Иные - Диксон Гордон Руперт. Страница 59

– [Двух типов?] – Даже в прикосновении пальцев Тони как будто чувствовался какой-то скептицизм.

– [Да, – подтвердил Блейз. – Причины войн первого типа – частичное осознание людьми того, что они оказались в стороне от общего хода развития общества. Такие войны еще можно было бы назвать политическими. Одна нация воюет с другой или даже, в случае двух так называемых «мировых войн», одна группа наций вступала в противоборство с другой. Целью начинавшей такую войну нации или коалиции было одержать верх над противной стороной, причем это совсем не обязательно предполагало полное уничтожение противника. Подспудным мотивом можно считать захват некоторой территории или одержание верха над противником в каком-либо ином отношении в рамках существующей структуры общественного развития.]

Они снова вышли из контакта и опять сблизились.

– [А какого еще типа бывают войны?] – просигналила Тони, когда он снова взял ее в захват.

– [Бывают более мелкие войны, – продолжал он, – в которых по меньшей мере одна из сторон ставит целью полное уничтожение противника. Политические войны характерны тем, что в них чаще всего сталкиваются совершенно незнакомые друг с другом люди. Допустим, солдат из Канады мог сражаться с немцем, которого он никогда до этого не видел и с которым вполне мог бы подружиться, произойди эта встреча при более благоприятных обстоятельствах. Политические же войны превращали подобных людей в противников ради достижения целей, в принципе одинаково чуждых и тому и другому, – например, ради достижения экономического превосходства одной из сторон над другой.]

– [Но, – спросила Тони, – в чем же причина такой разницы? Почему противники в войнах второго типа непременно хотят уничтожить своих соперников полностью?..] – Ей почти удалось высвободиться из захвата, но тут он в последний момент снова перехватил ее и сразу начал отвечать – [В то время как в войнах первого типа сталкивались совершенно чужие друг другу люди, – просигналил он, – войны второго типа всегда велись против ближайших соседей или родственных народов. Самые жестокие войны вспыхивали между этнически близкими народами, отличавшимися лишь небольшими различиями, скажем, во взглядах на ту или иную религиозную доктрину, или, если брать в большем масштабе, – исповедовали разные религии. Например, индуисты против мусульман.]

– [Но ты так и не объяснил, каким образом оба эти типа войн связаны с тем хурой, которого мы видели. Этот человек в припадке безумия просто напал на толпу людей, которых он совершенно не знал, и начал их убивать налево и направо.]

– [Но, – ответил Блейз, – ведь это и есть то, к чему в конце концов приводят войны на уничтожение – когда сосед идет на соседа, а брат на брата. Человек вдруг говорит себе: «Я останусь жив, только если тот человек или те люди умрут», а потом начинает действовать в соответствии с этим. Признаки упадка на Кассиде просто еще не так очевидны, как на Новой Земле, где друг на друга ополчились целых три группы. Здесь конфликты еще не вышли на поверхность, но уже в стадии «сосед на соседа». Сама подумай. Если бы я или кто-нибудь еще возглавил «Башмак» и привел бы его к победоносной революции, одержав верх над ПСД и Гильдиями, кровь последних текла бы рекой, но за этими потоками крови очень скоро последовали бы другие – когда враждовать между собой начали бы уже различные фракции самого «Башмака», одна за другой пытаясь захватить власть, расправляясь при этом со своими оппонентами.]

– [Попробую принять твои слова на веру, – просигналила Тони, – но все равно остается непонятным, почему нам нужно так срочно лететь на Ньютон?]

– [Потому что теперь мне ясно, что лучше иметь дело со всеми тремя мирами сразу. После того как я увидел хуру, сразу понял, насколько большой это может дать эффект.]

– [И все-таки разве не было бы разумнее сначала закончить выступления здесь, а только потом лететь на Ньютон? Твой неожиданный визит может насторожить тамошние власти.]

– [Может. Но есть и еще одна причина, которая не позволяет мне задерживаться здесь надолго. Нельзя давать Маккею слишком долго в одиночестве наслаждаться властью, пока я официально не избран Первым Старейшиной. Эта должность и пост мне совершенно необходимы, если я действительно хочу довести до конца то, что начал на других Молодых Мирах – в частности, на Кассиде и Ньютоне.]

