Таралиэль. Адвокат Его Темнейшества (СИ) - Вознесенская Дарья. Страница 23

Остальных я не стала рассматривать. И так понятно, что все плохо.

«Мой» демон скучающе обвел глазами собравшихся. Он то точно всё повидал за те сотни лет, что добивался власти, удивить его было нечем. Это я в свои двадцать с хвостиком ничего еще не успела, да и вообще, веду себя плохо, живу весело, а потому, видимо, недолго.

Тут холодные и равнодушные глаза Повелителя встретились с моими, и что-то в них промелькнуло. Ух.

Смотрит.

Может пойти упасть ему поваляться в ноги? Нет, оскорбится еще….

Ааааа, Тьма, идет ко мне! Причем один, остальных отпустил взмахом руки. Хорошо, что у стенки стояла, а то упала бы. Я во все глаза смотрела на демона и как-то даже пропустила, что справа появился Тараэр и вцепился в мою руку.

— Защищать будешь или отдашь? — прошептала я ему

— Попробую защитить, а потом посмотрим.

Чуть слезу не пустила от благодарности. Все — таки чудесный у меня папочка, зря его мама бросила.

Демон приблизился и навис над нашим семейством. Даже в мирном виде он был под два метра ростом. Я кое-как сделала реверанс и робко улыбнулась. Повелитель кивнул, правда, в сторону сухра, а мне приказал властно.

— Со мной пойдешь.

— Зачем? — пискнула я и поморщилась от своей дурости. Об этом свидетельствовал и чувствительный пинок, доставшийся от отца. Но голос Тараэра был спокоен и уверен:

— Темнейший, прошу оставить в живых мою единственную дочь.

Кажется, демон удивился — ну да, в мире Ядра такие просьбы неуместны. Зато скуки у него в глазах уже не было и он перевел чуть напряженный взгляд на Тараэра:

— Что мне за это будет?

— Все лучшее из камней, что захотите увезти — ого, какое предложение! Не уверена что столько стою. Спасибо, папа! Согласится или нет?

Демон нахмурился

— Я подумаю, — махнул рукой и двинулся в сторону одной из ниш. Я поползла следом, понимая, что сейчас все может закончиться.

Зачем я ему понадобилась? Убить и раньше мог. Или просто не спасать. Хотел, может, при всех убить, в назидание? Демон, наконец, остановился и повернулся ко мне.

— Объяснись.

Я сначала не поняла что именно он хочет услышать, но потом начала говорить. Правду. И про проникновение в замок во время приема, и про случайно падение, про печать и про зарвавшегося Альгула, про суд и про бой, ну и как осталась у отца. Говорила и видела, что в его глазах появляются какие то искры. Не скука, точно. Смех? Неужели я его сумела удивить своими идиотскими поступками? А демоны ведь удивление ценят. Нечастая у них эмоция. Я остановилась и перевела дыхание, ожидая вердикта.

Он как-то неоднозначно и тяжело на меня посмотрел и кивнул собственным мыслям

— Живи

Фух. Обязательно.

— А печать снимете? — выпалила, не подумав.

Да знаю, несусветная наглость с моей стороны, но попробовать то стоило? Хотя, может и не стоило — уже в следующее мгновение я хрипела, придушенная сильной рукой с когтями.

— Ну нет, так нет, — прошептала, а демон рыкнул, отпустил и ушел.

Я сползла по стенке и почувствовала невероятное облегчение. Не убил. Не покалечил; что придушил слегка, так сама виновата, это ерунда, за пару часов залечу. Не забрал себе, то есть пока что я свободна и вольна отправляться в свою прежнюю жизнь.

Вот только печать не снял и что дальше делать не сказал.

Глава 7

— Пожалуйста, вы должны мне помочь! Кроме вас и обратиться не к кому…

Невысокая растрепанная человечка в возрасте, из зажиточных горожан, смотрела на нас умоляюще. За стойкой натирал пивные кружки господин Юрко и тоже посматривал в нашу сторону. Он то и направил сюда посетительницу, отрекомендовав, как хорошую знакомую, но теперь справедливо нервничал: в приличных местах было не принято тревожить клиентов какими-либо просьбами.

