Танец для двоих - Романовская Ольга. Страница 74

Девичьи пальцы крепко стиснули ладонь.

Проректора ощутимо качнуло, внезапно накатила слабость.

Над переплетенными пальцами заструилась голубая дымка, принявшая форму феникса. Призрачная птица спорхнула с кожи и закружилась вокруг головы Тарьи, чтобы осыпаться на нее сверкающим дождем. Волосы Хранительницы полыхнули бледно-зеленым пламенем и потухли. В то же мгновение оборотница распахнула закрытые прежде глаза. Они напугали Нормана. Похожие на глаза ловцов, с тончайшим зрачком и переливами радужки, очи оборотницы напоминали живое пламя — подвижные, текучие. Определенно, проклятийников учили тому, о чем некроманты могли только догадываться.

— Без браслета сложнее, но, надеюсь, справлюсь. Ты как?

Тарья моргнула, и волшебство пропало.

— Нормально, — соврал лорд Шалл.

На самом деле его покачивало и подташнивало.

— Сядь, — посоветовала оборотница, — не колдуй и не двигайся пару минут. Организм восстановит баланс, пройдет. И, — она робко улыбнулась, — спасибо за заклинание, иначе окоченела бы.

Норман последовал совету и, игнорируя вопивший об опасности разум, сполз вниз по стволу. Все равно он ничем Тарье не поможет, если станет раскачиваться из стороны в сторону.

Оборотница присела рядом, на мгновение замерла и начала беззвучно нашептывать проклятие. Прилив энергии позволил повысить его уровень, накрыть лес, будто ловчей сетью. Сформировав основу, Тарья встала и медленно обошла небольшую прогалину, на которой они остановились. Пальцы скользили по кустам, очерчивали невидимый круг. Отныне любой, кто пересечет его границу, оказывался во власти проклятия. Оно верным сторожевым псом замерло в воздухе, просочилось в кору, укрылось в сугробе — плотная черная вязь, не заметная без специальной пирамидки. Каждый узелок пронизан смертью.

Тарью трясло — наложение проклятия не проходит для создателя бесследно, вот и теперь аура стремительно истончалась, грозя превратиться в решето; края обуглились, — но она упрямо продолжала начатое. Вслед за первым заклинанием оборотница наложила второе. Она помнила о демоне и заготовила для него подходящий сюрприз. Десятый и восьмой уровень — достаточно, чтобы Дикая охота захлебнулась.

Периферийным зрением Тарья уловила серые тени, скользившие между деревьями. Началось! Сердце замерло, превратилось в ледяной булыжник. Обхватив себя руками, оборотница неотрывно следила за ближайшим ловцом. Бежать поздно, он ее заметил.

Снова трубит рог, призывая живых молиться о возрождении души, потому как нынешняя жизнь проиграна. Воздух вибрирует, волнами дрожи расходится по телу. Буквально все кричит об опасности; ноги норовят сорваться на бег, только бесполезно, гончие здесь. Глаза их полыхают пламенем, каждая легко повалит Тарью. Даже, обернись она Снежной кошкой, не справится. Норман? Возможно, но не с целой сворой. Каждый пес с него ростом, а ведь оборотень из проректора не маленький.

Призрачные гончие приближались медленно, словно понимали, жертвам некуда деться. Серебристые спины, казалось, сотканы из лунного света. Поджарые тела излучали силу.

Тарья вышла из тени развесистого дуба, памятуя о способности псов демонов: они умели передвигаться по сумеречному субпространству. Только вот весь лес пронизан тенями, от идеальных охотников некуда деться, в любой момент за шиворот может упасть слюна из смертоносной пасти.

Шаг, еще один, и вот оборотница побежала. Норман перехватил ее, крепко прижал к себе. «Все хорошо!» — жарко шепнули на ухо губы. Не выпуская из объятий дрожащей Тарьи, проректор напряженно следил за тем, как сужается круг. Норман уже оправился после отъема энергии, восполнил ресурсы, а вот оборотница ослабела. Аура превратилась в месиво — последствия наложения смертельных проклятий. Оставалось надеяться, она пострадала не напрасно.

Где всадники, где демон с неизменным арбалетом? Ага, вот и он. Витые рога, мощное красноватое тело, хвост с обманчиво мягкой кисточкой. Казалось, такой не может принадлежать опасному существу, но убийцы частенько скрываются под масками милейших существ.

