Несвершенное (ЛП) - Бреннан Сара Риз. Страница 18

— Он не любит животных, — сказал Джаред с усмешкой. — Учту твою точку зрения. Но он казался таким самодовольным, таким уверенным. Он сказал мне, что я до сих пор ничего не понял. Я, правда, считаю, что было что-то еще, что он знал и не хотел, чтобы я узнал, но я не смог сдержаться и кричал, когда он мучил меня…

Кэми чувствовала мерцание страдания Эша, проходящее через нее, подобно алой рыбке, проплывающей в прозрачной, голубой воде.

— Ты не обязан оправдываться, — сказал Эш.

— Стойте, — сказала Кэми. Она вспомнила, как Джаред ощущал доброту в Холли прежде, чем она ее проявляла, и если он думал, что было нечто большее в действиях или словах Роба, она доверяла его инстинктам. — Роб однажды сказал Джареду, когда мы были связаны…

Джаред вздрогнул, и это внезапное движение привлекло ее внимание. Они посмотрели друг на друга мучительным взглядом.

Кэми сглотнула и продолжила:

— Роб сказал, что магия способна на многое. Он сказал, что она может заставить вас жить вечно.

Лиллиан приподняла брови.

— Нет, — резко сказала она. — Теоретически, магия может сделать это единожды, но весь город должен подчиниться Робу, и он может потребовать жертву четыре раза в год в течение десяти лет, но у него все равно нет столько силы, чтобы сделать себя бессмертным. Это необоснованное беспокойство.

Лиллиан была экспертом в магии. Она была чародейкой, которую обучали править Разочарованным Долом. Кэми же стало известно о магии только в последние несколько месяцев. Она не знала, как спорить с Лиллиан, но она знала, что хотела бы попробовать.

— Он попросил свою первую жертву в день зимнего солнцестояния, — медленно сказала Кэми. — Теперь он просит на день весеннего равноденствия. Вы, ребята, обосновались в Разочарованном Доле сотни лет назад, потому что леса и озера питают силой вашу магию…

— Мы не батарейки! — возмутилась Лиллиан, но Кэми пренебрежительно махнула на нее рукой.

— И вы болеете осенью, когда умирает год, — продолжила Кэми. — Это сезонное. Он получит больше власти, если сделает это в определенный день. Он готов ждать и ждать, пока не наступит нужное время. Чего он ждет? Зачем ему нужно столько силы?

— Зачем любому из нас нужна сила? — требовательно спросила Лиллиан. — Господствовать и держать в страхе, тогда твоя власть будет долгой.

— Прямо слоган для политической кампании, — пробормотал Джон.

— Но, тем не менее, я рада, что ты собрала нас всех здесь, — сказала Лиллиан. — Я, на самом деле, хотела поговорить о магической силе, о тех, кто имеет наибольшую силу среди нас: а именно, об источнике и ее чародее.

Она кивнула в сторону Кэми и Эша. Беспристрастный взгляд Кэми встретился со взглядом Лиллиан. Она не взглянула на Эша, хотя и почувствовала его смешанную вспышку беспокойства и гордости.

— И что насчет нас? — спросила Кэми за них обоих.

— Очень немногие из нас сейчас могут творить магию, — сказала Лиллиан. — Я уже неоднократно говорила, что однажды делилась силой с Робом, чтобы он смог завершить магический ритуал. Есть способы создать магическую связь между чародеями. Эта связь… — Лиллиан стиснула зубы. — Она до боли интимная, хотя не в такой степени, как между источником и чародеем. Учитывая выбор, я бы не стала снова вступать в такую связь. Но у нас немного вариантов и надежды осталось мало.

Джон потер лоб.

— Пожалуй, Летиции, никогда не стать мотивационным оратором.

Лиллиан была одета в вязаный кардиган Марты Райт, но она носила его с видом королевы, одетой в мантию. Теперь же она завернулась в него с видом оскорбленного достоинства.

— Я не та, кто будет рассказывать детям утешительную ложь, — сказала она. — Это всего лишь позволяет им отсрочить взросление. Я хотела бы предложить все возможные варианты для своих детей, чтобы они могли решить, что им делать.

Она направила свой хладнокровный, требовательный взгляд на Эша и Джареда. Джаред выглядел сильно удивленным.

