Путь Искательницы (СИ) - Сычёва Анастасия. Страница 15

Тот серьезно кивнул.

-- Конечно.

Мы разделились. Чем ближе я подходила к дверям, тем больше ускоряла шаг: мне подсознательно хотелось поскорее очутиться подальше от этого места и не слышать этот отвратительный хруст под ногами. На улице меня немедленно обдало холодным ветром, но от мысли, что можно вернуться и поискать гардеробную, куда должны были унести верхнюю одежду гостей, меня затошнило. Нет уж, я пока лучше на воздухе побуду.

Народу на улице почему-то было не очень много. Некоторые гости спешили поскорее покинуть опасную зону и сразу направились на стоянку, но нашлись и те, кто сейчас сидел или стоял около особняка, ответственно дожидаясь полиции. Паники и криков здесь уже не было, хотя какая-то женщина истерически всхлипывала, и еще несколько человек взволнованно обсуждали случившееся, не замечая, что говорят слишком громко. Кто-то, как и я, искал своих знакомых, выкрикивая их имена. Ни Мартина, ни Джека среди них я не заметила, и в голове мелькнула совершенно неуместная ассоциация -- выжившие после крушения "Титаника" пассажиры на борту спасшей их "Карпатии" ищут своих близких...

На парковку идти было бессмысленно, поскольку я не сомневалась, что ни Джек, ни Мартин не уехали бы отсюда, не узнав, что случилось с нами. Не знаю, почему -- скорее всего потому, что я еще не пришла в себя от шока -- но я решила обойти особняк вокру.

Открытым ногам было холодно, а под светом фонаря я теперь могла разглядеть, что от моих колготок осталось одно воспоминание. Порезов на мне вроде бы не было, хотя синяки наверняка появятся и на колене, и на локте. Зябко обхватив себя руками, я упрямо зашагала вперед. Идея была совершенно бессмысленной: уже сбоку от особняка никого не было, а позади него и вовсе должно быть пустынно, но я почему-то продолжала идти. В голове билась одна мысль: "Я должна найти остальных", и, кажется, я просто была не способна мыслить адекватно.

За домом обнаружилось заднее крыльцо, совершенно пустое, и фонарь горел всего один. В моем сознании, на которое по-прежнему действовал впрыснутый в кровь адреналин, наконец-то отразилось понимание, что здесь мне делать нечего, и я развернулась было в обратном направлении, но тут дверь на крыльце хлопнула, и на пороге появилась женская фигура. Неестественно белый свет фонаря делал ее похожей на мертвеца, но в ней всё равно можно было узнать Розмари. С несколькими порезами на бледном лице и открытых руках она становилась похожа на иллюстрацию к страшной сказке.

-- Получается, мы были правы, -- она прошлась взад-вперед по широкому крыльцу, и ее голос звучал жестко. -- Во всем.

Я прижалась к стене. Поскольку я стояла неподалеку от крыльца, я хорошо видела эту женщину, но сама оставалась в тени, и Розмари меня заметить не могла. В этот момент с нее словно слетела маска, и вместо абсолютного равнодушия ко всему на свете проступили решительность и сосредоточенность. Нескрываемые эмоции удивительным образом преобразили ее лицо, сделали его живым и неожиданно красивым, и я внезапно осознала, что ей намного меньше сорока. Да что там -- ей было лет тридцать максимум!

-- Теперь надо действовать быстро, -- согласился с ней второй голос, и к Розмари присоединился Майкл Фостер. После взрыва он смотрелся несколько менее безупречно, но по-прежнему производил сильное впечатление: волосы растрепаны, а на щеке виднеется порез, из которого вполне может получиться интересный шрам. Как и Розмари, он выглядел встревоженным, но, в отличие от нее, его эти эмоции, наоборот, делали старше, и сейчас они казались ровесниками.

-- Но как? -- резко спросила она. -- Вдвоем мы не справимся. Предлагаешь поставить в известность Совет? Сам знаешь, пока место Уильяма свободно, они будут грызться между собой, и пусть хоть конец света наступает!

-- Знаю, -- угрюмо сказал Майкл и встал рядом с ней. -- Но, может, хоть в этот раз они прислушаются? Алан чуть не погиб. Возможно, это их слегка отрезвит.

Розмари медленно кивнула.

-- Надо попробовать.

