Стоит только расхотеть (СИ) - Андреева Ольга Юрьевна. Страница 17

— Ну зачем сразу-романы? Есть же ведь между «закрутить роман» и «послать к черту» какая-то середина? — возмутилась Камилла

— Есть, конечно, но не настроена я на эту самую середину

— А, понятно… — протянула Камилла, — Тебя парень бросил. Вот ты и зла

— Да если бы просто бросил, Мил, если бы…

— А что тогда? — удивилась та

— Он, Камилла, на меня поспорил… Поспорил на ящик виски, что переспит со мной — выдавила из себя Вика и закрыла лицо руками. Ей было стыдно

— Вот же… выхухоль утконосый — Мила от удивления даже выругаться нормально не смогла. — И что? Ты узнала и он обломился? Да? — она с надеждой поглядела на Вику, но та отрицательно покачала головой.

— А… а как же ты узнала? Добрые люди глаза открыли, да? — потерянно спросила Камилла

— Да нет, тут все сложнее получилось… — Вике пришлось рассказать подруге всю историю своего позора. Далось ей это нелегко, но раз уж начала говорить «А» пришлось выложить и про «Б». Слушая Вику, Мила все больше и больше мрачнела. Нет, ну каков подлец, а?! Богатенький, смазливенький разбалованный эгоист, не посчитавшийся ни с чувствами девушки, ни с элементарной порядочностью. Вика уже закончила говорить и в номере воцарилась тишина. Камилла еще какое-то время переваривала услышанное. Вот теперь понятно, почему у Вики был тот еще видок, когда они повстречались. Она бы сама на ее месте выглядела раздавленным помидором. Однако сказать что-то было надо, и, желательно, чтобы в этом «что-то» не звучало жалости. Помолчав, Мила, наконец выдала уверенным тоном:

— Знаешь что, подруга? Ты просто закопалась в собственную обиду по самую макушку. С тобой поступили подлейшим образом, а ты и расплылась на целый год? Да любая девушка на твоем месте постаралась бы забыть это, как страшный сон, охмурила бы для поднятия самооценки пару-тройку красавчиков и вообще, держала бы хвост пистолетом. А ты? Ты себя забросила, мать. Да при должном подходе ты легко сможешь сделать из себя девушку с обложки, и тогда этот твой мажорик локти кусать будет! — Выпалив все это единым духом, Камилла испугалась, что Вика обидится, и прощай дружба. Или заплачет, чего очень не хотелось. Но «шоковая терапия» подействовала. Вика покорно согласилась, глядя на нее:

— Ты права, Мил, я в этом болоте по самую маковку. Но выбраться нет сил. И что делать, я не знаю. — последние слова она почти прошептала.

— Зато я знаю: вышибать клин клином — заявила было Вельская, но Вика от нее только отмахнулась.

— Нет, спасибо. Еще один такой «клин» я просто не переживу.

— Ну тогда, хотя бы за себя возьмись. А знаешь что? Приходи ко мне в секцию аэробики. Я же говорила тебе, что работаю тренером в фитнес-клубе. Знаешь, спорт-лучший антидепрессант. А когда отойдешь, то и о клиньях можно будет подумать. Как тебе идея? — состроила довольную мордашку Камилла. Вика только и смогла, что улыбнуться: ну как с такой спорить!

Больше на эту тему они не разговаривали. Остаток отпуска девчонки провели весело, и, по возвращении в Питер, продолжили часто видется. У них даже появилось любимое кафе «Cappuchino», что на набережной Обводного канала. Они встречались там два или три раза в неделю после работы. Еще три раза Вика с Милой виделись на занятиях в фитнес-клубе. Вельская была строгим тренером и сгоняла с группы семь потов. Под конец каждого занятия Вика чувствовала себя вареной сосиской и, из последних сил качая пресс, думала, что если и есть на Том Свете ад, то там грешники занимаются аэробикой. Однако усилия не пропадали даром. Ее 46 размер плавно перетек в 44. Образовалась точеная талия и подтянулась попа. Теперь на Вику восхищенно смотрели практически все встречные мужчины, а на работе даже появилось пару поклонников и целый отдел завистниц. И завидовать было чему. Помимо успеха у мужчин Вика имела успех и в работе. Не прошло и года, как она устроилась в «Колизей», а ей уже стали доверять ответственные проекты. Однако, ни на поклонников, ни на завистников Вика внимания не обращала. На работе она предпочитала поддерживать ровные деловые отношения со всеми сотрудниками от начальника отдела Сергея Владимировича до уборщицы Марьи Петровны.

