Рутея (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич. Страница 53

И, наконец, после всего этого я получил ответ на вопрос, мучивший меня последние дни. Но обо всём по порядку.

Спустя пару минут после того, как я это всё обнаружил, со мной связался Роман.

– Я вижу, один твой парень снова вошёл в игру, а другой вот-вот в неё войдёт. Причём первый вошёл не на нашей стороне. Комиссия по Правилам признала, что аренда законная.

С грустью я вынужден был согласиться.

– Придётся выбирать, кого взять в аренду – Рэда или Антона. И это будет очень тяжёлый выбор для меня.

Вернулся к обязанностям в школе, затем всю ночь занимался городами в другом часовом поясе – пришлось подключиться к заседанию местного парламента и протащить весьма спорный закон. В квартиру к Кэтрин я пришёл рано утром – я могу приобрести еду и синтезировать её самостоятельно, но очень захотелось домашней пищи, кроме того, надоело одиночество.

Я был молчалив и замкнут – на тот момент я третьи сутки не спал и не использовал Алгоритмов, придающих бодрость. Съел пудинг, выпил кофе.

– Как там твой молодой парень? Нашёл способ его завербовать?

Мне и самому не терпелось проверить, потому что было не до того.

– Сейчас проверим, – кивнул я. – Отлучусь в другую комнату.

Сел на диван, нацепил очки с голопроектором, запустил непонятные штуки – я так иногда делал в обществе Кэтрин, чтобы не шокировать внутренним диалогом и отсутствием надобности в девайсах. Сам же я после недолгого поиска выяснил, где находится Рэд.

Он сидел с Лизой на вершине Призмы, свесив ноги вниз с бетонной балки. Рядом был накрыт пикник. Сначала я подключился к её зрительному каналу, но потом подумал, что это будет слишком странно, тем более, если они начнут целоваться. К тому же, так я мог повлиять на развитие событий, а это было бы вдвойне неправильно. Нашёл скрытую камеру, поставленную на стекле давным-давно, расшифровал видеопоток и подсмотрел.

– Здесь так красиво! Спасибо, что провёл меня сюда. Но очень страшно, я боюсь высоты. И боюсь, что меня накажут.

– Не бойся. Я… я же рядом, – немного неуверенно сказал Рэд.

Она улыбнулась – скорее снисходительно, чем от радости.

– Я давно хочу уехать отсюда, – сказала она. – В Норд-Анжелес или Фелпстаун. Но меня не отпускают родители. Они хотят, чтобы я вышла замуж за какого-нибудь небогатого потомка графских родов, со своим домом и машиной.

– Обычное дело, – кивнул Рэд. – Моя мама тоже всё хочет, чтобы младшая сестра нашла себе принца. Чтобы нас обогатил.

– Слушай, прости за грубость, но ты никогда не думал о том, кто твой настоящий отец?

– Думал, – Рэд поменялся в лице, отодвинулся. – Матушка однажды перебрала с алкоголем и рассказывала, что по ночам к ней является один странный джентельмен в шляпе. Но мне не очень хочется об этом рассуждать. Да, я метис, но сейчас уже не тот век, когда их всех ссылали на юг.

– Просто… вдруг он на самом деле граф, или что-то в этом роде, – сказала Лиза и покраснела. – Нет, я не это имела в виду… Просто тогда условие будет выполнено.

Рэд нахмурился, приподнялся, встал, держась за колонну.

– Всем вам подавай богатых и успешных. Зачем ты тогда согласилась со мной идти?

– Погоди! Не обижайся. Мне страшно тут вставать одной, дай мне руку.

Немного нехотя, он помог ей подняться. Она обняла его и поцеловала в губы – долго, с закрытыми глазами.

– Не упадите, идиоты! – проговорил я.

Я продолжал помнить, что всё увиденной мной не идёт на пользу исполнению плана. Всё это было неправильно, плохо, неуместно. Парень нужен был Дворцу, нужно, чтобы он был где-то рядом, на своей территории, и в новой, непривычной для него среде. А любовь, оставленная в городе – это сильный якорь, тянущий человека обратно. Но нравственный выбор я оставил на потом. Я почувствовал, что у меня закололо сердце от волнения – старый организм давно нуждался в ремонте, а уровень эмпатии в такие моменты зашкаливал.

