Чужое счастье. Мой чужой монстр - Савенко Валентина. Страница 20

У платформы нас ждал местный транспорт. Огромная ракушка напоминала формой небольшую ладью. Запряжен в нее был скат! Великолепное животное непривычного полосатого окраса висело у носа под водой и медленно шевелило плавниками-крыльями. Тонкие поводья больше походили на нити, чем на полноценную сбрую.

— В поводья вплетены чары, чтобы не навредить животному и легко им управлять, — пояснила Лила, заметив, что я с нескрываемым скепсисом разглядываю тонюсенькие поводья. — Поехали?

Лила легко запрыгнула в ракушку, взяла в руку пучок нитей. Спустившись следом, я уселась на небольшое сиденье за спиной брюнетки, снабженное нитями-ремнями.

— Можешь не пристегиваться, — разрешила Лила, — сейчас утро, будем тащиться как улитки. Пешком было бы быстрее, но ты ведь не ездила в ракушке?

— Нет.

Лила улыбнулась, тронула пару нитей кончиками пальцев, и мы поплыли.

Сидя в ракушке, я с удовольствие вдыхала соленый воздух, ловила капельки воды, разглядывала светлые дома и воздушные переходы, серебрящиеся в лучах солнца. Камень, из которого воздвигли город, накапливал природную магию и энергию Омаа, именно они подпитывали защитный купол. Причем солнечные лучи были главной защитой, а чары всего лишь помогали.

Надо узнать побольше о пробудившихся — дом, где я сейчас живу, стоит буквально в паре метров от радужной пленки. И, судя по помрачневшей Лиле, прорывы тут не редкость.

Едва мы свернули в канал, уводящий от окраины к центру, как чуть не наехали на Ара. Энериец вначале сердито зашипел, пробормотал что-то про то, что женщинам нельзя доверять управление ракушками, совсем как мужчины на моей родине, потом разглядел, кто его чуть не раздавил.

— А, Лила, привет! Не узнал, ты так похорошела! — выбираясь на ближайшую платформу и поправляя пояс на бедрах, заулыбался Ар. — Привет, Мейрина!

Опять мое имя исковеркал! Пришлось приветливо улыбнуться в ответ — правил вождения ракушек я не знаю. Может, Лила действительно виновата, и нам сейчас нужно завоевывать расположение русала, хоть мне и хочется сказать любителю устриц какую-нибудь колкость.

— Куда спешите, драгоценные? На работу? Эх, Мейрина, Мейрина, обманывать нехорошо! — мне шутливо погрозили пальцем. — Говорила, что одна, а теперь сестра нашлась.

Врать не люблю, но деваться некуда. Признаваться, что я запасная избранница, не собиралась.

Пожала плечами:

— Меня сильно доской по голове приложило, себя не помнила. А потом… Я тебя не знала, да и тетки эти подозрительные были. Боялась, не успею сбежать.

— Доской… — ехидно повторил Ар, а я запоздало вспомнила, что энериец меня лечил. Так… выходит, когда я ему придуманную тетками легенду о потере памяти рассказывала, он знал, что это ложь? Помочь обещал. А потом устрицы предложил.

На самом же деле ему все равно было, кто я, что там делаю и куда меня потом денут. Развлечься хотел.

Вот селедка!

— Доской! — подтвердила я. — После того, как ты меня вытащил. Пока на берег везли, уронили.

— Два раза? — насмешливо уточнил Ар.

— Наверное… я плохо помню. — Получи интриган гранту! — Хорошо, меня сестра искала.

Незаметно толкнула Лилу.

— А? Да, искала!

М-да, ну и ладно.

— Ой, мы опаздываем! — спохватилась брюнетка, и мы поплыли дальше.

Свернули в сторону и застряли в самой натуральной пробке! Пока протискивались, я удивленно вертела головой. Жители города ездили не только в ракушках! Тут были и вытянутые пузыри, напоминающие капсулы ультрамаринового цвета. И чашки с рулем и с выемками под ступни, которые я издалека приняла за водные самокаты. И доски для серфинга, прикрепленные к спинам дельфинов. И непонятные штуковины, больше похожие на морские звезды. Кстати, кого только ни впрягали в свои средства передвижения жители Нейлады. Морские котики, тюлени, дельфины, скаты, видела даже пару акул.