Асалас нахмурился. Прошел месяц с моего возвращения, а он продолжал меня сопровождать повсюду, даже на занятиях порывался присутствовать, не обращая внимание на уверения, что всё уже хорошо и никакой опасности мне не грозит. Про работу слышать не хотел, смурнел на мои робкие попытки заняться чем-то, кроме учебы, и по этому поводу переругиваясь с уже заскучавшими от безделья оборотнем и великаном. Понятно, что навечно посадить нас в уютный безопасный домик он не мог, но, как к наиболее пострадавшему, мы к нему прислушивались и никуда пока не лезли. Я прилежно посещала занятия, выполняла все домашние задания, полностью восстановила пробелы и даже имела определенные успехи на тренировках с ректором. Эльф также продолжил со мной тренироваться, правда, все больше сосредоточился на боевых навыках, потому как «тебе пригодится». Мне кажется, тот факт, что тогда он не смог меня защитить от вампира, очень сильно ударил по его самолюбию. Асалас корил себя, что я подверглась таким испытаниям. И я видела, что он все чаще порывался поговорить со мной, останавливаясь в последний момент: меня это нервировало. Я не была готова ни к признаниям, ни к своим ответам. Дело не только в печати. Пусть демону, чтоб его, я оказалась не нужна, и печать Правитель не снял из вредности, но она вовсе не была единственным препятствием на пути к моему личному счастью.

Женщина, нервно сжимающая платок возле нашего стола, и неуверенный, но умоляющий взгляд хозяина таверны, с которым у нас были достаточно хорошие отношения, выбили нас из состояния размеренного существования, в котором мы пребывали последнее время. Но Асалас все-таки сказал извиняющимся тоном:

— Мы не беремся сейчас ни за какие дела. Если у вас проблемы, то стоит обратиться к городским стражам, на то и существует такая служба.

— Так в том то и дело, что обращалась, с них ведь всё и началось. А теперь они и вовсе меня не слушают, и уже готовы погубить моего мальчика! А я знаю, что он невиновен… Если вы мне не поможете, то назавтра судья Гатас и Второй Прокурор Юго приговорят его к смерти, они явно дали мне это понять!

А вот это уже интересно. Если и были неприятные нам личности в городе, так это вышеназванные господа. Не раз их имена звучали в связи друг с другом, и вокруг них крутились темные личности и истории. Эти дородные законники человеческой расы часто устраивали совместные показательные суды и, ходили слухи, что за решения по этим судам им платили золотом. Прижать их хотели многие; но боялись их еще больше. Даже мы, однажды, чуть не пострадали от произвола этих господ во время одного из дел, что отставило надолго у меня чувство гадливости и неуверенности в собственных силах. В общем, история привлекла наше внимание, и даже Асалас уже не стал возражать, когда Глак приглашающим жестом пододвинул шестой стул. Женщина уселась, расправила платье, еще раз судорожно вздохнула, собираясь с мыслями. Я краем глаза увидела, что господин Юрко облегченно выдохнул и занялся, наконец, своими обязанностями на другом конце таверны.

— Рассказывайте — Синь ободряюще кивнула

Иринда Калиш была горожанкой в третьем поколении, женой букиниста с Трелистной улицы и матерью двоих уже взрослых детей — двадцатипятилетнего Прута и восемнадцатилетней Амери; собственно из-за них все и произошло. История началась довольно давно, с год назад, когда очаровательная Амери столкнулась на улице с оборотнем. Тот, известный ловелас и разбойник, обратил внимание на пышущую невинностью и молодостью девушку, но внимание неприятное. Преследовал он её весьма настойчиво, делал гадкие намеки; но ничего совсем ужасного не происходило, да и брат девушки держался рядом. Оборотень то появлялся, то пропадал. С месяц назад Амери познакомилась с соседским юношей, у них возникли отношения, которые вполне могли привести к свадьбе, но оборотень объявился снова и юношу того избил, да так, что тот оказался в больнице. Естественно, почтенному семейству это не понравилось: они обратились к стражам, а когда обидчик появился снова, тому пришлось иметь дело сначала с воинственно настроенным Прутом, а затем и со стражниками. Оборотень, сыпя проклятиями, все-таки убрался, и все уже надеялись, что история закончилась, но несколько дней назад произошло совсем уж странное.