– Пойдём вниз? Здесь неудобно.

Они чудом удержались на узкой балке. Рэд подал ей руку, и они спустились по лесенке вниз. Там стояли пыльные полуразломанные столы, Рэд скинул куртку и посадил Лизу на краешек, помогая раздеться. Камера не могла поворачиваться, и видно было только часть сцены. Моё сердце снова кольнуло, по лицу потёк пот – это было достаточно странно и непривычно, и я не сразу понял, что происходит со мной. Почувствовал лишь, что пришла Кэтрин и села рядом, что-то спросила.

– Кровь, у тебя идёт кровь! – послышался её голос. – Что с тобой происходит?

Но я, старый негодник, не мог оторваться, продолжая наблюдать за молодыми влюблёнными.

– Целуй, целуй же, идиот, – снова проговорил я, как в бреду.

И Кэтрин поцеловала меня. Меня продолжало слегка трясти, я бессвязно говорил что-то, меня переполнял эндорфин, я делал то, что не стоило делать. Отключился от видеопотока и обнаружи, что мы оба были раздеты.

– Ты помолодел, что с тобой? Как ты это делаешь, чёрт возьми?!

Я вскочил и посмотрел на себя в зеркало. На меня глядел парень лет тридцати. По лицу и груди тёк пот вперемешку с сукровицей.

Как я понял, произошло следующее: заколовшее сердце автоматически вызвал Алгоритм обновления организма. Поскольку Алгоритм был отработан мной ещё много лет назад, это произошло быстро и незаметно, почти рефлекторно. Кэтрин же не поняла, что происходит, и подумала, что она нужна мне, чтобы помочь мне завершить этот процесс. Отчасти, так и было. Сложно сказать, где закончилось безумие во время обновления организма и началось естественное желание, которое сложно было остановить.

Это грустно и больно признавать такому разумному существу, каким я являюсь, но иногда единственный способ побороть искушение – это поддаться ему.

Кэтрин уснула рядом. Поход на работу был безбожно пропущен, да и, собственно, с такой внешностью старый учитель истории Адамас Корнин был вынужден пропасть без вести.

Снова позвонил Роман и ещё один парень из отдела аренды. Я вынужден был рассказать им о случившемся, утаив, разве что, подробности про Кэтрин – с этим мне ещё предстояло разобраться. Меня ждала новость, от которой мне стало одновременно и чудовищно грустно, и, признаться, несколько легко на душе.

Сиднеин был убит. Причём убит своим собственным дядей, Антоном Этоллиным, о родстве которых ни тот, не другой даже и не догадывались.

Игра вступала в новую фазу. После обновления организма я потерял почти всю дневную квоту способности и отправился домой через весь Айктаун пешком. Процесс омоложения ещё продолжался, мешковатая учительская одежда некрасиво свисала с боков, но плюсом было то, что меня никто не узнавал и не отвлекал.

Или почти все. Буквально в двух квартала от меня обнаружился старый знакомый, Игнатий, который поравнялся со мной и пошёл рядом.

– Я вижу, вы омолодились?

– Не без того.

– Давно пора. А чистку воспоминаний делали?

– Нет. Предпочитаю, чтобы часть из них забылась естественным путём.

– Я слышал, что один из ваших отпрысков-полукровок убит. Приношу соболезнования.

– Не совсем «мой» отпрыск.

– Да, но ведь родственник? Как и Рэд Стефансон, не так ли? Каковы ваши дальнейшие планы относительно него? И остальных ваших человеческих детей?

– Я выжду результаты аренды других Дворцов.

Игнатий усмехнулся.

– Думаю, тут нечего и ждать. Вполне ясно, что на стороне Авалонера сейчас в игру вступит Антон Этоллин, ваш самый младший сын. И, скорее всего, вступит как частично-инициированный – ему расскажут о структуре синдикатов, но о структуре Дворцов и природе Сеяных умолчат. Он подходит по многим параметрам на роль гангстера.

Я следил за Антоном с детства, помогал ему всем, чем мог помочь в своём положении, направлял по жизни – насколько это возможно. Это был удар под дых. Точнее, этого следовало ожидать, и такой вариант тоже был мной просчитан, но когда догадки подтверждает совсем посторонняя личность – это вдвойне болезненно.