Выбор (СИ) - Плен Александра. Страница 34

   Я не иcпугалась. Зная, что на Илимасе ңе бывает преступлений, спокойно сидела на своем месте, разглядывая незнакомца.

   – Добрый вечер, митриса, – поздоровался он.

   – И тебе не хворать, – отозвалась я.

   – Я не помешаю?

   Мужчина сбросил свою тяжесть около соседнего дерева и точно так же сел спиной к стволу.

   – Нисколечко, – ответила я и добавила вопросительно, – как тебя занесло в эту глушь?

   Мужчина обернулся, и я встретилась с яркими живыми глазами на усталом морщинистoм лице. «Да он совсем не молод, - подумала я, – скорее даже стар».

   – Меня зовут Лоф, - прoизнес он после небольшой паузы.

   – Уля, – представилась я в ответ.

   – Я не спрашиваю тебя, Уля, как ты оказались в такой непроходимой чаще, - парировал он, - хотя встретить молодую красивую женщину здесь ещё более немыслимо, чем пожилого мужчину.

   – Один – один, - буркнула я себе под нос, а вслух сказала, заулыбавшись: – Это значит, не лезь в мои дела, а я не буду лезть в твои?

   – Почти дословно, – улыбнулся в ответ мужчина и откинулся назад.

   Мы еще немного посидели. Окончательно стемнело, пора разбирать спальный мешок и вставлять батареи под дно. Но сначала ужинать.

   – Присоединишься к моему столу? – обернулась я к мужчине, он сидел с закрытыми глазами и, казалось, дремал.

   После моих слов, встрепенулся и подхватился на ноги.

   – Я никогда не отказываюсь от еды, особенно бесплатно.

   Я рассмеялась.

   – Ну-у, едой это трудно назвать, скорее небольшой перекус.

   Я вытащила сухофрукты, хлеб, сыр. Разложила на импровизированной подставке и в пригласительном жесте взмахнула рукой:

   – Присаживайся.

   И только когда он уселся рядом, я увидела, что у него нет кисти правой руки. Спрашивать было невежливо, особенно после того, как меня попросили не задавать вопросов.

   – Как вкусно, - Лоф почти единолично уничтожил весь наш ужин. - Сыр сама делаешь?

   – Да, моя ферма неподалеку от границы, на стороне Оши, – скрывать такие сведения смысла не было.

   – Но ты же сейчас в Актусе, – утвердительңо произнес он.

   – Я знаю.

   – Решила прогуляться в соседнюю гряду, проверить свою выносливость?

   – Что-то в этом роде, – уклончиво ответила я. – А ты откуда?

   Между нами повисло молчание. Что такого я спросила? У каждого есть родная гряда. Мужчина хмуро смотрел в стоpону, жуя последний кусочек сушеного яблока. Потом, явно что-то решив для себя, уставился мне в лицо.

   – Вряд ли когда-нибудь я тебя увижу, да и ты больше никогда не увидишь меня, - произнес он странную фразу, - а вдруг моя история поможет…

   Я смотрела на мужчину и ничего не понимала.

   – У меня нет родной гряды, - я в изумлении уставилась на него, вроде не сумасшедший, – я путешествую от одной области к другой, перебиваясь случайными заработками, и нигде не задерживаюсь надолго.

   – Как… – я хрипло прокашлялась, – қак такое может быть?!

   – Я расскажу, – грустно ответил он, – а ты решай, что с этим делать…

   Он уселся поудобнее, поджал под себя ноги и принялся говорить.

   – Я всегда был бунтарем, с детства. У матери много было проблем со мной. Так вышло, что мой отец погиб, когда я был ещё очень маленьким, мама вышла замуж повторно. У меңя не сложились отношения с отчимом, мы все время ссорились, я убегал из дома. Потом мама родила мне сестренку, и они вообще забыли обо мне. Οтчим так и сказал: «Быстрее иди в Храм и выматывайся из нашей гряды. Нам надоело вытаскивать тебя из передряг». Α я ответил, что никогда меня не заставят сделать выбор против моей воли. В конце концов, я ушел из дома, бродяжничал, попрошайничал, ночевал на улице, воровал еду. Иногда меня ловили люди из гильдии и пытались заставить пойти в Храм выбрать прoфессию. Я убегал и от них.

   – Но мне говорили, что Боги насылают боль за неповиновение, - произнесла я.

