Жнец. Возрождение (СИ) - "Тота Моль". Страница 65

Вальтер и Настя переглянулись, пытаясь понять – Ёлька сказала это всерьез, или же они наблюдали элемент ткаческого юмора. Но, судя по тому, как решительно брат с сестрой двинулись в одну сторону, шуткам тут места не было. Вальтер молча плелся следом, абсолютно не понимая, как в этих одинаковых стеллажах с грубой тканью можно что-то разобрать. Но Ткачи чувствовали полотно. Даже не притрагиваясь и не приближаясь к нему, они видели глобальные события, отраженные в ту или иную эпоху.

– Ёлька, а тут какой отрезок времени скрыт? – поинтересовался Вальтер, проходя один стеллаж за другим.

– Около ста лет, – отозвалась девушка.

Вальтер тихо застонал. С интервалом в тысячу лет им нужно обойти минимум с десяток залов, в которых упрятаны десятки, а может и сотни стеллажей.

– Не переживай. Главное – найти пожар, – попытался подбодрить товарища Вальтер.

Но «пожар» не нашелся ни в этом зале, ни в следующем. В середине третьего зала, когда Ткачи все также благоговейно передвигались между рядами стеллажей со скоростью виноградной улитки, Вальтер не выдержал. Он набрал побольше воздуха, чтобы длинной тирадой высказать все свое веское мнение.

Ткачи остановились внезапно. Только что размеренно шагающие вперед, они буквально вросли в землю. Настя налетела на Ёльку. Но та даже не шелохнулась. Вальтер чудом усел отскочить от Кевара. Изнурительные командные тренировки Вергарда ни для кого не прошли даром. Почувствовав привкус опасности в окружающем мире, все как один подобрались и насторожились. Вальтер грядущую опасность ощущал слабо, но полностью полагался на чувства Ткачей. Им это место роднее и привычнее.

Какое-то время не происходило абсолютно ничего. Пыль все также висела в воздухе, факелы изредка подрагивали, а воцарившаяся тишина давила на уши.

Шаг.

От неожиданности Вальтер вздрогнул и схватился за руку ягини. Та посмотрела на него слегка недоумевающим взглядом и усмехнулась, от чего Вальтер смутился.

Еще шаг.

И еще один.

Теперь сомнений не оставалось – к ним кто-то приближался.

Кевар ожил и, схватив Настю и Вальтера за руки, потянул их за стеллаж.

В следующий миг на месте, где они стояли, будто из воздуха появилось нечто. Больше всего оно походило на сгорбленного старика, замотанного в истлевающее подобие набедренной повязки. Вместо волос голову покрывал седой пушок. Ушей не было. Зато огромные, в пол лица, глазницы зияли двумя непроглядными безднами. Лишь на дне, в самой глубине, словно угольки тлели зрачки. Костлявые руки, туго обтянутые серой кожей мелко дрожали. А голос, вырывающийся их пересохшей глотки, больше походил на скрежет металла.

– Здравствуй, человече. Кто ты и зачем явился?

– Здрав будь и ты, Лестничник, – Ёлька повернулась так, чтобы существо видело движение ее губ.

– Это Лестничник, – шепотом затараторил Кевар. – Глухой хранитель архива. Это он выдает приходящим сюда Ткачам лестницы, чтобы добраться до самого верха. Вам лучше бы не попадаться ему на глаза.

– Почему? – не отрываясь от разглядывания хранителя, спросила ягиня.

– Потому что тысячи лет сюда могли заходить только Ткачи. В последние семьсот еще Геро. Но, говорят, за это Лестничник запросил непомерную плату.

– А Ёльку он понимает по губам, – заметил Вальтер, осторожно выглядывая из-за Насти.

– Угу. Говорят, его взгляд способен выжечь душу, если попытаешься уйти от уплаты, – прошептал Кевар. – Запомните, главное, не попасться под взгляд его глазниц.

Вальтер и Настя не стали уточнять, какая участь их ожидает, и прислушались к разговору хранителя и Ёльки.

– Что привело сюда Ткача? – скрипящий голос хранителя противно давил на уши.

– Судьба, веретена бег, да нитей сплетение.

Вальтер вопросительно взглянул на Кевара и тот нехотя пояснил:

– Ритуальная фраза.

– Что тебе нужно, Ткач? – продолжал свой допрос Лестничник.

– Знание! – с готовностью ответила Ёлька. – Знание о Великом пожаре и о клане Жнецов.

