Проект "Плеяда" 2.0 (СИ) - Каминский Андрей Игоревич. Страница 85

За спиной комиссарши, у ног огромного идола неподвижно восседала облаченная в черное фигура. Ее Наташа тоже узнала сразу — кому же быть ближе всего к Небесной Обезьяне, как не главному проводнику ее воли, шаману-предателю Ивану Сагаеву.

* * *

Вниз от возвышения, с алтарем и идолом, спускались ступени, на которых стояли курильницы из человеческих черепов, закрепленных в серебряных подставках. Из них поднимался красный дымок. Между курительниц на циновках восседали черные шаманы. Зеркала на их груди отражали красное свечение, в их руках гремели бубны и в такт их ударам «новусы» вздымали лапы, закатывая в эстазе глаза и выкрикивая что-то нечленораздельное. На стенах у алтаря висели большие бронзовые гонги, рядом с которыми стояли черные твари, покрытые редкими клочьями волос. В лапах они держали огромные молоты. Один Мечит знал как Сагаеву и Алисе удалось подчинить черных чудовищ из ям, но сейчас они вели себя почти как разумные создания. Наташа вспомнила страшную палату с пропиленной решеткой — может они давно умнее, чем их считали.

Грохотали шаманские бубны, тряслись на полу в эстазе новусы, оглашая воздух громкими завываниями, доходя до высшей степени исступления. Но вот Барвазон вскинула руку и черные твари, по ее знаку, занесли свои молоты. Удары от множества гонгов наполнили пещеру, перекрывая все остальные звуки. На мгновение все стихло — и в этой тишине Наташа увидела, как что-то зашевелилось сбоку от возвышения. Из невидимых с Наташиного места расположения боковых проходов стали появляться гибкие черные фигуры. Вновь загрохотали бубны, вновь заголосили обезьяноподобные чудовища на полу и вновь удар за ударом сотрясали бронзовые гонги. И в такт этой безумной мелодии черные фигуры, сбежали на нижние ступени, задергавшись в причудливом и непристойном танце. Наташа узнала их — самки черных тварей из нижних ям, выглядевшие почти по-человечески, с тонкими талиями, но пышными формами. Мельком Наташа увидела лицо одной из танцовщиц и тут же отвела взгляд — торчащие из слюнявой пасти клыки, дыры вместо носа и белые бельма глаз. Точеные ступни черных танцовщиц с необыкновенным проворством переступали между курильницами из черепов, ухитряясь не задеть ни одной. В руках они с необыкновенной быстротой вращали некие предметы, то и дело поблескивающие в красном сиянии. Наташа долго не могла понять, что именно держат танцовщицы, а когда поняла — едва сдержала истерический хохот.

Серпы. Большие и острые серпы.

Ну, а что еще ждать от советского секретного объекта?

Серп и молот. Идеологически выдержанный ритуал, ага.

Пока Наташа боролась с совершенно неуместным приступом смеха, послышался новый удар гонга. И новая процессия двинулась уже из других коридоров, мимо коленнопреклонненных новусов.

Этих тварей Наташа раньше не видела. Самую многочисленную группу, выходящую из ворот в противоположном конце пещеры, возглавлял исполин: со спины напоминавший огромную обезьяну, но раза в два больше самой крупной гориллы. Но на болезненно-бледной коже не было ни единого волоска. Из одежды чудовище могло пощеголять лишь повязкой из медвежьей шкуры, охватывающей мощные бедра. Через плечо твари свисала толстая цепь, удерживаемая огромной лапищей. За белым великаном шли скованные люди — сгорбленные, со скованными руками. Десять человек прошло, перед глазами пораженной Наташи, а затем из тумана вынырнула еще одна тварь, также ведущая десяток пленников. И еще. И еще — пять чудовищ конвоировало по пять несчастных жертв. Большинство пленных были женщинами, вернее молодыми девушками — бурятки, русские, китаянки. Изможденные, со впавшими щеками они обреченно оглядывались вокруг.