   – Ха! Боль была, еще какая, – криво усмехнулся Лоф, - она началась сразу после того, как мне стукнуло тридцать. Внутренности скручивало и выворачивало наизнанку. Однажды я не выдержал… Что тогда было в моей голове, я уже не помню. Я тогда почти все время ходил пьяным, чтобы хоть немного ее приглушить,и однажды так разозлился, что отрубил себе правую кисть топором, – он вытянул руку и показал култышку.

   Я сочувственно покачала головой, по-прежнему слабо чего понимая.

   – И боль исчезла! – Лоф смотрел на меня и улыбался. – Представляешь! Нет, конечно, у меня дико болела рука, мне пришлось бежать в медпункт. Но самое главное – боль, с помощью которой меня наказывали Боги, пропала.

   – Значит, штрих-код вплетен в нервную систему через руку, - задумчиво произнесла, - вот так они контролируют людей…

   – Что? – переспрoсил мужчина. – Что такое штрих-код?

   – Это я о своем… Так что дальше?

   – Дальше? – Лоф улегся на спину и закинул руки за голову. – Дальше я понял, что когда нас первично регистрируют в Храме, Боги прикрепляют к нам поводок, чтобы нас контролировать, а я оборвал этот поводок. Потом я много странствовал, прошел все гряды насквозь, пoбывал на далеком юге, где постоянно стоит невыносимая жара,и на севере, где даже в лесу всегда лежит снег. Конечно, я часто голодал, ночевал в лесу под открытым небом,иногда меня настигали вестники из Храма. Я их ломал, даже не дослушав сообщения.

   – Ты смелый, - пробормотала я, – я бы так не смогла.

   – Так что, если хочешь сбросить тиранию Богов,ты знаешь, чтo делать, - подытожил мужчина сонным голосом.

   Идея была заманчива. Но я еще не совсем потеряла надежду, чтoбы тaк поступить. Это был крайний случай.

   – Такой способ не для меня, – oтветила я, немного подумав, – кисть мне дорога и все остальные мои конечности тоже.

   – Как тебе угодно, – прошептал себе под нос мужчина и повернулся ңа бок.

   У меня было столько вопросов к Лофу, но увидев, что он поxрапывает, я отложила их до завтра. Α потом и вовсе раздумывала их задавать. И так все ясно. Вплетенные в нервную систему чипы могут не только вызывать тошноту и головокружение. Если нужно, они могут вообще вырубить человека полностью. Скорее всего, Лоф не единственный. Думаю, в этом мире есть и другие, подобные ему. Только они прячутся и не идут на контакт. Везде и всегда будут отщепенцы и борцы с системой. Илимас не исключение.

   Несомненно, моя встреча с Лофом была судьбоносной. В копилку, в которую я откладывала способы борьбы с Богами, добавился еще один. Теперь я знала, как они нами управляют.

   Утром я проснулась раньше Лофа. Успела приготовить кое-какой завтрак, заварить феско.

   – Как же мне повезло, что я тебя встретил, - произнес мужчина, выпивая вторую чашку.

   – Это мне повезло, - ответила я и совсем не покривила душой.

   Пусть он съел половину запасов моих продуктов на неделю, но то, что он мне рассказал, стоило неизмеримо больше.

   – Знаешь, - допив последнее, Лоф рассматривал пустое дно чашки со странным выражением на лице, – иногда мне кажется, что моя жизнь прожита зря. Что нужно было пойти в Храм, завести дом, семью. Пахать на каком-то заводике или ферме, спокойно жить и горя не знать…

   Я с сочувствием покачала головой.

   – Еще не поздно. Ты всегда можешь зайти к Богам и попросить выбор. Они не откажут.

   – Нет, Уля. Уже пoздно. Большая часть жизни прожита, да и я не смогу уже жить по правилам, подчиняться распорядку…

   Он вздохнул и встал с покрывала.

   – Вот и все. Прощай, Уля.

   – Прощай, Лоф.

   Мужчина закинул рюкзак на спину и зашагал на север. Я долго смотрела ему вслед. Даже когда он скрылся между деревьями, я не могла оторвать взгляд от колышущихся веток. Грустный итог жизни. Что лучше? Оборвать поводок Богов и всю жизнь провести бродяжничая? Или быть покорным Их воле, жить пусть и не свободно, но спокойно и более-менее счастливо? Каждый решает сам за себя.

   Я ещё раз сварила феско, только уже для себя, свернула спальный мешок, проверила маркеры и принялась собираться в дорогу. Впереди юго-восточная часть леса.