Ремесленный квартал (СИ) - Кошовец Павел Владимирович. Страница 21

— Что ж, я уверен в вас. Всё равно берегите себя, ибо только мёртвый солдат не в силах выполнить долг.

Стил на мгновение задумался, а потом согласно кивнул, и наконец его губы посетила простая, лишённая какой-либо тяжести улыбка, этакий отголосок недавнего детства, увидев который наёмник невольно вздохнул с облегчением.

— Конечно. Учту ваше пожелание, Ройчи. Вы только… будьте аккуратны. Хотя глаза на затылке у вас хороши, — мужчина понял, что имеется ввиду напарник — эльф. — Но бывают обстоятельства, когда ваша сила может стать слабостью, — Ройчи просто кивнул, понимая это, как руководство к тому, чтобы не быть слишком самоуверенным. Но тут него был столь богатый опыт, который выработал специфический рефлекс — сдерживаться. Впрочем, лишнее напоминание об этом не повредит.

— Спасибо, — достаточно искренне, но с кривой усмешкой, ответил он. Как-то атмосфера расставания неожиданно улучшилась, и если до этого момента шутки казались неуместными, то сейчас уже можно было ввернуть этакое солёное словцо, благо женщины отошли в сторонку и о чём-то активно шептались. — Я понял тебя: не больше трёх женщин за раз — не стоит испытывать на прочность потенцию, дабы не попасть в неприятную ситуацию.

Листочек неожиданно потерял интерес к разговору, махнул на прощание рукой и вышел из дома. Стил и Руар вежливо хмыкнули.

— И это тоже, — кивнул егерь. — И ещё, — чуть наклонился к наёмнику. — Берегите леди Оливию — она хорошая.

Руар, таки услышавший последнее предложение, энергично согласно закивал головой, а Ройчи удивлённо воззрился на молодого воина. Нет, в возможности амазонки очаровать всех вокруг лиц мужского пола вплоть до хряка в сарае и оседланного уже жеребца, он не сомневался. Просто… просто в голосе егеря слышалась искренняя забота, а не интонации слюнявого юнца, которому тяжесть яиц давит в голову.

Наёмник ещё раз обернулся на шушукающихся девушек. Он отчего-то не сомневался, что «славная Оливия» вербует очередную, гм, дурёху в армию амазонок… Скоро, дракон их возьми, если так дальше пойдёт, дамочки начнут друг друга вызывать на дуэль за совращение мужа…Это была крайне неожиданная просьба после всех перипетий их приключений: забота постороннего человека, грубо говоря, непонятно о ком.

При всей её несомненной привлекательности, в какой-то житейской самостоятельности Ройчи ей отказывал — конечно, при наличии целого штата слуг, можно иметь и мастера по ковырянию в носу. И относил её он, как это ни цинично звучит, к девушкам — однодневкам, этаким милым стервам, благодаря своей неотразимости неизбежно проникающим в мужские сердца, разумы — ну и прочие части тела. При этом сохраняя внутреннее хладнокровие, достойное ящериц и змей.

Если быть честным, новая пассия Листочка (именно так, не наоборот) ему не нравилась. Не как женщина (тут без вопросов — её обаяние приятно возбуждало сердце и заставляло капельку быстрее циркулировать кровь), а как подруга его боевого товарища. Конечно же, он не собирался лезть в амурные дела эльфа. Тонкая нервная организация того будет категорически против. Вот сохнуть по непонятно кому, а потом тащить объект внимания на себе через множество препятствий — это да, не страшно… Да тут бы даже Рохля напрягся и задумался! Такой простой пример: напиться вина посреди сошедшего с ума дворца, посреди крови и мертвецов, когда только своевременное бегство может спасти жизнь — это ли не показатель неадекватности женщины?

Один правильный поступок Ройчи всё-таки числил за ней. Узнав, что егеря дальше с ними не пойдут, она оставила гостеприимным хозяевам мешочек с монетами. «На всякий случай». И хотя те краснели и отказывались, она настояла. Так что одно хорошее качество в ней уже нашлось — Оливия не жадная.

— Постараюсь, — буркнул Ройчи.