Обезьянолюди расступались перед ними, продолжая издавать нечленораздельные вопли, рокотали бубны и шаманы, трясясь на ступеньках, выкрикивали очередные заклинания, в окружении крутящихся в экстатическом танце черных танцовщиц. Под эти звуки бледнокожая обезьяна ступила на первую из ступеней, преклонив колени перед комиссаршей, шаманом и огромным идолом. Затем бледнокожий великан обернулся — Наташу поразили острые зубы хищника и почти человеческий взгляд — и потянул цепь, вынуждая скованных пленниц подняться рядом с ним. Мускулы перекатывались под безволосой кожей, словно огромные валуны. Вот и следующий монстр поднялся на вершину исполинского жертвенника, поклонился королеве и потянул за собой девушек. Вскоре большинство процессий поднялось на возвышение. А прочие замерли на месте, не дойдя до вершины двух или трех ступеней.

Алиса шагнула вперед, вскинув руки и тут же все стихло.

— Слышите! — крикнула она, — слышите Зов?!

Оглушительный удар гонга сопроводил ее слова и вслед за ним средь новусов раздался приглушенный, но все нарастающий гул.

«Мечит-Мечит-Мечит».

— Слышите ли вы голос Его!? — исступленно заламывая руки выкрикивала Алиса, — прекрасен он! И далек! Далек он, но и прекрасен! Слышите ли вы зов Его!!??

— Мечит-Мечит-Мечит!

— Милостив к нам будь! Жесток к нам не будь!

— Мечит-Мечит-Мечит!

— Прекрасен он и далек! Слушайте голос Его! Мееееееечиииииит!!!

Последний выкрик, перешедший в истошный визг, потерялся в иступленном вое тысяч глоток и грохоте бубнов, перекрытых ударом гонга. Словно о наковальни ударяли в гонги молоты черных чудовищ и в бешеном танце кружились танцовщицы, играя серпами. Вот безволосая обезьяна разомкнула оковы на ближайшей пленнице и швырнула ее на камень. Тут же блеснуло лезвие, раздался крик, и острый серп в руках черной танцовщицы рассек грудь щуплой эвенкийки. Просунув тонкую руку в зияющий надрез, танцовщица пружинистым движением вскочила, сжимая в кулаке вырванное сердце. С громким хохотом она впилась зубами в окровавленный комок плоти. В тот же миг два гиганта подхватили труп и, раскачав, швырнули вниз. Послышалось рычание новусов разрывающих тело на части.

Остальные пленницы запричитали, осознавая, что их ждет, несколько рванулись назад, но их грубо, ломая кости, повалили на камень. Женские крики смешивались с грохотом шаманских бубнов, создавая чудовищную, противоестественную мелодию. И под нее извивались черные танцовщицы и острые серпы вспарывали грудные клетки пленников и молот ударял в гонг. И на все это словно упивающаяся кровью гарпия надменно взирала Алиса Барвазон, а над ней все ярче разгорался кровавым сиянием идол огромной обезьяны.

Впрочем, со временем багровое свечение охватившее пещеру менялось — сначала чуть заметно, почти неуловимо простым глазом, потом все более явственно. Сквозь красный свет, разлитый по всему залу, пробивался иной — холодные, голубые лучи, лившиеся сверху. Наташа проследила взглядом за их направлением и увидела уже знакомую, пугающую и грандиозную картину. Свод пещеры наливался кромешной чернотой и в ней, одна за другой, загорались светящиеся точки — созвездия, планеты, кометы. Больше и ярче всех остальных сияли, уже ненавистные Наташе, Плеяды — семь звезд, изливавших бледный свет на внезапно притихшее сборище. Этот свет словно поглощал, впитывал красное свечение, подменяя его собой и постепенно огромный идол также засветился изнутри серебристым светом. Замолк шум бубнов, черные шаманы отступили в тень, одна за другой преклоняли колени звероликие танцовщицы, кладя на пол окровавленные серпы. Рядом с ними медленно опускались черные молотобойцы.