Киберстар (СИ) - Гарцевич Евгений. Страница 50

— Думаю. Меня жена отпустила только с одним условием.

— Без обид, но это не удивительно. Что на этот раз?

— Знайке не говори пока, хорошо? — Кот прислушался к шагам снизу и замолчал.

Тяжело пыхтя, Зумби с Пирсом поднялись по лестнице и остановились перед дверным проемом, прикидывая, каким боком лучше протиснуть геймерское кресло. Через пару минут им это удалось, и, когда ребята скрылись на лестнице, Кот продолжил.

— Условие простое: либо танки, либо семья… — грустно усмехнулся Кот.

— Сурово. Даже для Котихи сурово, — я мысленно сказал «спасибо» своей ненаглядной, которая в обмен на мою поездку умотала с подружками кататься на сёрфе. — Судя по тому, что ты здесь — ты выбрал танки?

— Нет, я выбрал разобраться в себе. А она порекомендовала не затягивать и сделать правильный выбор. Понять нужно, что хочу, и — главное — что могу. Я люблю возиться с машинами, но мысль крутить гайки до пенсии меня пугает. Ну, не до пенсии, а до момента, когда физически сил не будет. Тут сменщик предлагает на пару купить небольшой грузовик и доставкой заняться: переезды, товар, туда-сюда в магазины — спрос на доставку большой. Но это опять кто-то предлагает, а не то, что я сам хочу.

— А танки? — уже примерно зная ответ, осторожно спросил я, но тут в комнату принесли второе кресло.

Ребята чуть задержались перевести дух, а я вручил им пустые коробки от столов, чтобы побыстрее их спровадить.

— Танки мне нравятся. Весело, азартно, адреналин порой проскакивает, и главное — получается и перспектива есть. Но, опять же, это твоя игра. И Знайкина, но на уровне создания команды. Если б вы меня не втянули, я б, может, и не играл бы никогда.

— А сам чего хочешь?

— Если б я знал, — засмеялся Кот. — Мотоциклы хочу делать, путешествовать хочу, не знаю… Чтоб ветер в лицо и горизонт впереди.

— А дочка с женой — в коляске рядом? — мне хотелось сказать что-то жизнеутверждающее и помочь разобраться, но правильных слов я не знал; если они вообще существовали. — Ветер в лицо — утопия из одной области с киберспортом в нашем случае. Мышку в пол и погнал за многомиллионными призовыми.

— Согласен, это я и хочу понять. Если тут мы сможем — несмотря на все с большой буквы Нет — то я везде смогу. Знаешь, меня всегда бесил Знайка, вечно цитируя про своих менеджеров фразу из «Москва слезам не верит».

— Меня не интересует, почему «нет», меня интересует, что вы сделали, чтобы было «да»? — я тоже вспомнил, что капитан постоянно ее повторяет, к месту и нет.

— Во-во, еще всегда с таким видом, будто это решит все проблемы и отметет любые преграды. Но сейчас понимаю: ведь действительно так. У меня сотня отговорок, почему я не могу заняться мотоциклами, реставрировать старые, возвращать к жизни битые. Причем отговорки так себе: нужен гараж, гараж вроде есть, но там машина отца; ее можно перегнать под навес, но навес нужно починить, а чинить некогда — и так по кругу.

— А еще нужно знать, что если ты начнешь, то будет отдача? — всё что сейчас говорил Кот, пусть с другими примерами, постоянно крутилось в моей голове последние несколько лет. А то и дольше, но, будучи моложе, можно было ошибаться, и не было сдерживающих факторов ответственности за жен и, тем более, детей.

— Ну да, но сейчас на работе все равно грустно: то ли кризис, то ли еще что, но машин к официалам мало привозят, и те в основном по гарантии. А за гарантийные заработок ниже, и сидим полсмены без дела. Оплата по нормо-часам, нет дела — нет денег, и перспектив нет. Просил бригадира перевести меня в мастера-приемщики или на марку попроще, а он понимает, что его бригада тогда ослабнет, и обещает поговорить, но точно, сука, ничего не делает.