Иногда по выходным она забегала к Камилле в госте. Та жила с матерью в небольшой «двушке» в районе Кировского Завода. Отца у Вельской не было. То есть, был, конечно, но где-то в прекрасном далеке. Георгий Вельский, поляк по национальности, учился в Ленинграде на врача, а в свободное от учебы время кружил головы местным девчонкам. На последнем курсе он познакомился с мамой Милы Мариной Александровной, был очарован ее голубыми глазами, околдован точеной фигуркой, да так, что женился. Однако, через два года совместной жизни понял, что погорячился с браком, и с началом перестройки подался к себе на родину, в Польшу, оставив здесь жену и маленькую дочь. С тех пор от него не было ни слуху, ни духу. Им еще повезло, что отец Марины Александровны был известным в городе хирургом, так что особо не пришлось бедствовать.

Марине Александровне Вика понравилась с первого взгляда. Так что каждый раз, приходя в гости, она встречала радушный прием. В квартире Вельских Вику с порога обволакивал восхитительный аромат домашней выпечки, а на столе ждала неизменная кружка чая с лимоном. После чая девчонки обыкновенно шли к Миле в комнату и там болтали. Иногда Камилла вытаскивала Вику пройтись по магазинам, заявляя, что с такой хорошей зарплатой, как у Астаховой, грех не побаловать себя обновкой. Причем оказалось, что у Вельской неплохой вкус. По крайней мере, она могла дать Вике дельный совет по поводу одежды.

Вика только вздыхала, думая, как же ей повезло с подругой. Камилла иногда казалась ей настоящей феей Динь-Динь. За каких-то несколько месяцев она помогла Вике справиться с затяжной депрессией, и даже Димка казался ей далеким воспоминанием, хотя и сидел до сих пор занозой где-то в глубине души.

Так прошел еще год. Как-то Вика поджидала Вельскую в кафе. Мила задерживалась на работе. Вика заказала у подошедшей официантки два каппучино и десерт. Ожидая заказ она смотрела на улицу. За окном буйствовал май и весь Питер залило солнечным светом. На душе у Вики стало так легко, как не было уже давно. Она задумалась о чем-то, и даже не обратила внимания на то, как принесли заказ. Не заметила она и парня, что изучал ее из дальнего конца зала вот уже минут двадцать. Не видела, как он встал из-за своего столика и направился к ней. Не заметила, как подошел. И только когда тот заговорил вздрогнула от неожиданности.

— Столько кофе пить вредно для цвета лица, Прекрасная Незнакомка. — Вика нахмурилась и вскинула глаза на подошедшего. Над ней возвышался зеленоглазый блондин в черном джемпере и джинсах. Он хитро щурил глаза, отчего его неприметная физиономия приобретала оригинальный вид.

— А жить вообще неполезно — отбрила Вика, раздумывая, как бы отделаться от навязчивого внимания. — И кстати, откуда Вы знаете, сколько кофе я пью?

— А я здесь завсегдатай, и часто наблюдаю за Вами. — блондин бесцеремонно опустился на стул напротив нее, прежде, чем Вика успела возразить. — Вы здесь с подружкой сидите.

— Отличная осведомленность, только она должна подойти прямо сейчас, так что… — выразительно протянула Вика, намекая на то, что он здесь лишний. Однако наглец и ухом не повел. Более того, он взял Викин стакан с кофе и как ни в чем небывало сделал из него большой глоток:

— Ваше здоровье! — она даже онемела от такой беспардонности. Блондин, тем временем, продолжал. — Ммм… Капучино… на мой вкус слишком приторно… А меня, кстати, зовут Евгений Тихомиров, а Вас?

— Виктория Астахова — она одарила Женю ледяным взглядом. Он вдруг тепло ей улыбнулся и сказал извиняющим тоном:

— Простите меня, Виктория. Вы мне понравились, а как подойти и познакомиться я не знал. Я вообще-то не силен в этикете. Мотаюсь по работе во всякие медвежьи углы, совсем разучился с девушками разговаривать… — Вика почему-то стушевалась. Впервые ей попался мужчина, который не побоялся ледяного тона и колючего взгляда. А как еще его отшить она не знала. В это время на пороге кафе появилась Камилла…