Лестничник замер. Даже тонкие ручки перестали дрожать. Постоял несколько мгновений, внимательно всматриваясь в серые глаза Ёльки и, наконец, ответил.

– Слишком много. Что-то одно. Выбирай!

– Клан Жнецов! – Ёлька дала ответ, не раздумывая.

– Конкретнее! – проскрипел Лестничник. – Рождение. Расцвет. Гибель.

В зале повисла пауза. Вальтер и Настя переглянулись, пытаясь решить, какое же знание более ценно. Но Ёлька, казалось, вовсе не растерялась.

– Мне нужно то, что прольет свет на историю.

– Гибель, – изрек Лестничник.

– Плата?

– Твоя история, – на этот раз не раздумывал хранитель.

– Что? Какая история? Что ему нужно? – навья интуиция кольнула ягиню.

– А я откуда знаю? Этого в углубленном курсе подготовки Ткачей не было, – было заметно, что Кевар обеспокоен.

Вальтер нахмурился, стараясь запомнить каждое мгновение. Возможно, позже он сможет описать эту часть путешествия и найдет ответы на все вопросы.

Ёлька же ни словом, ни делом не показала, что растеряна. Глядя в глазницы хранителя, девушка уверенно кивнула, принимая такую плату.

– Следуй за мной.

Ёлька бегом кинулась за хранителем. Несмотря на дряхлый вид, он припустил с места так, что уже через секунду скрылся за стеллажом. Не поторопись девушка, он наверняка затерялся бы среди бесконечного лабиринта стеллажей. А потом пришел бы требовать свою плату.

Остальные бросились следом. Топот четырех пар ног в клочья разорвал веками царящую здесь тишину. Благо, хранитель был глухим и не мог этого слышать. Залы проносились мимо с невиданной скоростью. Наконец, в воздухе повеяло пеплом и горьким дымом костров. И без пояснений стало понятно, что они приближаются к той части полотна, в которой отражен Великий пожар.

Вальтер боролся с искушением попросить Ткачей остановиться и посмотреть, что же случилось на самом деле с древними текстами. Кто был виновником, и кто не предотвратил трагедию. Парень стал замедляться. Он чувствовал, как едкий дым от горящих пергаментов въедается в ноздри. Он слышал, как стонут древние тексты, сгорая в беспощадном огне. Он понимал, что может стать единственным летописцем, который узнает тайну пожара. Но грозный окрик ягини вернул его в реальность – не для того они проделали весь этот путь. Позже, когда будут уходить, непременно заглянут сюда.

За своими размышлениями Вальтер не заметил, как Настя и Кевар свернули за ближайший стеллаж. Если бы не ловкая рука Ткача, дернувшая его в сторону – Вальтер непременно налетел бы на ничего не подозревающего хранителя.

– Здесь, – раздался скрип и хранитель махнул рукой в сторону дальнего стеллажа. Полотно на нем было скручено. Местами на нем проступали темные пятна, очень сильно напоминающие засохшую кровь. Вальтер вздохнул. Судя по всему, их ждет не самая приятная история.

Прямо из воздуха к стеллажу подъехала рассохшаяся деревянная лестница.

– Ты знаешь правила, – напомнил хранитель. – Разворачивая – заверни. Скрутив – выпрями обратно. Изучай, читай, познавая. А как выйдешь – все забудь.

– Ч-что? – запнувшись, спросила Ёлька.

– Правило Кодекса Алмазного Веретена. Ткач просветляется, купаясь в тенях прошлого, но, выходя, забывает все, что узнал, дабы не бередить душу и не вскрывать старые раны. Поправка вступила в силу две тысячи двести лет назад.

Каждое слово болью отдавалось в ушах и голове, и Вальтер уже мечтал, чтобы этот хранитель поскорее оставил их наедине с ходом истории.

– Ко мне все? – резко спросил Лестничник.

От неожиданной информации Ёлька растерялась и автоматически кивнула, но окрик Кевара заставил девушку вдрогнуть.

– Ключ!

– Точно! Оставь мне ключ к выходу, – Ёлька послала брату благодарную улыбку.

Лестничник напрягся и внезапно оглянулся. Настолько внезапно, что троица едва успела отшатнуться назад. Какое-то время хранитель вглядывался в стеллаж, но так ничего там и не разглядев повернулся и махнул в сторону нижней полки.

– Выход будет там.