Оказалось, что у каждого вида транспорта и ездового животного есть свои преимущества и недостатки. Самый ровный и плавный ход у запряженного в ракушку ската. Поэтому на городских улицах ракушки встречались чаще всего. Весь транспорт имел два режима: надводный и подводный. Но, как сказала Лила, утром что сверху, что снизу — столпотворение. Относительно пусто на городских улицах. В принципе можно и пройтись. Лила сдалась, и мы, оставив ската на стоянке, заспешили по подвесным мостикам к центру города.

Серебрящийся на солнце под ногами камень, вода, текущая внутри мостиков, разноцветные ящерицы, порхающие в воздухе и исчезающие в кронах домов; сами дома непривычно круглой формы, с листьями — все это мне было невероятно интересно рассматривать.

Наверное, со стороны я выглядела странно, однако прохожие не обращали на меня ровным счетом никакого внимания — почему?

— Так ведут себя многие избранники, которые попадают в города иераклионцев впервые, — пояснила Лила.

Словно в подтверждение ее слов, на следующей площадке мы встретили восторженно озирающегося бритоголового парня в сопровождении высокой сероглазой шатенки, смуглая кожа которой отливала ртутью. На плече человека имелась похожая на мою татушку отметина — косатка.

Интересно, место для метки у всех разное. У Лилы дельфин на запястье. У меня — на филее.

— А сколько родов у иераклионцев? — проводив парочку взглядом, спросила я у брюнетки.

— Больше сотни.

Не так много.

Мое внимание привлекли два проходивших мимо иераклионца. Вместо темной полосы у них вилась замысловатая ртутная вязь, она ничуть не выдавалась над кожей.

— Значит, они женаты, — пожала плечами Лила, с плохо скрываемой завистью глядя на мужчин.

— А у неженатых полоса черная?

— Да, и они глухие.

Даже так? Вспомнила черную полосу Лира: свободный, глухой. И необычный серый оттенок отметины на коже Стена, ртуть не до конца поглотила темный цвет. То есть парень почти женат. И почти слышит. Очень интересно. Возвращаемся к началу — на кой ему я?

— А что еще происходит с иераклионцами, когда они женятся?

— Да ничего такого… Ура, пришли!

Ну да, то-то Лила рысью бросилась к двери дерева-дома, над входом которого переливались слова, гласящие, что здесь продают традиционные товары людей.

Внутри оказалось сразу несколько десятков магазинов, торгующих самыми разными товарами. Помещение, арендованное Стеном, находилось на самом верху, на чердаке. Минус — клиенткам приходилось подниматься по лестнице. Плюсы — огромные панорамные окна с видом на город, большое помещение, много украшенных ракушками и камнями прозрачных витрин, в которых поблескивали боками флаконы и баночки. Есть место для удобных диванов и столика. И даже имеется отдельный кабинет, где Лила проводит диагностику. За кабинетом обнаружилась небольшая комнатушка. В подсобке приятно пахло травами.

Честно, такой продуманности от брюнетки я не ожидала. Была уверена, что Лила с ее стеснительным характером работает себе в убыток. Ничего подобного! Оказалось, она весьма успешно торгует косметикой и думает о расширении дела.

Мне осталось лишь, уважительно посмотрев на Лилу, устроиться на диванчике в ожидании первой клиентки. Слова словами, а я хочу лично увидеть преображение замкнутой и стеснительной брюнетки в бизнес-леди. Потому что тогда моя работа сводни значительно упрощается — если Лила смогла перебороть себя здесь, сможет и со Стеном, мне нужно только слегка подтолкнуть ее.

Первой владения Лилы посетила пухленькая островитянка. Девушка зашла в магазин впервые и толком не знала, чего хочет. Брюнетка мгновенно преобразилась. Приветливо заулыбалась, сделала комплимент покупательнице. Быстро и весьма профессионально узнала, зачем та решила зайти. Пригласила в кабинет на бесплатную диагностику.

Когда островитянка уходила от нас, с восторженной улыбкой прижимая к пышной груди пять баночек в прозрачной упаковке с именем Лилы и адресом магазина, я была готова аплодировать стоя.

Брюнетка моей радости не разделяла. Устало вздохнув, вымученно улыбнулась:

— Это единственное, что я умею делать. Мой отец владел несколькими похожими заведениями.