Fleurs d'orange (СИ) - Пузыренко Оксана. Страница 38

Я посмотрела на парня, сидевшего рядом. Брендан не открывал рта, он смотрел на меня. Не говоря ничего, протянул руку и позволил мне приникнуть к его груди, чтобы спрятать непрошенные слезы. Его запах уже успел стать родным. Снова. И как я могла «захотеть уйти» от этого? Будто прочитав мои мысли, губы Брендана осторожно коснулись моей макушки, а затем тихий шепот прошелестел над ухом:

— Ты не должна здесь быть, Элли. Что-то происходит, и мы не можем понять что. Но это что-то плохое. И когда это нас настигнет, ты не должна оказаться под ударом.

— Я не хочу прятаться. Я хочу стать сильнее. И сражаться. — Ответила я и моя уверенность слилась с последними звуками песни, разнесшейся глубоко под землей.

Брендан

Облава на убежище в этот раз носила странный характер. Это не было зачисткой Серого квартала или демонстрацией силы. Ищейки-защитники искали что-то, или кого-то… До моего распределения оставались считанные дни и первоочередной задачей стало понять, отчего Сантониум начал гудеть, подобно улью.

Как ни странно, подобные побеги были рядовыми событиями в жизни отступников. Только вот уметь так жить и мириться с подобным раскладом вещей — две большие разницы. С каждым разом это все больше выводило меня из себя, жизнь «крыс» для своих людей — это не то, чем можно гордиться. Тем более что таких городов становилось все больше. Не все они находились под землей, но всех мы пытались спрятать подальше, чтобы руки, взгляды и тем более мечи королевских Защитников не могли до них дотянуться. Пират делал все возможное, чтобы обеспечить им достойную жизнь, но с каждой вылазки он и его команды возвращались все более бледными. Они работали на износ, хоть и не признавались в собственной усталости. Сегодня он вернулся из города сбежавших в скалах, на обратном пути перевыполнив все возможные поручения. И теперь собирался вместо отдыха запереться в своей электронной норе и разбираться с очередными устройствами. Ему уже удалось самостоятельно делать пули для некоторых стволов, но целью своей жизни он ставил обойти систему Сантониума.

Прямо сейчас я и Элс шли между палаток, которые раскинулись под Мертвым Городом. Можно сказать, что это был истинный город, с его людьми, в котором, вопреки названию, кипела жизнь.

— Правда, странно? В «Мертвом» городе жизнь ярче, чем наверху. — Улыбаясь произнесла Элеонора, ткнув тонким пальцем в потолок. В который раз этот рыжий эльф озвучивает мои мысли. Я накрыл ее голову капюшоном кофты, которую насильно накинул на девушку перед этим.

— Не привыкай к этому. Это только с виду здесь все бодро и живо. Им тоже живется нелегко.

Элеонора вынырнула из глубокого капюшона и засопела, забавно сморщив носик:

— Можно подумать, я не понимаю, что жизнь под землей не является пределом мечтаний этих людей. Но у них есть мечта, за которую они борются. И, что еще более важно, они есть друг у друга. У меня нет никого.

Девушка не пыталась давить на жалость, она просто говорила то, что думала, проследив синими глазами за семьей из четырех человек. Я вздохнул:

— Элеонор…

Я был в начале очередного монолога на тему: «Тебе пора собирать манатки, Элеонора», но, похоже, они достали девушку так, что она сделала что-то по-настоящему ребяческое. Элли отскочила от меня:

— Нет, хватит! Достал! Я знаю, что ты хочешь сказать, но совершенно не хочу этого слушать!

— Меня не волнуют твои желания, я все равно скажу, потому что ты должна понять, что…

Она зажмурилась, закрыла уши ладонями и во всю силу, намеренно фальшивя затянула песню:

— У Мэри был барашек!!! Пушистый, белый был, как сн-е-е-ег!*

— Нет, молчи. — Я стал озираться. Люди уже начали смотреть на нашу пару. Вообще-то, напоминаю, я был их лидером. Этот статус явно не предполагал публичных концертов.

— Везде и всю-у-уду тот барашек готов был следовать за не-е-ей!!!

— Серьезно, Элеонора. — Проворчал я, пытаясь замаскировать это под улыбку, как будто держу все под контролем и кивнул мимо проходящим Саймону и Яксли. Парни еле сдерживали смех. Даже покраснели от натуги. Ну ничего, пара дополнительных вылазок избавят их от чувства хренового юмора. — Не будь ребенком, ты меня позоришь.

