестрой, и мы потом уйдём. Когда двери закрылись позади меня, я растеряла все свои силы, чтобы сдерживать боль, которая так рвалась изнутри.

Мне хотелось плакать, скулить, кричать; хотелось сделать что-нибудь, лишь бы боль ушла, но я знала, что ничего не поможет. Ничего, никто не сможет заполнить ту пустоту, которая образовалась после того, как Рид ушёл.

Мои печаль и боль быстро переросли в злость. Как, твою мать, я могла сказать ему, что он меня не любит? Рид доверил мне свои самые тёмные и глубокие секреты. Он открылся мне, хотя никогда до этого не позволял себе. Парень обнажил свою душу передо мной, и из-за какой-то непонятной неуверенности в себе я сказала ему, что он не достаточно хорош для меня.

Как много раз в своей жизни я думала, что больше не смогу продолжать жить — столько раз, что моя боль, уже в который раз, съедала моё счастье целиком. Хотя все предыдущие разы меркли в сравнении с тем, что я чувствовала прямо сейчас.

Я даже не знала, как описать то, что сейчас чувствовала. Разбитое сердце? Эти слова даже в самой маленькой мере не описывали ту боль, которая выворачивала мою душу наизнанку. Рид ушёл, и я осталась одна. Копошась в сумке, я отчаянно искала телефон. Мне было необходимо позвонить ему.

Только когда я перерыла свою сумку, то поняла, что в этом не было никакого смысла. Я забыла, что потеряла телефон во время аварии. И он был мне не нужен целую неделю, пока я была в больнице, но сейчас, это была единственная вещь, в которой я нуждалась.

Уткнувшись головой в стерильную и чересчур белоснежную подушку, мне только оставалось надеяться, что мой крик, приглушённый подушкой, не привлекал внимания. Злость буквально бурлила в венах, мне просто было необходимо её выпустить; я больше не могла её сдерживать.

Я орала и кричала в подушку, пока горло не начало жечь, пока моя физическая боль не начала перевешивать душевную. Не смотря на то, что я была выжжена эмоционально, боль всё ещё ныла внутри.

Перевернувшись на спину, я уставилась в потолок, усыпанный точками, которые начала считать, в лживой надежде, что это меня успокоит. Когда моё дыхание перестало прерываться, а ком в горле начал отступать, я опять вернулась к одной неизбежной истине — у меня будет ребёнок.

Я аккуратно и нежно положила руки на живот, и размышляла над тем, кто же там, мальчик или девочка; малыш будет похож на меня или на Рида. Мои губы изогнулись в улыбке от понимания того, что я не могла не думать о Риде меньше, чем две минуты.

Я уже очень сильно скучала по нему, и знала, что мне не удастся справиться со всем в одиночку. Я оттолкнула его; заставила почувствовать себя недостойным. Я сломала нас.

Вытерев слёзы, я дала себе обещание, что всё исправлю. Простое извинение тут не поможет, и даже я это понимала. Я обязана ему очень многим, и поэтому должна доказать Риду, что он достоин.

Мне оставалось только надеяться, что Рид меня выслушает, и, возможно, если удача улыбнется, он опять впустит меня в своё сердце.

* * *

Каждая клеточка моего тела болела, и мне пришлось приложить невероятные усилия, чтобы встать после долгой поездки в этой идиотской машине. И опять слёзы непроизвольно взяли надо мной верх. Мои лёгкие горели от рыданий, и от этого рёбра, которые до сих пор заживали, начали ныть.

Я хотела бы сказать, что очень рада вернуться домой, но единственное, чего мне так хотелось — это свернуться на кровати и дать себе возможность исцелиться, но я знала, что сколько бы времени не прошло, разбитое сердце не перестанет ныть. Чувство вины от того, что я оттолкнула Рида, было моим верным союзником в машине. Я была настолько потеряна, что практически не разговаривала с Мел и её мамой.

Я не могла поверить, что сказала Риду, что ему необходимо быть цельным, прежде чем он сможет любить меня.

Это полная чушь и я не понимала, почему этого не видела пару часов назад, когда он стоял передо мной, умоляя, чтобы я не трогала его прошлое.

Он же любил меня, и я надеялась, что это и до сих пор так. Рид ни разу не дал мне почувствовать себя нелюбимой. Возможно, парень был прав? Неужели если я смирилась и приняла своё прошлое, то он должен был сделать то же самое?

Рид всегда был замечательным по отношению ко мне, а я взяла и сказала ему в лицо, что это было не так. Ну и стерва! Я потрясла головой, понимая, какой же была идиоткой, прокручивая всё произошедшее пару раз в голове; просто удивительно, как он ещё не послал меня подальше, когда уходил. Его ядовитые слова буквально скручивали всё у меня внутри.

«Поэтому, Мэдди, спустись со своего пьедестала, и разберись со всем».

Рид был прав, и я знала об этом. У меня не было никаких прав, чтобы диктовать ему, как поступать в той или иной ситуации.

За исключением того, чтобы вернуть Рида в свою жизнь. Мне было необходимо это.

Как всё произошло? И кроме меня в этом всём никого не обвинишь. Это было бы конечно здорово, если бы Рид начал прыгать от радости, узнав новость, но опять же я несправедлива. Я отреагировала практически так же, как и он, когда мне об этом сообщил доктор.

Я ещё даже не рассказала Мел и её маме. И думала об этом всю дорогу домой, но, как вы понимаете, это не самый простой разговор. Это уже слишком. Если я расскажу им о том, что беременна, то потом мне будет необходимо рассказать о том, что я ушла от Рида. А сейчас ещё слишком больно делиться с целым миром. Я даже не знала, что собиралась дальше делать. Вернусь ли я в колледж этой весной? Или мне надо перебраться в тот, который ближе к моему дому? А где мой дом? Могу ли я ещё надеяться, что мама Мел меня примет? Как она отреагирует? И как, чёрт возьми, я буду воспитывать ребёнка?