Воцарилось молчание. Она направилась было к дверям, и я решила, что разговор окончен, но вдруг Майкл негромко произнес:

-- Мы должны сообщить Джеймсу.

Розмари стремительно остановилась, прямая, как палка, и совершенно неподвижная.

-- Нет, -- выдохнула она.

-- Роуз...

-- Он не поможет! Майк, мы же знаем, что за этим стоят темные! Как мы можем довериться...

-- Ты же не верила, что Джеймс к этому причастен, -- напомнил тот.

-- Не верила и до сих пор не верю! Но как мы можем ему доверять?! Учитывая, кем он стал?

Майкл болезненно поморщился, словно у него внезапно разболелись зубы.

-- Можем немного подождать, -- наконец сказал он. -- Но не уверен, что в этом есть смысл. Роуз, займись тогда Советом. Проинформируй их.

-- Хорошо, -- та коротко кивнула. -- А ты?

-- А я займусь девицей, -- отозвался тот.

-- Ты еще думаешь, что от этой фотографши может быть толк? -- удивилась Розмари.

Он отрицательно покачал головой и неожиданно усмехнулся.

-- Можешь себе представить, Роуз, я сильно просчитался. Знаешь, кто ее подруга? Специалист по древним языкам. Вот с кого надо было начинать...

Я в немом изумлении вытаращилась на него и неловко переступила с ноги на ногу. Больное колено отдалось звоном во всем теле, и я тихо зашипела сквозь стиснутые зубы. Но, к счастью, они меня не услышали -- вдалеке раздались полицейские сирены, и Майкл и Розмари повернулись на звук.

-- Пойду-ка я посмотрю, как там Алан, -- решила она, но Майкл вдруг поймал ее за руку и развернул лицом к себе.

-- Роуз, мы справимся со всем этим, -- твердо пообещал он, глядя ей в глаза. -- Даю тебе слово. Ты мне веришь?

Она улыбнулась -- устало, но всё же искренне.

-- Конечно, верю.

На секунду мне показалось, что Фостер сейчас ее поцелует -- с таким выражением нежности на лице он на нее смотрел. В этот момент я поняла, что у Шарлотты с самого начала не было ни шанса: весь вчерашний и сегодняшний флирт был обычной игрой и не шел ни в какое сравнение с одним-единственным взглядом. Но затем они отстранились друг от друга и пошли к дверям. Розмари скрылась в доме, а Майкл внезапно остановился на пороге и резко повернул голову прямо в мою сторону, так что я испугалась, что он меня заметил. Но нет -- какое-то время он буравил взглядом темноту, в которой пряталась я, а затем последовал за своей возлюбленной.

Убедившись, что они ушли, я развернулась и поспешила обратно.

Перед домом уже стояло несколько полицейских машин и скорая помощь, и красно-синие вспышки освещали газон вокруг. Несколько санитаров уже направлялись к дому вместе с каталками, за ними следовало полицейские. Раньше я видела подобное только в фильмах и теперь удивленно рассматривала окружающую обстановку, словно не могла понять, что происходит.

Процедура опроса свидетелей и оказания помощи пострадавшим затянулась надолго. То есть самых тяжелораненых, конечно, быстро увезли, включая Алана Маршалла, но вот тем, кто обошелся неопасными порезами и ушибами, пришлось подождать. Погибших пока не было, но состояние нескольких человек было крайне тяжелым, и пока невозможно было сказать, выживут ли они. Потом меня нашел Алекс, и от него я наконец-то узнала судьбу остальных -- у Джека оказалась повреждена левая рука, а вот Мартина пришлось увезти в больницу из-за глубоко застрявших осколков, которые нужно было извлечь хирургически. Когда я, услышав об этом, нервно дернулась, Алекс успокоил меня, заверив, что ничего смертельного там не было, и жизни Мартина ничего не угрожало. Затем нас поймал полисмен и вежливо попросил рассказать, что произошло; пока мы отвечали на его вопросы, прошло, наверное, еще полчаса. За это время к нам подошли Шарлотта и Ричард и помогали отвечать на вопросы, а потом из дома вышел Джек. Левая рука у него теперь покоилась на перевязи, и он напоминал раненого героя войны.

-- Офицер, так что здесь все-таки произошло? -- обратился Ричард к полисмену, на что тот только развел руками.