— Я решаю, что делать, — сказала Кэми. — Не так ли?

Лиллиан сделала такое лицо, как будто она согласна с тем, что Кэми будет решать, но Лиллиан это не нравится.

— Это решение Эша.

— Если я — источник, и он мой чародей, не повлияет ли на меня его связь с кем-то еще?

Кэми как-то раньше никогда не претендовала на Эша, и она ощутила волну его удивления, которая прошла через нее, но ей хотелось ясности, чтобы они оба были в безопасности.

— Возможно, — сказала Лиллиан. — Все, что я знаю, два чародея могут поделиться силой, дать друг другу силу, и у Эша прямо сейчас больше силы, чем у любого другого чародея в Разочарованном Доле. Нам нужно больше силы.

— Так ты хочешь соединить Эша и Джареда, чтобы создать нечто вроде магической ядерной бомбы, — сказал папа.

Ржавый рассмеялся.

— Пожалуйста, приходите на все наши встречи в будущем.

Глаза Лиллиан сузились.

— Я бы так это не назвала, но по сути, да. Хотя Эш может выбрать меня, чтобы поделиться силой, или Генри, если тот захочет.

Генри и Холли выглядели примерно одинаково встревоженными, но Холли справилась быстрее и похлопала Генри по плечу. Кэми было интересно, насколько Холли понравилась бы Генри, если бы она испугалась за него и начала утешать.

Кэми не надо было смотреть на Эша, чтобы узнать, что он был самым обеспокоенным человеком в комнате.

— Один из людей Роба сказал мне, — произнесла Кэми и закусила губу, надеясь, что это не будет звучать так, будто она рассуждает об извращенной магии втроем на глазах у своего отца. — Она сказала, что Мэтью Купер, источник, который был женат на Энн Линберн, что он… был, эм, связан одновременно и с Энн, и с Элинор Линберн. Что она имела в виду?

Кэми почувствовала себя преданной, когда ее отец и Лиллиан одновременно недоверчиво взглянули на нее, сузив глаза. Мэтью Купер и Элинор и Энн Линберны жили в 1480-х годах, Мэтью и Энн оба умерли молодыми. С тех пор как Эмбер упомянула их, Кэми была уверена, что есть нечто большее в их истории.

— Возможно, — наконец подала голос Лиллиан, — Мэтью был источником Энн, и они оба погибли. Элинор могла использовать магию Энн — и она осталась жива. Она правила Ауримером полвека. Это доказательство того, что один чародей может передавать магию другому чародею, и это не будет иметь никаких негативных последствий.

Кэми не удивило, что ни с того ни с сего ее рассуждения о давно умерших людях стали «доказательствами» того, что теперь они могут получить то, чего хочет Лиллиан.

— Мы подумаем об этом, — сказала Кэми Лиллиан.

— Это, возможно, наша единственная надежда, — сказала Лиллиан. — Не затягивайте.

Лиллиан развернулась и вышла, казалось, ее мешковатый кардиган, развевался за ней, словно плащ.

— Я не шутил. Кому-то действительно придется поговорить с ней о ее мотивационной речи, — сказал папа. — Она же собирается управлять городом, не так ли?

— Она единственный взрослый, живой чародей, представляющий собой малое зло, — сказал Ржавый. — Так что она, как мне кажется, получает корону по умолчанию. Если Генри не претендует.

Кэми предположила, что Генри формально уже взрослый, хотя он был всего на пару лет старше Ржавого.

— Ваш город кажется очень хорошим, — сказал Генри очень вежливым тоном, который подразумевал, что ему предлагают большой и нежелательный подарок. — Но я только появился здесь. У меня нет задатков лидера.

— Ладно, — сказал папа. — Значит, она это все, с кем нам придется иметь дело, поскольку Эшу и Джареду весьма и трагически по семнадцать. Прелестно. Итак, что нам нужно сейчас сделать, так это получить город вслед за ней. Худшие политики избираются повсеместно.

— Не думаю, что Лиллиан собирается в скором времени целовать каких-либо детей, — с сомнением сказала Холли.

— Поскольку она, наверное, ненавидит детей. И котят. И радугу, и солнце, — сказала Анджела, голос которой звучал так, будто у нее было определенное сочувствие к точке зрения Лиллиан.

— Хочу поговорить с ней, — заявил Джон и встал.