Рутея (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич. Страница 47

– У вас просто тяжёлый жизненный период, юноша. В такие переломные моменты всегда тяжело. Подвешенное состояние. Родители могут выгнать в любой момент. Денег мало, даже на девушек не хватает… Там, откуда я родом, всё совсем не так.

– Рутения? – оживился парень.

– Тогда была Рутения, теперь Югрось. Белополис, – не моргнув глазом, выдал я свою легенду, вполне совпадавшую со школьной. Вы уже нашли работу и вторую, взрослую специальность?

– Ищу, – нахмурился Рэд.

Я перешёл на рутенийский.

– Вы выглядите образованным парнем. Как у вас с иностранными языками? Хорошо понимаете рутенийский, можете читать без словаря, разговаривать?

– Я… Хорошо понимать, но плохо говорить, – сказал Рэд по-рутенийски и перешёл обратно на амирланский. – Причём я все последние года учил иасканский, а не рутенийский, по нему у меня была всего пара занятий в младших классах. Да и вообще, по иностранному у меня всегда было «удовлетворительно». Я начал хорошо понимать язык как будто совсем недавно, и сразу без словаря.

– Визиопрограмматором не пользовались?

В Новой Калифорнии последние семь лет они были запрещены, но парень оживился.

– Насколько помню, в третьем или четвёртом классе на нас надевали что-то такое. Возможно, именно курс рутенийского прошили. Но как тогда?...

– В этом ничего удивительного, просто знания были глубоко в подсознании, а в один прекрасный момент разблокировались. Я спросил вас не просто так про знание языков. У меня в Норд-Анжелесе есть знакомства в торговом представительстве Югроси. Я могу попытаться вас устроить туда на должность младшего техника. Вы же не против переезда?

Про знакомства я наврал, но при желании устроить парня мне не составило бы труда. Небольшая проблема заключалась лишь в том, что Норд-Анжелес находился уже на территории, официально контролируемой Дворцом Аркадера. И моя деятельность там была весьма ограничена – использование любого Алгоритма могло легко быть замеченным.

Парень снова задумался.

– Спасибо за предложение. Но я должен посоветоваться со своим инспектором по труду. Я думаю, что так просто она меня в соседнее героцогство не отпустит. И вы мне можете дать гарантии, что ваши слова – не пустой звук, сэр?

Вот наглец, подумалось мне. Впрочем, они все такие. Словно чувствуют, что мы почти ничего не можем с ними сделать.

– Не могу. Но разве вы, юноша, не любите рисковать? – и я протянул ему свою электронную визитку.

Тем вечером Кэтрин сидела на диване и делала мне массаж загривка.

– Ты был на других планетах? – вдруг спросила она. – Наверняка же у ваших тайных обществ есть подобные возможности.

Я не любил разговаривать с ней на такие темы, потому что не любил отвечать полуправдой. Но и просто затыкать не хотелось.

– Возможности есть, – признался я. – Но у меня сравнительно невысокий ранг, к тому же, работа, которая запрещает контакты с… нашими коллегами на других планетах. Межпланетными делами занимаются совсем другие департаменты, вполне секретные. Даже нам не дают всей информации о том, что происходит на других планетах.

– Если возможность есть, то почему мы до сих пор тогда не установили связь с Хаеллой и другими планетами? Там же тоже живут люди и другие… разумные. Тьеллы, кажется, так зовутся?

– А как ты думаешь, почему во всех странах действует запрет на строительство радиотелескопов и принимающих антенн большой мощности? Люди не готовы. Людей и так сильно поломали сначала Катаклизм, потом колонизация, потом потеря связи с Землёй. К тому же, по слухам, население Хаеллы больше нашего. И они уже пять веков вынуждены ютиться в двух десятках Периметров. Угадай, что будет, когда они узнают, как много у нас свободного места?

Почти всё сказанное выше было правдой. Почти.

После каждого такого откровения мне становилось совестно на душе. Потому что всё сильнее я загонял мою невольную подругу в ловушку, из которой вызволять её придётся самому же.