Он зарёкся уже давно давать обещания. Ведь у них есть одно несомненно вредное условие — их, кровь из носа, нужно выполнять. Прямо, как в этой истории во дворце, куда на свою голову забрели наёмники. Пообещав младшей принцессе, Руфии, в обмен на подсказку на местности, вывести её из дворца, он невольно втянулся во внутренний конфликт страны на стороне законного королевского рода. И никак не отменяло действие обещания то, что он на тот момент совершенно не знал, кто такая эта юная Руфия, и кто этот милый старикашка? Ни много, ни мало, принцесса, вторая дочь убиенного Элия Четвёртого и Верховный кардинал Агробара отец Апий…

Вот она ирония судьбы! Скромно проезжая транзитом по стране с совершенно тривиальной целью: найти на берегу Срединного моря, желательно подальше от цивилизации какое-нибудь укромное местечко и осесть на неопределённо долгое время, их компания умудрилась вляпаться в самую сердцевину конфликта, случившегося будто специально к их приезду. Как выражается Худук, попали не просто в задницу дракона, а в самую её дырочку. И при этом связались с людьми, чьей крови жаждут все окрестные мятежники, «ночные» и просто мародёры, ведь они с Листочком стали защищать носителей королевской крови. Ни много, ни мало.

— Удачи.

Они всё-таки оставили коня, на что Оливия ответила фырканьем, но командовать или как-то иначе вмешиваться не решилась. Наличие его одного проблемы манёвренности не решало и пришлось бы его бросать в случае погони. А вот привлечь внимательный взгляд животное из королевской конюшни может запросто. Так что предстояло дворянке в который раз поработать ножками.

Ройчи всё-таки поделился не только со Стилом, но и с Руаром конечной точкой их движения, в надежде улучшить (сократить и максимально обезопасить) маршрут по городу. Он отчего-то сомневался, что Оливия или тем более они — столь важные птицы, ради которых стоит перетряхивать город, но всё-таки надеялся, что гипотетические охотничьи псы не доберутся до приятной парочки, дальних родственников главного полководца Агробара РоДизайши. Скорее, на них могут набрести случайные грабители.

В общем, Руар, который бывал в том районе по долгу службы, действительно подсказал несколько интересных вариантов движения, благодаря которым можно было избежать нескольких больших перекрёстков, наверняка уже закрытых или усиленных дополнительными силами, а также улиц и проспектов — артерий, отличающихся излишней многолюдностью. И в целом, не зная, к кому и зачем они пробираются по нынешним опасным временам, одобрил выбор друзей. Оказывается, Ремесленный квартал, находящийся на юго-западе города (но всё-таки на приличном расстоянии от западных ворот) имел несомненное преимущество перед остальными городскими анклавами — стратегически удачное положение. Как и соседняя Гномья Слобода, он стоял на берегу левого рукава под названием Ленивый, выходящего прямо в устье реки Берья, соединяющейся со Срединным морем. То есть с одной стороны он был ограждён водой, не очень, впрочем, судоходной по левому берегу. Потом по границе этих обоих районов ещё в незапамятные времена после очередного пожара, изрядно подчистившего их, был пущен канал, запитанный от Ленивого. Вдобавок эту водную нить дублировала не крепостная, но достаточно внушительная стена, в последнее время правда частично разобранная — для постройки на тех местах жилых домов. Плюс само население района было, как говорится, не хилым — и раньше бывало, что волна беспорядков разбивалась о вовремя выставленные заслоны и отряды, в которые моментально мобилизировалось всё взрослое мужское население. Ещё там был очень в авторитете так называемый совет цеховых старейшин, который при случае мог поспорить с королевскими сборщиками налогов, если те вдруг зарывались в своих претензиях…

Последнее мало интересовало Ройчи, но всю ту информацию, что неожиданно вывалил на него Руар, следовало систематизировать. Но даже то, что сразу бросалось в глаза, заставляло задуматься. Допустим, живя несколько дней у Гарча и пересекая изредка границу (как выяснилось) района по широкому мосту через канал, он не думал, что это всё не так просто. Бросающихся в глаза ярко выраженных фортификационных сооружений он не заметил, каких-то дополнительных патрулей ополчения на тот момент не было тоже. Но это не значило, что у мастеровых людей нет эффективной системы оповещения и вооружения.