— Однажды в школу увязаться за ней не побоялся, но другие дети — ну смеяться! — Между прочим, будучи ребенком Элеонора отлично пела, просто прекрасно, но то, что она делала сейчас, больше напоминало надрывное блеяние этого самого барашка — героя песни.

— Если ты не замолчишь, я…

— Барашек в школе — как смеш…

Я резко наклонился и прижался к губам девушки, обрывая ее песню. Когда я отодвинулся, синие глаза уже были широко распахнуты и смотрели на меня, выражая крайне шоковое состояние.

— Т-ты… ГНОМ! — Завопила девушка, но я выставил перед ее лицом указательный палец, заставляя утихнуть.

— Будешь кричать, я тебя снова поцелую.

Угроза подействовала. Девушка мигом закрыла ротик и продолжала хранить обет молчания до палатки. «Отличный рецепт для успокоения строптивицы» подумал я, провожая ее взглядом. Да только сердце, которое билось как после ударной кардионагрузки, намекало, что этот рецепт грозит мне самому отчаянным беспокойством. Черт. Зачем я это сделал?! Что мной двигало?!

Рыжая девчонка оказывала на меня все большее влияние и изолировать ее было просто военной необходимостью. Я с силой потер лицо, будто этим жестом мог стереть с себя не только навалившиеся проблемы, но и эмоции, что вызывала во мне девушка. Девушка. Именно так, не девчонка из детства, какую я помнил, а красивая, яркая, искренняя девушка. Она так не похожа на всех, кем я окружал себя эти долгие годы.

И звери в моем сознании, которых все сложнее держать на цепях и не пустить на волю, рычали сильнее, как будто чувствовали себя в опасности рядом с ней.

Бежать.

Бежать.

Не мне. Она сама должна от меня бежать.

Иначе может быть поздно.

Элеонора

Меня разбудили громкие мужские голоса, звучавшие перед коричневой палаткой, выделенной мне местными обитателями. Собственно, я провела здесь, вдали от солнца, уже много, очень много времени. Но оно не было потрачено впустую. Я тренировалась как проклятая, а иногда мне даже разрешали вылазки за территорию. На что-то крупное меня не брали, конечно, но Реми, от широты души, выдал мне комплект одежды по их мятежной моде (пришлось перешивать самый маленький из имеющихся), и в этом виде согласился «нянчиться со мной», как он сам выражался.

Также я успела подружиться и с Пиратом, он же Торрент, он же Колман. Парень мог поспорить с Реми за звание самого смешного и жизнерадостного отступника. К слову, в системе противоборствующих людей он оказался не из жажды мести или желания разрушить мировые устои, а исключительно «ради науки». «Хвостатый» парень с жадностью торгаша выискивал различные изобретения Старого-Нового мира, вникал в их устройство и делился своими знаниями с соратниками. Однажды Торрент, будучи в прекрасном расположении духа, даже впустил меня в свою Святая Святых — одно из ЭлектроГнезд, как он самых их называл. Там, помимо него, трудилось еще несколько человек. И это в данный момент времени, насколько я успела понять, гениев среди мятежников хватало. Интересно, что многие из них, как и Колман, имели специфичную внешность. Например, здесь была девушка с серыми волосами, как вам? И мужчина с бородой, а-ля «я волшебник, где моя волшебная палочка»?

Так вот, в один из дней Пират долго и упорно объяснял мне предназначения тех или иных приборов, любовно поглаживая кнопочки и экраны. Я же чувствовала себя участником фантастического романа.

— А как вам удается находить все это? — Развела я руками под конец экскурсии.

Надежду понять суть окружающих предметов я потеряла еще час назад на электронном манке. Зачем им манок уток в борьбе против андабатов — понятия не имею. Зато с оружием у меня проблем не было, как оказалось, у меня к этому чуть ли не магический дар. Все, что мне давал Пират, ложилось в руку с легкостью и в нужное положение, как будто я родилась с автоматическим электрическим арбалетом или пистолетом. А уж как я научилась метать ножи! Честное слово, ученик (я), превзошел учителя (Реми), по всем показателям. Мне нравилось ощущать вес оружия и осознавать, что оно может защищать. О том, что эти «игрушки» могут быть использованы не только для защиты думать не хотелось.