К счастью, рассказать ещё больше не пришлось, потому что мне в голову вдруг постучался Роман.

– Привет. Собирают совет Старших. Через полчаса. Нам обоим есть место на задних рядах. Я знаю, что у тебя отпуск, но, может, ты идёшь?

– Иду. Где, в секретном зале?

– В секретном. Координаты дадут во Дворце. Тебе хватит?

Я вздохнул. Два прыжка через весь континент – совсем не то, на что я планировал потратить почти весь остаток дневной квоты. Но выбирать не приходилось. К тому же из-за достаточно высокого ранга дневной квотой я обижен не был.

– Хватит, – ответил я вслух и резко встал.

– Что-то случилось? – спросила Кэтрин.

– Да, прости, срочные дела. Большое спасибо тебе за ужин и за вечер. Мы хотели посмотреть ещё пару видео, но, пожалуй, посмотрим на неделе.

Я вышел в соседнюю комнату и переместился во Дворец.

Признаться, я соскучился по тёплому климату. Конечно, даже простые люди привыкают к жизни в среднегорье и на северных широтах. Но нам, избалованным своими почти безграничными возможностями, легко привыкнуть к комфорту.

Здесь, семью часовыми поясами западнее, был ещё полдень. Я накинул своё лёгкое пальто и материализовался на своём любимом месте – гребне внутренней стены, чуть ближе к экспериментальной роще. Внизу, под стометровым обрывом, плескались волны бухты, а сверху, за спиной, высилась громада Левиафанового Вулкана. Спокойные воды бухты продолжались на четыре километра вперёд, на юг и на запад, и заканчивались барьерной рукотворной скалой высотой в полкилометра. Даже если бы кто-то и смог пройти через защитный барьер, он бы оказался на берегу обрыва, скрывающем нашу цитадель.

Внутренняя стена – широкая двадцатиметровая полоса – отделяла бухту от расположенного выше водохранилища и системы каналов, окружающих Вулкан.

Дворец высился впереди. Он был гораздо больше под землёй, чем снаружи, но и надземная часть вызывала уважение. Левиафанер не столь высок, как Авалонер, и не столь богато украшен, как Аркадер. Возносясь над скалой на метров пятьдесят, он сливался с каменистыми склонами отрогов Вулкана, словно вырастая из него. Массивные бетонные стены и купола сочетали древние стили конструктивизма, нео-ампира и древнерусского зодчества. Я родился здесь, и потому испытывал целую гамму эмоций – от чувства, что вернулся в родной дом, до лёгкого раздражения от набивших оскомину очертаний.

Постоял совсем немного, чтобы разглядеть местную природу, и двинулся ко Дворцу. Скоро я встретил первых коллег. Молодая – по нашим меркам – пара сидела на скамеечке на набережной. Перед ними в воздухе крутилась непонятного предназначения сфера, не то обычная голографическая, не то запущенная с помощью Способности. Из обрывков фраз я понял, что это схема магнитосферы планеты, скорее всего, не нашей. Мы поприветствовали друг друга короткими кивками, и я двинулся дальше.

Спустя минуту лёгкая тень мелькнула на солнце, я поднял голову вверх и увидел свою жену, Адель. Она тоже меня заметила и спикировала вниз.

Я был и рад, и опечален нашей встречей одновременно.

Глава 15

3. Совет

Наши отношения с супругой, как это очень часто бывает после нескольких веков совместной жизни, были весьма непростыми. Собственно, это началось ещё после того, как я поддался частому соблазну и начал заводить детей от простых смертных. После был ряд производственных конфликтов, её уход в другой Дворец, после которого она вернулась, подхватив модное на соседних планетах движение бодимодификации. Помимо двух белоснежных крыльев за спиной, в привычки их субкультуры входил нудизм и поддержание биологического и психологического возраста на уровне двадцати лет. Как одна из наиболее старых (по реальному возрасту) и уважаемых представительниц своего движения, она завела у нас во дворце небольшой круг последовательниц. Учитывая, что я предпочитал ходить в одежде и молодеть лишь раз в полвека , наши взгляды совпадали далеко не во всём.