Демон намного превосходил в росте лорда Шалла, хотя тот уродился высоким. Пожалуй, ректор пониже собрата. Значит, матерый, старый. Возраст для демонов не слабость, а, наоборот, достоинство.

И арбалет в руках имеется…

Призрачные гончие замерли у границы невидимого круга проклятия. То ли почувствовали, то ли ждали команды хозяина. Они подчиняются только демонам, да и другие с ними не справятся без должной подготовки. Норман не понаслышке знал об особенностях призрачных гончих существ — они охраняли Академию колдовских сил. Завел их, разумеется, Ариан ти Онеш, чем вызвал бурю недовольства, зато по ночам стало спокойно, а адепты трижды думали перед тем, как нарушить отбой.

— Тихо, тихо! — Лорд Шалл выпроставал правую руку, левой же гладил Тарью по спине. — Я собачек не боюсь. У нас такие в вольере, кормлю иногда, когда демонолог отказывается. Они, конечно, по части Ариана, меня хозяином не признают, но не кусают.

Он говорил и говорил, чтобы успокоить спутницу, не позволить поддаться панике, а сам напряженно размышлял.

Демон не спешил вскинуть арбалет, значит, нужно нанести удар первыми. Император наверняка поручил доставить Хранительницу живой, пока охотники думают, как отцепить ее от ненужного оборотня, Норман обязан спасти обоих.

Кожа Тарьи казалась слишком холодной, губы побелели. Лорд Шалл догадывался, дело не в температуре воздуха, ведь он надежно согрел супругу, а в откате. Лишь бы он не погубил оборотницу!

Ловцы, материализовавшись наполовину, встали позади гончих. Выше пояса — люди, ниже — клубящийся воздух. Они чем-то напоминали джинов — давно истребленных выходцев из других миров, дальних родственников элементалей. В руках каждого — искривленный меч. Не обычный, с секретом: клинок не из металла, а из воздушных нитей.

Тарья высвободилась, но не отошла, прижалась бедром. Рядом с Норманом она чувствовала себя увереннее.

— Может, сядешь? — пришло время проректора проявить заботу. — Без особой разницы…

Он не договорил, и продолжение фразы повисло в воздухе.

Оборотница криво усмехнулась и, распрямив плечи, нетвердой походкой сделала пару шагов к демону.

— Ну, давай! — она открыто провоцировала. — Каков мужик, устроил целую охоту на одну маленькую женщину. И если бы что-то получил взамен, так император даже «спасибо» не скажет. Земли демонов первые попадут под раздачу — вот и вся благодарность.

Норман нахмурился. Хотелось зашипеть: «Что же ты делаешь?!», дернуть за рукав, но лорд Шалл сообразил: Тарья заманивает под действие проклятия. Очевидно, оно активировалось определенными действиями.

Демон вскинул арбалет. Проректор — жезл. Только оборотница внешне оставалась спокойной, словно растеряла весь былой страх. На самом деле он никуда не делся, но сдаваться без боя? Нет уж, Дарриусу ничего не достанется, лучше арбалетный болт, если диплом окажется бесполезной бумажкой, но Тарья надеялась, из нее вышла хорошая проклятийница.

Выстрел прозвучал. Время будто замедлилось, болт мучительно медленно с легким свистом рассек воздух, но не достиг цели, сгорел, подбитый ловко пущенным заклинанием.

Норман задвинул Тарью за спину. Та не желала, рвалась обратно, но короткий рык: «Стой, где положено!» умерил пыл.

Жезл чуть светился; губы и пальцы плели чары.

В дело вступили ловцы. Они скользнули вперед, пересекли невидимую границу.

Тарья хищно улыбнулась.

Сгорая заживо, ловцы вопили, напрасно силились погасить пламя. Пара минут, и от них остались горстки пепла.

Проклятия активизировались, ловушка захлопнулась. Опустив жезл, Норман восхищенно наблюдал за тем, как стремительно темнеют серебристые шкуры гончих, усыхают до скелетов и превращаются в лишенных разума умертвий. Расправиться с такими — элементарная задача для некроманта со стажем, лорд Шалл много лет учил подобному адептов. Прицельный удар в сочленение туловища и шеи, затем контрольный в голову, чтобы кости разлетелись, словно лопнувший перезревший плод. Если лень возиться, можно упокоить всех разом, что и проделал проректор, за считанные мгновения оставив демона в гордом одиночестве.