Вся эта тирада Блейза продолжалась лишь несколько мгновений, в течение которых он удерживал Тони. Ему показалось, что он убедил ее. Оставалось задать ей лишь один вопрос.

– [Тебя что-то беспокоит? Может быть, тебе не хочется больше принимать во всем этом участие?]

– [Неужели ты думаешь, что я могу пропустить такое?!] – Тони резко освободилась от его захвата, а затем швырнула своего собеседника на пол.

Глава 24

Блейз неожиданно почувствовал себя счастливым и довольным. За те несколько лет, что они были знакомы с Тони, ее ответ на вопрос – не было ли в его планах чего-либо настораживающего – оказался первым откровенным проявлением ее чувств. Причем не сколько сам ее ответ, а тот энтузиазм, с которым она уложила его на обе лопатки.

Ложась спать, Блейз еще раз мысленно прокрутил весь их разговор. Сегодня он решил улечься пораньше, что тоже приятно удивило его. Впервые за очень долгое время – за несколько месяцев, если не лет – он чувствовал, что по-настоящему хочет спать.

Вопрос был только в том, сколько ему удастся проспать до тех пор, пока назойливые мысли снова не разбудят его. Но он сказал себе, что нет смысла смотреть в зубы дареному коню. Вспомнив эту древнюю поговорку, он с удовольствием подумал, что снова побывает на Старой Земле и пробудет там не какие-то жалкие шестьдесят часов, а столько, сколько потребуется, чтобы успеть увидеть настоящую живую лошадь. А возможно, даже и прокатится верхом.

Он разделся и нырнул в объятия невидимого силового поля. Закрыв глаза, он почти тут же провалился в сон.

Проснулся он со странным чувством, что то ли просыпается, то ли только что вернулся после очень-очень долгого отсутствия. Он не понимал, чем было вызвано такое ощущение, но, с другой стороны, у него было вполне достаточно времени, чтобы проанализировать его. Обычно возвращение к действительности после сна происходило у него довольно-таки медленно, подобно тому, как пробка, выпущенная на большой глубине, сначала медленно, а затем постепенно ускоряя движение, начинает всплывать к поверхности.

Еще до того как он вплотную приблизился к этой самой поверхности – то есть до того как открылись его глаза, – рядом с собой он вдруг ощутил тепло другого человеческого тела, и чувство тревоги мгновенно овладело им. Но он по-прежнему лежал с закрытыми глазами, никак не демонстрируя, что больше не спит.

Блейз продолжал неподвижно лежать с закрытыми глазами, дыша так же, как дышал, начав просыпаться. Тем временем его уши и нос были заняты попытками определить, что за человек подошел к нему так близко, чувства подсказывали, что человек этот – кто бы он ни был – находился от него на расстоянии менее метра. А возможно, даже еще ближе.

Мало-помалу необходимая информация начала поступать, в основном через уши: человек едва слышно дышал через нос, а потом и обоняние донесло до него знакомый запах тела.

Это была Тони, и она скорее не стояла, а сидела возле его постели.

Тони почти никогда не пользовалась духами, разве что перед официальными приемами, да и то всегда более чем скромно. Но он сразу узнал знакомый запах ее любимого мыла и ее собственный, очень легкий, но вполне узнаваемый запах, который, как он знал, у всех людей был различным.

Блейз по-прежнему лежал неподвижно, с закрытыми глазами, оценивая ситуацию. Ожидание затягивалось.

Было ясно, что Тони просто ждала, когда он по-настоящему проснется, и держала в руках, судя по легкому шуршанию, что-то вроде книги или листка бумаги.

Но даже Тони в принципе не должна была столь незаметно войти в его спальню и тем более близко подойти к нему, пока он спал. В этом он тренировал себя так же упорно, как и в боевых искусствах, – способность ощущать опасность была не менее важной, особенно учитывая то, что сами занятия доставляли ему массу удовольствия, позволяя приобретать редчайшее качество – в данном случае умение мгновенно насторожиться.