Мы опять прервались, приняв кресло с этой стороны дверного проема. Пообещали через тридцать минут спуститься к обеду и собрали два последних стола. Я не торопил Кота, учитывая, что он редко на трезвую голову бывал таким откровенным. Искренне хотелось помочь, но и не время было терять члена сплоченной команды. Казалось, что вера в кибервозможности держалась именно на столь обидном для танкистов стадном чувстве. Мы бы не допустили мысли, что дело может выгореть, не поддерживай мы друг друга. Я — так точно, иначе уже давно бы с утра до вечера играл в Hearthstone на пути к чемпионату мира или, что реальнее, работал с десяти до девятнадцати в офисе с кондиционером. Будист не в счет, мы и в школе-то мало общались, а вот если Кот или Знайка перестанут верить или решат соскочить, то и остальные посыпятся, как хлипкий карточный домик.

— Так что ты решил? — я помог выровнять столы по центру мансарды: по три напротив друг друга и один поперек во главе.

— Решил, что если проиграем, то танки бросаю и иду доставкой заниматься или в обход бригадира полезу. А если выиграем — то это знак, что мечту все же можно ловить за хвост и иметь по полной.

— То есть по-любому уходишь? — грустно спросил я.

— Если деньги пойдут, как обещает Виктор, то останусь скорее всего. Обеспечивать семью, играя, а в свободное время еще что-то для души делать, — совсем не плохой вариант.

В очередной раз скрипнула деревянная лестница, но мягче — это оказалась Настя, позвавшая нас на обед. Неожиданно очень вкусный, несмотря на то, что Знайка готовил на чужой кухне без всяких своих кулинарных гаджетов.

Дежурство по уборке и грязной посуде распределили по всем «бойцам» команды, но готовку взяли на себя «командиры». Виктор, желанный гость и главный участник на шашлычных гулянках, готовил простые мужские блюда — этакий мангально-походный вариант. Жареное мясо крупными жирными кусками, много свежих, практически не резанных овощей, наваристая уха с большими кусками рыбы — небольшой список коронных блюд делался на глаз и по памяти, но вкусно и сытно. Каждый раз, когда приходилось есть шедевры Виктора, я все никак не мог понять, каким чувством он определяет, что мясо готово, отвергая любые попытки надрезать и проверить. Знайка же, наоборот, залипал в смартфоне в поисках интересных рецептов, выбирая между полезным и оригинальным, а потом подолгу все выверял, ставил таймер, взвешивал ингредиенты в точности следуя инструкциям. Он привез в буткемп часть своей кухни, в том числе специальные термометры: один для мяса, другой для духовки. Грамотно используя свои штучки, каждый раз радовал нас чем-то новым, на что хватало продуктов. В противовес фирменной осетровой ухе от Виктора, Знайка потчевал нас супом-пюре из брокколи, а с бургерами домашнего приготовления конкурировала куриная грудка в соусе песто под сыром Чеддер. Все так же на высшем уровне облизывания пальцев, только бланшированную спаржу мы принять никак не могли. Знайкина еда оставляла утонченное послевкусие легкой гастрономической прогулки, в отличие от объеданий до отвала в случае дежурства Виктора.

Утрамбовав еду и закончив с мебелью и вещами, чтобы завтра уже не отвлекаться, провели небольшое собрание для знакомства с графиком тренировок как танковых, так и спортивных, и доставшими уже индивидуальными задачами, предписанными капитаном и тренером, а после позволили себе немного алкоголя (у камина и за бильярдным столом) перед началом двухнедельного жесткого тренинга и полного соблюдения спортивного режима.

***

Погода, явно, не могла определиться: побыть еще осенью или уже стать полноценной зимой. Сначала все замело, потом ледяные дожди и слякоть, а сейчас температура застряла в районе нуля, периодически дачные участки посыпало крупными хлопьями снега, которые таяли, не достигая земли. Зато отсутствие снега спасло нас от лыжных прогулок, которые изначально планировал Виктор. Но, к сожалению, не уберегло от утренних пробежек.

Типовое утро в буткемпе начиналось с душераздирающего вопля пионерского горна, непонятно каким образом завалявшегося в гараже. Горн, несмотря на пару вмятин и облезлую по краям эмаль, мог издавать приличные звуки, но не в исполнении Виктора, который метался с ним из комнаты в комнату. А в дни, когда Виктор, охранявший весь алкоголь в гостевом домике, страдал слишком сильным похмельем, побудка была добрее — Настя включала на полную громкость музыкальный центр. Все бы ничего, но музыку она не выбирала, проигрывая первый попавшийся диск. А попадались в основном отголоски темного прошлого этого дома. Так что на физподготовку мы выходили, напевая любимую песню молодого Виктора: